Произошедшие с началом наступившего 2024 г. несколько событий, прямо или косвенно имеющих отношение к Японии, дают повод в очередной раз обратиться к позиционированию этой страны в окружающем политическом пространстве. Где её активное присутствие становится всё более заметным.
Упомянем прежде всего случившееся как раз 1 января 2024 г. подводное землетрясение магнитудой 7,6 баллов вблизи полуострова Ното, что на западном побережье острова Хонсю. По масштабам последствий оно, конечно, не приблизилось к “Катастрофе 1923 г.”, но вполне соответствует двум ближайшим землетрясениям, которые случились в 1995 г. в районе Кобэ и в 2011 г. вблизи восточного побережья того же острова Хонсю. Напомним, что следствием второго оказались серьёзные повреждения трёх из четырёх реакторов АЭС “Фукусима-1”, последствия которых (не только в Японии) будут ощущаться ещё не одно десятилетие.
В случае же с “землетрясением Ното” в этом плане, кажется, “пронесло”. Хотя только число погибших в нём, видимо, превысит 300 человек. Не говоря уже о разрушении порядка 40 тысяч разного рода строений, а также дорожно-транспортной инфраструктуры.
Соболезнования по данному поводу, отправленные на имя премьер-министра Фумио Кисиды народу Японии, выразили руководители большинства стран мира. Среди них оказался лидер КНДР Ким Чен Ын, что лишний раз подтверждает общее впечатление о нём, как о толковом, хладнокровно-ответственном политике. Который способен отделять от складывающихся в субрегионе Северо-Восточной Азии реалий пропагандистскую шелуху, не становясь её жертвой.
Такое впечатление усиливается в связи с сообщением о том, что его сестра Ким Соль Сон высказалась о “редком подходящем моменте” для визита в КНДР премьер-министра Японии Фумио Кисиды. Которое последовало после того, как он сам в конце прошлого года заявил о такой возможности. Напомним также, что ещё 10 лет назад тот же Ф. Кисида, занимая в то время пост руководителя МИД страны, уже отправлял в КНДР своего спецпредставителя (естественно, по поручению тогдашнего шефа Синдзо Абэ).
Как и 10 лет назад формальным поводом для (предполагаемого) визита в КНДР Ф. Кисиды является так называемая “проблема похищенных”, не раз обсуждавшаяся в НВО. С той лишь разницей, что 10 лет назад для Пхеньяна данный повод не был препятствием для возобновления двусторонних межправительственных контактов, а сегодня, со слов сестры северокорейского лидера, эту проблему лучше вообще не поднимать.
Но дело в том, что в процессе возобновления крайне актуального для обеих сторон (о чём ниже) возобновления межправительственных контактов Ф. Кисида не может, по очевидным внутриполитическим причинам, просто отказаться от данного повода (повторим, формального). Хотя речь идёт о событиях почти полувековой давности и сегодня, казалось бы, можно отложить в сторону “дела давно минувших лет” во имя решения текущих проблем в двусторонних отношениях. Что приобретает особое значение на фоне обостряющейся обстановки в субрегионе СВА.
Но драматические (или даже трагические) страницы истории, к сожалению, весьма часто, как тот мертвец, продолжают хватать за ноги живых. И здесь представляется уместным в очередной раз обозначить авторскую позицию относительно этой общей темы, которая в случае японо-корейских отношений отнюдь не исчерпывается “проблемой похищенных”, но уходит по времени в трудно определяемую историческую глубину.
Несомненным представляется одно, а именно то, что сводить “исторические счёты” за те самые “дела”, во-первых, просто бессмысленно. Поскольку мёртвых не воскресить, историю не переиграть, а нынешние потомки прежних “обидчиков” не имеют к упомянутым “делам” никакого отношения. Во-вторых, это прямо противоречит базовым установкам (большинства) религиозных представлений на вечную тему “что хорошо, а что плохо”. Наконец, сама нередкая сегодня актуализация трагических страниц прошлого подозрительно вписывается в развивающийся прямо на глазах процесс “проектирования” очередной глобальной бойни.
Хотя и забывать прошлое нельзя, которое следует изучать на профессиональном уровне. То есть оно не должно подменяться суррогатами, порождаемыми, в частности, бойцами от пропаганды, которые руководствуются (специфически понимаемой) текущей “политической целесообразностью”. Даты прошедших трагически событий могут быть неким образом и поминаемы. Но исходя из принципа “не навреди” ныне живущим.
В этом плане можно сослаться на совместное американо-японское поминальное действо 2015-го года по случаю “круглой даты” штурма острова Иводзима, который сегодня под названием Иото вновь принадлежит Японии. Одно из значимых сражений “Войны на Тихом океане” состоялось за полгода до окончания, когда её исход (после прошедшей полугодом ранее битвы за Филиппины) уже ни у кого, включая Токио, не вызывал сомнений.
