Согласно официальным данным, 9 мая ожидается официальный визит президента Турции Реджепа Эрдогана в США для встречи с американским коллегой. Следует отметить, что данный визит станет первым приездом Эрдогана в США за годы правления Джозефа Байдена. Сам факт визита и переговоров лидера важной региональной страны, каким является Турция, с главой коллективного Запада президентом США, представляет особый интерес в мировой дипломатии.
С учетом же непростых отношений между Турцией и США за время правления Эрдогана, сохраняющихся турецко-американских противоречий по комплексу вопросов региональной и глобальной повестки, продолжающегося системного кризиса турецкой экономики, сохраняющихся острых конфликтов в средиземноморском и черноморском бассейнах, естественно, к данной встрече немалое внимание обращают и в России.
Глава МИД Турции Хакан Фидан, касаясь темы ожидаемого визита президента Р. Эрдогана в США, отметил, что переговорная повестка глав государств будет включать широкий круг вопросов и, прежде всего, двусторонние и региональные отношения.
Повестка двусторонних вопросов.
Очевидно, этот список включает такие темы, как:
– оказание поддержки Турции США и ЕС (с согласия Вашингтона), по преодолению затяжного финансово-экономического кризиса посредством объемных целевых инвестиций, расширения фондового рынка, допуска турок к новым технологиям и жесткого соблюдения антироссийских санкций США в адрес России;
– реализация «военной сделки» по поставкам модернизированных истребителей F-16 Block70 и география их вероятного применения по согласованию с Пентагоном;
– возможность допуска Турции к программе производства истребителей 5-го поколения F-35 в обмен на прекращение турецко-российского военно-технического сотрудничества и допуск военных специалистов США к «сканированию» российских систем ПВО С-400 «Триумф»;
– поощрение США расширения «транзитного сервиса» Турции по связи Азии с Европой и трафика грузов, обсуждение перспектив Среднего и Туранского коридоров через армянский Зангезур;
– урегулирование курдского вопроса;
– баланс отношений правящей Партии справедливости и развития (ПСР) и победившей на местных выборах оппозиционной Народно-республиканской партии (НРП);
– усиление проамериканского вектора турецкой дипломатии и учет региональных интересов Турции в Северной Африке, на Ближнем Востоке, Южном Кавказе, Черноморском бассейне и Центральной Азии.
Затянувшийся финансово-экономический кризис в Турции требует серьезных внешних инвестиций и льготных кредитов от США, стран Европы и международных финансовых институтов, пребывающих в зависимости от политики Вашингтона. Хотя Эрдоган и сменил после сложной победы на президентских выборах 2023 г. финансовый блок правительства на проамериканских кадрах во главе с Мехметом Шимшеком, однако прошедший период пока не внес кардинальных перемен в процесс стабилизации национального рынка. Соответственно, Анкара понимает, что финансовая зависимость от Вашингтона диктует известные правила игры.
Именно поэтому после декабрьского 2023 г. указа президента США Дж. Байдена об ужесточении вторичных санкций в отношении компаний и стран, нарушающих антироссийские санкции, и повышения градуса американского финансово-политического давления, Турция с января 2024 г. вынуждена была пойти на определенные ограничения в торгово-экономических связях с Россией. В частности, речь идет об отказе банковских платежей за транзакции российским компаниям и турецким экспортерам товаров с двойным назначением в РФ. Данная проблематика хоть и обсуждается в двусторонней повестке турецко-российских отношений, однако Анкара пока (во всяком случае, до визита 9 мая) решение откладывает. В результате подобного «турецкого партнерства», экспорт (реэкспорт) товаров из Турции в Россию в первом квартале с.г. уменьшился на 32%.
Получение Турцией модернизированных американских истребителей F-16 и вероятный допуск турок к производству F-35 вовсе не означает, что турецкое военное ведомство самостоятельно будет решать вопрос их применения на том или ином вероятном ТВД без согласования с США и НАТО в целом. Вашингтон может ограничивать применение данной боевой техники в Средиземноморье (например, в отношении Кипра и Греции) и на Кавказе (в частности, против Армении).
