Борьба за стратегические природные ресурсы постсоветской Центральной Азии приобретает новые оттенки переформатирования региональных отношений и противостояния ключевых игроков. Турция с запуском в обход России энергетических транзитных коммуникаций получает новые возможности на мировой арене.
Геоэкономическое и геополитическое значение транзита природного газа.
Современная экономика не может поступательно развиваться без традиционных средств энергетики (в частности, газа). Несмотря на прорыв промышленных технологий и добывание зеленой энергетики, все же, еще долгое время экономика (особенно развитых стран) будет нуждаться в потреблении газа.
Хорошо, когда источник газа географически не находится за несколькими границами и не имеет протяженного маршрута транзита. Но в большинстве случаев рынок энергетического сырья и рынок его сбыта находятся на достаточном удалении, что требует реализации долгосрочных мультимодальных транзитных проектов от пункта «А» до пункта «В», нередко с пересечением неудобного рельефа, водных бассейнов, конфликтных регионов, а также преодолением противоречий геополитического и геоэкономического характера с конкурирующими центрами силы.
Часто те же военные конфликты становятся реальностью нашего времени из-за вопросов контроля источников сырья (того же газа) и маршрутов его транзита. Газ превращается в эффективное средство геоэкономического и геополитического воздействия на финансовые и политические элиты всех трех видов участников процесса продаж и поставок (поставщиков, транзитёров, потребителей).
В условиях геополитического раздела мира на сферы влияния, когда сформирована устойчивая система миропорядка (например, по примеру итогов Второй мировой войны во второй половине ХХ в.), в системе мировой конкуренции за источниками добываемой энергетики сохранялась относительная стабильность. Иными словами, тот же Запад во главе с США в странах третьего мира контролировал немалую часть богатейших нефтью и газом стран Арабского Востока, иранский энергетический рынок до 1979 г., часть стран Латинской Америки и Северной Европы. СССР сам был богат данными видами сырья и сохранял контроль в некоторых странах Ближнего Востока, Северной Африки и Южной Америки.
С прекращением Советского Союза изменились и времена на мировом рынке энергетики. Геополитическое доминирование США привело к искажению мирового порядка и обострению региональных отношений. Коллективный Запад во главе с США и Великобританией вновь устремился в Евразию к богатейшим сырьевым ресурсам и рынкам постсоветских стран, где нефть и газ стали приоритетом в их торговых интересах и средством влияния на региональные элиты.
Постсоветский сырьевой рынок газовых ресурсов разделен условно на три сектора: российский, кавказский (азербайджанский) и центрально-азиатский (туркменский, казахский, узбекский). И если с Россией у Запада не получается установить свой контроль, то над Азербайджаном и странами Центральной Азии такая практика применяется с первой половины 1990-х гг. – точнее с 20 сентября 1994 г. со дня подписания первых нефтегазовых «контрактов века» между ведущими западными и турецкими энергетическими компаниями и Азербайджаном.
Главной частью данных соглашений являлось формирование альтернативных (то есть в обход) России транзитных энергетических коммуникационных и транспортных маршрутов (коридоров) для снижения и последующего вытеснения влияния РФ в регионах исторической ответственности. При этом выгодная экономическая география и этнокультурная (тюркская) близость Турции и новых независимых тюркских стран, обладающих богатыми ресурсами нефти и газа, становились следующим ключевым звеном в реализации данного проекта с превращением натовской Турции в главный транзитный сектор для вывоза сырья из каспийского бассейна в Европу.
Возрастание геоэкономического влияния Турции как главного транзитёра газа на европейский рынок.
В 2018 г. заработал автономный от контроля и влияния России Южный газовый коридор из Азербайджана через Грузию в Турцию и Европу, включающий газопроводы Баку – Тбилиси – Эрзерум, Трансанатолийский и Трансадриатический трубопроводы. Победа турецко-азербайджанского тандема во второй карабахской войне 2020 г. создала предпочтительные условия для долгосрочного и масштабного выхода Турции в центрально-азиатский регион, к природным ресурсам того же Туркменистана и Казахстана на восточном берегу Каспийского моря. В свою очередь вывоз стратегического сырья из данного энергетического региона через Турцию в финансово благополучную Европу, позволит Анкаре сформировать прочную экономическую базу общетюркской интеграции в рамках доктрины неопантуранизма.
Дело осталось за инфраструктурными проектами, то есть включения трубопроводных (либо танкерных) поставок газа из стран Центральной Азии (прежде всего, Туркменистана) к газопроводной системе Азербайджана и Турции. На этом пути Турции придется преодолеть геополитические и геоэкономические противоречия и обеспокоенность ключевых стран каспийского бассейна (то есть России и Ирана).
