Турция, привыкшая к дипломатии лавирования и конъюнктурных перемен, пытается занять свою нишу в системе полицентричного мира. Идея членства в БРИКС становится маркером турецкой дипломатии.
Привлекательность БРИКС в системе нового миропорядка
В состав БРИКС на сегодня входят 9 государств (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка, ОАЭ, Иран, Египет, Эфиопия), а Саудовская Аравия находится в стадии оформления своего членства. В этой организации превалируют вопросы взаимовыгодного экономического партнёрства, равноправия и соблюдения баланса геополитических интересов. Её основными членами являются крупные и богатейшие государства в смысле географии, ресурсов, демографии и динамики экономического роста. Однако БРИКС не является военно-политическим институтом, хотя и включает три ядерные державы (Россию, Китай и Индию).
Следует признать, что по мере развития БРИКС и расширения географии военно-политических кризисов в различных регионах мира всё больше стран изъявляют желание присоединиться к данной организации, либо наладить с ней эффективное партнёрство (в частности, Алжир, Азербайджан, Бангладеш, Беларусь, Боливия, Казахстан, Куба, Мальдивы, Мьянма, Нигерия, Турция).
Время показало, что диктат Запада во главе с США и Великобританией при условии наличия геополитической альтернативы в лице многополярного мира катализируют процесс глобальных трансформаций. При этом выбор БРИКС становится устойчивой динамикой современных преобразований, требующих от учредителей данного межгосударственного объединения, с одной стороны, уважения мнения новых кандидатов, а с другой – укрепления самой организации и её соответствия новым вызовам.
Иными словами, сегодня одного желания стать членом БРИКС недостаточно, ибо данный выбор должен иметь жёсткое соответствие внутренним и внешним принципам самой организации. Задача БРИКС не в хаотическом количественном расширении, а в формировании новой качественной мировой структуры и выдвижения альтернативной политики.
Неслучайно глава МИД России С.В. Лавров в этой связи отметил, что БРИКС не собирается стать «новым коллективным гегемоном» и «подменить имеющиеся многосторонние механизмы», но готова выступить «одной из опор нового, более справедливого полицентричного миропорядка».
Вместе с тем, хаотичное расширение БРИКС без концептуального видения будущего не способно привнести эффективность в систему мировых координат. Новый пул политических ценностей и экономических возможностей должен гарантировать сам процесс формирования многополюсного мира. Речь идёт о политических принципах свободы выбора и уважения взаимных интересов, о формировании альтернативных финансово-экономических систем, гарантирующих исключение диктата того же доллара и американской финансовой системы банковских платежей. Очевидно, что и членство страны в НАТО, выступающей производной стратегической политики США, может стать причиной ограничения и отказа кандидату в БРИКС.
Собирается ли Турция стать членом БРИКС?
Реджеп Эрдоган продолжает прагматичный курс союза с Западом и партнёрства с Востоком. Нельзя сказать, что понятие Запад и Восток Турция, как равно и другие страны, воспринимает в смысле расширенного трактования географии. В контексте внешней политики и торговли речь идёт о ключевых странах, формирующих своей мощью ту самую мировую конъюнктуру в конкретное историческое время. В этом смысле, под понятием Запад скорее воспринимается США, Великобритания и отчасти флагманы ЕС (Франция и Германия), Восток же олицетворяется Китаем, Россией, Индией, отчасти Ираном и Саудовской Аравией.
Турция проводит активную дипломатию, стремится демонстрировать надрегиональную роль в мировых делах, закрепить за собой статус крупного игрока и лидера тюркского мира. Но как это сделать при наличии острых проблем в сфере экономики и финансов, недостаточного уровня стратегической защищённости и высокой внешней зависимости в области военной безопасности от тех же США и НАТО?
В первой четверти ХХI в. Турция стала демонстрировать более национально выверенную политику, расширять связи с ключевыми странами Востока и повышать экономический суверенитет. Однако всего этого оказалось недостаточно в плане исключения острого финансово-экономического кризиса в стране, что вновь вынуждает турецкие власти оглядываться на США, Европу и мировые финансовые институты.
Турция, по мере активизации независимого от американского диктата политического курса, всё больше склоняется к расширению разнообразных и взаимовыгодных связей с Востоком. Однако с Россией, Китаем, Индией, Ираном у Турции, как лидера тюркского мира, сохраняются потенциальные геополитические противоречия, которые могут привести к новой конфронтации.
Именно поэтому Анкара не желает и не станет разрывать своих отношений с Западом и выходить из состава НАТО. Турция не находит альтернативы Североатлантическому альянсу даже в случае формирования под эгидой Организации тюркских государств (ОТГ) военной организации «Армия Турана», ибо военный потенциал всех членов ОТГ не способен превзойти НАТО.
БРИКС для Турции – альтернатива ЕС
Очевидно, что Турции надоело оставаться в статусе «вечного кандидата» в члены ЕС. Во многом этот искусственно затянувшийся процесс оскорбителен для Турции, как государства, и турок, как нации. В этой связи Анкара хотела бы найти альтернативу ЕС в лице экономической кооперации с преуспевающими странами Востока и БРИКС в частности. Однако Турция не может (во всяком случае, на данном этапе) выйти из НАТО ради членства в БРИКС.
Именно поэтому Анкара пытается своими декларациями о желании присоединиться к БРИКС выяснить реакцию на это США и Британии вместе с НАТО. В то же время Турция прекрасно осознаёт собственное выгодное экономико-географическое положение и понимает, что те же страны БРИКС (да ещё и в современной ситуации военных кризисов) вынуждены будут сохранять курс партнёрства с Анкарой. Чего стоит стратегическая значимость Черноморских проливов, современная транзитно-энергетическая инфраструктура Турции и перспективы формирования тюркского общего экономического рынка от Стамбула до Самарканда.
Более того, турецко-азербайджанский тандем и общетюркский союз позволяет Турции использовать дружественные отношения с тем же Азербайджаном и Казахстаном в плане опосредованного формирования отношений с БРИКС, членство которых в этой организации может стать реальностью в скором времени.
Потому в СМИ складывается комическая ситуация, когда агентство Bloomberg запускает информацию о подаче Турцией заявления на членство в БРИКС, а представитель правящей турецкой «Партии справедливости» Омер Челик опровергает данную новость заявлением о продолжении обсуждений этой темы без прогресса. Правда, азербайджанские источники (в частности, minval.az) со ссылкой на помощника президента России Юрия Ушакова отмечают, что Турция, всё же, подала заявку на членство в БРИКС, которая будет рассмотрена.
Естественно, подача заявления о членстве в БРИКС от Турции и любой другой страны не может быть безосновательна, а, как минимум, требует соблюдения процедурных правовых норм. Соответственно, те же исполнительные органы БРИКС весьма осведомлены – состоялось ли подобное обращение Турции, или это пока это лишь слова, намерения, зондаж и не более.
Пока не ясно, будут ли обсуждаться перспективы «турецкого членства» в организации в октябре на саммите БРИКС в Казани под российским председательством, если Анкара в отличие от того же Баку не подаст заявления? Если же БРИКС не принимает членов НАТО, то Турция наряду с названным заявлением, очевидно, должна отправить соответствующее обращение в Брюссель о планах выхода из НАТО.
Однако до казанского саммита ещё 1,5 месяца. Но станет ли Турция отказываться от членства в НАТО в пользу БРИКС – это из области «очевидное, но невероятное».
Александр Сваранц – доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»