Что же касается судьбы российских систем ПВО С-400, то США будут категорически запрещать Турции использование русского вооружения с обоснованием оперативной несовместимости в рамках членства в НАТО. Америка скорее пойдет на поставки своих систем ПВО Patriot и потребует доступ к техническому осмотру С-400 для последующей переброски в ту же Украину против РФ.
Эрдоган перед поездкой в США принял в военной области новое решение, которое может отвечать интересам Вашингтона. В частности, в начале апреля Турция заявила о выходе из соглашения Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), что, безусловно, соответствует подходам США и НАТО. Подобное решение Анкары, как справедливо отмечает азербайджанский эксперт – директор Центра изучения современной Турции Амур Гаджиев, является «реверансом в сторону США и связан с подготовкой благоприятной почвы для переговоров турецкого лидера Реджепа Тайипа Эрдогана с президентом США Джо Байденом».
А что тот же выход Турции из ДОВСЕ означает в смысле укрепления отношений Анкары и Вашингтона применительно, скажем, к Украине? Как известно, турецкая военно-промышленная компания Baykar, которую возглавляет брат зятя Эрдогана Халук Байрактар, уже объявила и начала строительство под Киевом завода по совместному производству БПЛА. Вместе с тем, США предлагают Турции отправлять им детали для производства артиллерийских снарядов калибра 155 мм для последующих массовых поставок на Украину против России. И, скорее всего, Эрдоган вновь пойдет на подобную уступку американцам с мотивацией: «беспрецедентное давление» США и «территориальная целостность» Украины.
В таком случае, как же понять утверждение турецкого президента, что без учета интересов России мирная повестка по Украине обречена? Где же Анкара сама учитывает интересы Москвы и реалии на земле, коль согласится на очередное усиление вооружения киевского режима, что чревато новым кругом эскалации?
После майских выборов 2023 г. в политике Турции отмечается явный крен в пользу укрепления отношений с США и Европой. Мартовские муниципальные выборы 2024 г., в которых партия Эрдогана уступила прозападной оппозиционной НРП, еще более укрепили прозападный курс Анкары. Тот факт, что Эрдоган с легкостью признал победу проамериканской оппозиции, как минимум, напоминает ситуацию с точностью наоборот, когда по итогам второго тура президентских выборов 2023 г. тогдашний лидер НРП Кемаль Кылычдароглу оперативно признал свое поражение в пользу Эрдогана. Ну а, как максимум, подобный реверс может наводить на мысль, что Эрдоган об этих итогах кулуарно уже договорился с США (включая и два лота в торгах за членство Финляндии и Швеции в НАТО).
Поражение турецких консерваторов на фоне разрастающегося финансового кризиса демократам, видимо, свидетельствует о начале процесса «заката» эпохи правления Реджепа Эрдогана, а вместе с ним и импульсивной политики Турции по усилению независимого вектора от США. Вряд ли американцы до 2028 г. станут окончательно «тушить» хронические финансовые и экономические проблемы Турции, дабы не стимулировать очередной приступ «турецкой независимости» и переход власти от тестя Реджепа Эрдогана к зятю Сельчуку Байрактару.
Очевидно, что Вашингтон заинтересован к восхождению на турецкий престол проамериканских сил (на сегодня это представители НРП – Экрем Имамоглу или Мансур Яваш). Им, возглавляющим крупные города и инфраструктурные центры Турции, и будут помогать США, снижая степень кризиса и социальных потрясений в стране.
Повестка многосторонних отношений.
США и Турция являются союзниками в рамках блока НАТО и их также связывает комплекс интересов в ряде региональных вопросов (в Северной Африке, на Ближнем Востоке, Черноморском бассейне, Южном Кавказе и в Центральной Азии).
Соответственно, Реджеп Эрдоган уделит особое внимание двум острым конфликтам – палестино-израильскому в секторе Газа и российско-украинскому на постсоветском пространстве. Анкара добивается усиления давления Вашингтона на Тель-Авив в плане недопустимости широкомасштабной военной операции ЦАХАЛ против ХАМАС в Рафахе на юге Газы, где скопилось более 1,5 млн палестинских беженцев. Другим желанием Турции является допуск Израиля к оказанию турецкой бесперебойной гуманитарной помощи гражданскому населению Газы. Наконец, турки предлагают свой вариант политического урегулирования палестинского вопроса, где новизной является не само предложение о признании независимости Палестины в границах 1967 г. и с центром в Восточном Иерусалиме, а предоставление Турции международного мандата гаранта безопасности. Иными словами, Анкара намерена разместить в портовом секторе Газа свой воинский миротворческий контингент.