В длившейся чуть более месяца борьбе за клочок земли (площадью около 25-и квадратных километров) с обеих сторон тогда “легло” свыше 30-и тысяч лучших солдат. Их памяти и было посвящено совсем не помпезное мероприятие на нынешнем острове Иото. В нём приняли участие по десятку военнослужащих с национальными знамёнами, среднего ранга представители администраций, а также, кажется, по одному служителю культов. В ходе указанной церемонии прозвучало минимальное количество слов.
Ибо любые слова, которые спустя века и даже десятилетия публично произносятся в связи с некоторой исторической трагедией, как правило бессмысленной (и в основном искусственно мотивированной), на фоне масштабов её последствий, неизбежно выглядят фальшиво. Особенно нелепо смотрятся требования “принести извинения”. От имени кого и в чей адрес? Почему сегодня вообще кто-то позволяет себе говорить от имени давно умерших?
В этом плане в Азии демонстрируется древняя мудрость. Например, в КНР существует мемориал памяти жертв так называемой “Нанкинской резни”, относительно разных аспектов которой в экспертном сообществе продолжаются дискуссии. Месседж Пекина в адрес Токио в данном случае выглядит, приблизительно, так: “Нам не нужны от вас никакие слова-извинения. Просто приезжайте на мемориал и молча здесь постойте”. Что, кстати, уже и делалось. Впрочем, не действующими государственными чиновниками, а, например, бывшим премьер-министром Ясуо Фукудой.
С аналогичного плана посланием обратились весной 2016 г. жители Хиросимы к тогдашнему президенту США Б. Обаме накануне его визита в Японию по некоему поводу: “Приезжайте и к нам, будем рады Вас видеть. Не произносите никаких слов и просто молча постойте с нами на поминальном месте”. Что и было сделано. Отметим, что никакого отношения к характеру поминовения жертв Хиросимской трагедии пресловутый фактор “американской оккупации Японии” не имеет. Просто так ведут себя государственные лица, ощущающие ответственность за ныне живущих, а не за мертвецов.
Возвращаясь к теме возможной поездки в КНДР нынешнего премьер-министра Японии, отметим различного рода факторы заинтересованности обеих сторон в процессе возобновления межправительственных контактов. Среди них общим является упоминавшийся процесс резкого обострения ситуации в Северо-Восточной Азии. Но у каждой стороны есть и своя внутреннего плана мотивация, обусловленная, впрочем, этим обобщённым фактором.
В Японии она связана с запуском процесса, который обозначается той же пропагандой словом “ремилитаризация”. Отметим, что в течение всего послевоенного периода доля расходов на оборону в национальном ВВП этой страны была одной из самых низких в мире. Только к концу десятилетия его предполагается увеличить до 2% с нынешнего 1%.
Если, впрочем, для этого найдутся деньги, что совсем необязательно с учётом наличия гораздо более реальных и неизмеримо серьёзных, а также весьма финансово ёмких угроз, чем “северокорейская” или “китайская”. Уже сегодня в ожидании крайне опасных вызовов в связи с перспективой депопуляции правительство предпринимает меры в целях привлечения в страну иностранной рабочей силы, особенно высокой квалификации.
Несмотря на меры последнего времени по улучшению отношений с другой страной Корейского полуострова (Республикой Корея), в них сохранятся настораживающие обе стороны моменты. Например, тот, который связан с проблемой владения несколькими безлюдными островами в Японском море. О ней в Японии в очередной раз напомнили 22 февраля, когда отмечается “День Такэсима”.
Что, видимо, стало ответом на принятое в РК судебное решение относительно компенсаций со стороны (уже трёх) японских компаний “жертвам принудительного труда” событий 80-летней давности. И не далее, как 20 февраля компании “Хитачи” пришлось-таки впервые раскошелиться в связи с иском некоего южнокорейского гражданина. Отметим, впрочем, что во всей этой “исторического” плана проблематике в отношениях между Японией и РК деньги далеко не самое главное.
Фактор же беспрецедентного падения рейтинга правительства Ф. Кисиды из-за очередного (продолжающегося) скандала вокруг ряда членов правящей Либерально-демократической партии и поиска повода “для отвлечения внимания”, видимо, играет некоторую роль, но скорее текущего плана, то есть второстепенную.
Что касается Пхеньяна, то у него свои резоны для позитивного ответа на обсуждаемый месседж Токио. В условиях заявленного отказа от концепции “воссоединения разделённого народа”, обусловленного обострением обстановки на Корейском полуострове, руководство КНДР явно заинтересовано в расширении круга (ныне весьма узкого) внешних партнёров. С включением в него такого важного, каковым сегодня является Япония.
В заключение отметим, что с начала текущего года в Японии случились и ряд других примечательных событий, которые предполагается рассмотреть в связи с предстоящим визитом в Токио министра иностранных дел Индии С. Джайшанкара.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала “Новое Восточное Обозрение”