С 2022 г. в условиях российско-украинского кризиса и санкционной войны Запада против России Турция еще более укрепила статус важного транзита российского и нероссийского (азербайджанского) газа на мировые рынки. К сожалению, диверсионные акции спецслужб стран НАТО на маршруте российских газопроводов «Северный поток – 1 и 2» (протяженностью, соответственно, в 1224 и 1234 км) в Балтийском море 26 сентября 2022 г. создали новую ситуацию в газовом транзите. Россия вынуждена была предложить Турции проект «газового хаба» и формирования электронной биржи продажи газа на мировые рынки.
Потому новая ситуация на рынке поставок газа еще более укрепила транзитную роль Турции в глазах Европы. Анкара же стала искусственно затягивать вопрос реализации «газового хаба» в Восточной Фракии мотивируя то вопросами выборов, то необходимостью принятия требуемых процедурных и правовых норм, то санкционным давлением США. Между тем Турция с выгодой для себя выторговывает условия участия в проекте «газовый хаб» (включая скидки на газ, совместное участие в торговле газа, отсрочку платежей и т.д.). Более того, турки связывают реализацию «газового хаба» вопросом увеличения поставок газа из других стран (включая Азербайджан, Туркменистана и Казахстан).
Иными словами, Анкара оценивает свою возрастающую роль в торговле с Россией и пытается навязать собственные условия газовой торговли с выходом к ресурсам Центральной Азии. Следует отметить, что с 2023 г. наблюдается интенсификация торгово-экономических и политических отношений между Турцией и остальными членами Организация тюркских государств (ОТГ).
Казахстан планирует в перспективе поставлять до 10 млрд куб. м газа в Европу через газотранспортную систему Азербайджана и Турции, а Туркменистан по той же схеме и маршруту до 30 млрд куб. м газа. В силу отсутствия трубопроводной системы по дну Каспийского моря для вывоза газа в Азербайджан, планируется сжижать казахский и туркменский газ, на танкерах поставлять в Баку, а далее разжижать газ и через трубопроводную систему Южного газового коридора отправлять в Европу. В свою очередь Азербайджан, согласно заявлению президента И.Г. Алиева от 7 мая, увеличил поставки газа в Европу с 8 млрд куб. м в 2021 г. до 12 млрд куб. м в 2024 г.
Туркменский газ нашел новый маршрут в Европу.
С учетом объемов разведанных запасов природного газа в Туркменистане, естественно, борьба за его контроль становится новым приоритетом для Турции, США и Европы. В начале 2024 г. на Анатолийском дипломатическом форуме бывший президент, а ныне председатель Народного совета Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов заявил, что Ашхабад, возможно, в текущем году станет членом ОТГ и начнет поставлять свой газ в Турцию и Европу. Соответственно, компания «Туркменгаз» и турецкий «Боташ» подписали декларацию о сотрудничестве.
Ашхабад связал маршрут вероятного транзита туркменского газа в Турцию и Европу двумя путями:
1) через Азербайджан в случае подписания соглашения с Баку и признания туркменского газового месторождения «Достлук» на границе с Азербайджанской Республикой на море. Как известно, между Баку и Ашхабадом сохраняется пограничный спор по судьбе данного шельфового месторождения. Созданная стараниями Турции после второй карабахской войны 25 февраля 2021 г. совместная азербайджано-туркменская группа для разработки межправительственного соглашения о разведке, разработке и освоении месторождения пока что не приняла окончательного решения;
2) либо через Иран в случае отказа Азербайджана от подписания вышеназванного пограничного соглашения.
Между тем под воздействием Турции 14 мая в Стамбуле министр экономики Азербайджана Микаил Джаббаров и министр энергетики и природных ресурсов Турции Альпарслан Байрактар подписали очередное соглашение о сотрудничестве в газовой сфере. Новшеством нового документа стало согласие Баку о транзите туркменского газа зимой 2024–2025 гг. через Азербайджан и Грузию в Турцию. На начальном этапе планируется транспортировать порядка 2 млрд куб. м газа, которые далее пойдут на экспорт в Европу. А. Байрактар отметил также, что к зиме 2024 г. планируется ввести в эксплуатацию газопровод Ыгдыр – Нахичевань. «В дополнение к имеющимся трём маршрутам, Южно-Кавказского газопровода Баку — Тбилиси — Эрзурум, идущего по территории Азербайджана и Грузии до границы с Турцией, Трансанатолийского газопровода (TANAP), идущего по территории Турции, и Трансадриатического газопровода (TAP), проходящего по территории Греции, Албании и Италии, будет построен четвертый. Это газопровод Ыгдыр – Нахичевань».
Таким образом, Анкара пока что тестирует возможности расширения источников поставок природного газа из тюркских стран каспийского бассейна через Турцию в Европу. В совокупности этот объем может превысить 50 млрд куб. м газа, что, несомненно, способно создать конкуренцию экспорту российского газа.
Александр СВАРАНЦ – доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»