Однако США здесь не могут игнорировать интересы ближайшего союзника Израиля в плане поддержания турецкого варианта палестинского урегулирования, но вполне (хотя бы публично) одобрят инициативы Анкары по части недопустимости разрушительной военной операции в Рафахе и оказания гуманитарной помощи палестинцам с перспективой прекращения боевых действий.
Что же касается украинского кризиса, то тут ситуация гораздо сложнее. США требуют от Турции не только жесткого соблюдения режима антироссийских санкций по экспортно-реэкспортным операциям, но и активного участия в плане военной поддержки киевского режима (включая поставки вооружения, боевой техники и боеприпасов; налаживание военного производства БПЛА, а также эскалацию военной напряженности в Черном море). В частности, турецкое издание Aydınlık сообщает, что Америка планирует вовлечь Турцию в противостояние с Россией и сделать Анкару крупным поставщиком оружия Украине. Данные вопросы однозначно будут обсуждаться в ходе встречи Эрдогана и Байдена 9 мая.
Турция, в сравнении с другими причерноморскими странами НАТО (то есть Болгарией и Румынией), на сегодня располагает наиболее мощными ВМС в черноморском бассейне. Это порядка 24 ракетных катеров, 20 фрегатов (включая 16 авианесущих кораблей), 12 подводных лодок и 6 корветов. США не исключают вероятность использования Турции в качестве военного плацдарма в конфликте против России для изменения баланса сил в черноморском регионе. Тем более, только Турция и контролирует вход и выход военных кораблей в акваторию Черного моря через проливы Босфор и Дарданеллы. Авиационная поддержка американских F-16 и F-35, вначале под формулой «гуманитарного зернового конвоя», а в реальности провоцирования конфликта с нанесением точечных ударов по российским военным аэродромам и военно-морским базам могут создать угрозу России и привести к масштабной войне.
Турции не следует втягиваться в подобную провокацию США, где, прежде всего, ее будут ожидать большие неприятности. Россия способна установить воздушный контроль и нанести непоправимый удар турецким ВМС на море. К тому же, турки получают от России немалые финансовые и экономические дивиденды от торговли, туризма, энергетики и в региональных делах (в той же Ливии, Сирии, Нагорном Карабахе, Армении, странах Центральной Азии).
Именно украинским делам соподчинены другие подходы США к переформатированию отношений с Турцией в той же Сирии, Южном Кавказе и Центральной Азии. Иными словами, сговорчивость Анкары по оказанию помощи Киеву против Москвы дает Вашингтону простор для умолчания агрессивных действий турецких сил в адрес сирийских курдов и карабахских армян.
Между тем, США могут поддержать и настойчивый интерес Турции к теме открытия Зангезурского коридора через юг Армении в Туран (Азербайджан и тюркские республики Центральной Азии) при условии блокирования присутствия российских пограничников в самой Армении и Зангезуре, в частности. Именно поэтому Вашингтон и Брюссель 5 апреля провели показательную встречу с премьер-министром Армении Н. Пашиняном, где путем подачек на 270 млн евро и 65 млн долл. планируют углубить прозападный вектор Еревана и отдаление последнего от Москвы. США при этом через Турцию пытаются усмирить и не по рангу заигравшегося в регионе лидера Азербайджана И. Алиева, ибо конфликт в регионе без согласования с Вашингтоном может иметь иные последствия для того же Баку.
Соответственно, согласования всех перечисленных вопросов дает возможность Турции и США обсудить последующий этап ослабления и вытеснения России из стран Центральной Азии в рамках проекта неопантуранизма, многовекторного расширения Организации тюркских государств и вхождения НАТО «на плечах» своего члена Турции в регион для вывоза энергетических и иных богатейших ресурсов на западные рынки.
Каждая из названных тем несет в себя достаточный заряд дестабилизации региональной безопасности. Турция установила некую паузу в отношениях с Россией. Речь идет, как отмечает А. Гаджиев, о «пробуксовке» выполнения договоренностей по «газовому хабу», неурегулированности проблемы банковских платежей и сложных региональных вопросах в Ливии, Сирии, Армении, Карабахе. А тут еще непонятный транзит через Стамбул таджиков, совершивших теракт в «Крокус Сити».
Однако Турции есть что терять в случае конфронтации с Россией. Это не только русские туристы и 54 млрд долл., русский газ и АЭС, экспорт и реэкспорт в РФ на 256 млрд долл., но и успехи региональной геополитики Турции в Ливии, Сирии, Нагорном Карабахе, Армении и республиках Центральной Азии за счет «мягкой» протурецкой позиции Москвы. К тому же, Россия в отличие от США и Европы демонстрирует в адрес Турции равноправие и уважение суверенных прав Анкары. Всего этого Эрдоган и возглавляемая им Турция могут лишиться за короткое время в случае их консолидации с США в ущерб интересам России.
Азербайджан, например, надеется, что турки не станут резко менять вектор дипломатии против России и отказываться от тех преимуществ, которые Анкара смогла получить за последние годы благодаря тесному сотрудничеству с Москвой. В противном случае, это может отразиться на интересах самого Баку в том же Карабахе, и кто знает еще где. Поэтому Амур Гаджиев полагает, что «каких-то резких охлаждений или зигзагов в отношении с Россией не предвидится». Ну, а выход из того же ДОВСЕ бакинец полагает, что это всего лишь «номинальный шаг», на который турки могут ссылаться в переговорах с западными партнерами, но он не внесет кардинальных перемен в черноморской региональной политике Анкары.
«Ваши слова да Богу в уши», – так по-русски можно ответить Амуру Гаджиеву. Однако в России (как, впрочем, и в США) нет наивных политиков, кто верит на слово. Как же турки демонстрируют номинальный реверанс в пользу Запада и Украины, когда строят под Киевом целый завод БПЛА и не исключают свое соучастие в поставках важных боеприпасов ВСУ? От подобных «номинальных шагов» уже четвертый месяц российская экономика теряет в силу неурегулированности банковских платежей и снижения реэкспорта товаров.
Другие заинтересованные в дружбе с Турцией эксперты (например, глава Центра изучения политических элит «Элитис» Виталий Колпашников) полагают, что Анкара вряд ли откажется от 54 млрд долл. русских туристов и 256 млрд долл. реэкспорта товаров в РФ. Конечно, не рационально, знающим толк в торговле, терять дивиденды от самой торговли. Однако нельзя оставаться и наивными, ибо нередко геополитика оказывается превыше экономики.
Россия тоже имела немало миллиардных дивидендов от экспорта газа через Украину в богатейшую Европу, да и в целом от торговли с ЕС. Но геополитические интересы РФ в какой-то точке превысили экономические ожидания от торговли с той же Европой, и руководству страны вынужденно пришлось пойти на сложное решение по объявлению СВО.
Когда-то (в частности, в 1999 г.) Турции, США и Великобритании был крайне выгоден армянский маршрут через Зангезур по прокладке обходных РФ нефте- и газопроводов из Азербайджана в Европу. Но Армения не согласилась с Западом и Анкарой в пользу союза с Россией, и турко-англосакский тандем пошел на реализацию данного транспортно-энергетического транзита через самый протяженный, то есть экономически невыгодный, грузинский маршрут длиною в 1768 км и стоимостью в 4 млрд долл. К тому же, что такое 310 млрд долл. для тех же США, если на кону у них геополитические амбиции?
Поразительное совпадение с датой визита Эрдогана в США 9 мая. Вряд ли этот день в графике президента Дж. Байдена определяла турецкая сторона. На что же направлен намек Вашингтона, где прекрасно осознают сакральное значение 9 мая для России. Так чья же победа наступит 9 мая 2024 г.?
Туркам надо определяться – с кем сохранять подлинное партнерство. Возможно, поэтому визит президента России В.В. Путина в Анкару был отложен по просьбе Эрдогана на время после местных выборов. Дата визита Путина, скорее всего, будет определена после встречи Эрдогана и Байдена. Надеемся, что саммит в Белом доме не затмит голубой зал в Долмабахче…
Александр СВАРАНЦ – доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»