США, будучи военно-политическим лидером блока НАТО, остаются и главным локомотивом в сфере высоких военных технологий стран альянса. Соответственно, стратегия оперативной совместимости армий союзников определяется Пентагоном в координации с администрацией президента, ЦРУ и Госдепартаментом США.
Понятно, что Вашингтон контролирует и программы модернизации вооруженных сил своих союзников, учитывая при этом комплекс вопросов (например, внутриблоковые противоречия между Турцией и Грецией, или интересы условных микроклубов типа элитного англосаксонского, подчиненного западноевропейского, зависимых центрально- и южно-европейского). США вовсе не планируют одномоментно распространять свои высокие военные технологии и современные разработки на все страны НАТО. Этот процесс зависит от многих факторов (в частности, геостратегических, геополитических, географических, финансово-экономических и др.).
Турция в силу своей географической важности и геостратегической значимости в 1952 г. получила билет в НАТО во многом из-за антисоветской политики англосаксов, что в общем-то не теряет актуальности и по сей день теперь уже против Российской Федерации. Поэтому состояние вооружения и боеготовности турецкой армии и флота входит в приоритетный перечень задач США и НАТО.
Правда, после 1991 г. (то есть вслед за развалом ОВД и СССР, что означало существенное снижение ядерной угрозы от Севера) и особенно 2003 г. (то есть после операции «Буря в пустыне» в Ираке и появления оперативного маневра для американских войск на Ближнем Востоке) изменилась и роль Турции на юго-восточном фланге НАТО. Иными словами, если в годы «холодной войны» и после исламской революции 1979 г. в Иране Турция оставалась главным якорем Североатлантического альянса на юго-востоке, то произошедшие геополитические трансформации на рубеже ХХ–ХХI вв. привели не только к снижению потенциальной военной угрозы со стороны России, но и расширению НАТО на Восток. Фактически все причерноморские страны стали либо новыми членами (Болгария, Румыния), либо кандидатами в члены (Украина, Грузия) НАТО.
Поэтому для США интерес к Турции если и не ослаб окончательно, то на порядок снизился. Последнее сказалось на вопросах модернизации и перевооружении турецкой армии (особенно в области ПВО и ВВС). Более того, учитывая традиционные турецко-греческие противоречия, неурегулированность кипрского вопроса и агрессивные амбиции нового лидера Турции Реджепа Эрдогана по части претензий на обнаруженные богатейшие месторождения газа в греческом секторе Восточного Средиземноморья (не говоря уже о доктрине неоосманизма с реваншистскими идеями воссоздания турецкой империи) – Соединенные Штаты стали выстраивать дифференцированную военную политику в отношениях с Грецией и Турцией.
Так, в целях купирования возможных рецидивов военно-морской операции «Атилла» ВМС Турции 1974 г. по оккупации северной части острова Кипр и исключения турецко-греческого военного конфликта, США стали усиливать боевую мощь греческих ВВС продажей с 2022 г. модернизированных истребителей F-16 и включили Грецию в список поставок многоцелевого истребителя пятого поколения F-35, создавая тем самым военно-технический перевес в пользу Афин при условии исключения Турции из программы производства тех же F-35 в 2019 г. А до этого американцы просто затягивали поставки туркам системы ПВО Patriot, что, естественно, раздражало Анкару и заставило их искать альтернативные варианты решения проблемы ПВО.
Учитывая тенденции роста энергетического и торгово-экономического в целом сотрудничества между Турцией и Россией, принимая во внимание важность российского фактора в планах реализации на юго-востоке постсоветского пространства доктрины пантуранизма и положительно оценивая качество российского вооружения на мировых рынках, президент Р. Эрдоган сначала предупредил своих американских союзников, а затем и заключил соответствующие контракты по линии ВТС с Россией на закупку систем ПВО ЗРК С-300 «Фаворит» и С-400 «Триумф».
Названная сделка привела к скандалу внутри НАТО, осложнению американо-турецких отношений, отключению Турции от программы производства истребителей пятого поколения F-35 и приостановку сделки по продаже туркам 40 модернизированных истребителей F-16 Block 70 с комплектующими запчастями в области авионики для модернизации парка 79 устаревших турецких F-16.
Подобные санкции США в адрес Турции, с одной стороны, повторили опыт аналогичных действий администрации Никсона после турецкой оккупации Северного Кипра в 1974 г., а с другой – вновь спровоцировали разногласия между Анкарой и Вашингтоном и невольно оказали содействие активизации турецко-российского многовекторного сотрудничества. Тем не менее, Турция оказалась перед фактом поиска новых возможностей модернизации своего боевого воздушного флота либо путем приобретения другого иностранного истребителя 4 или 5 поколения (например, европейского Eurofighter Typhoon, китайского J-20 «Черный орел», российского Су-35 или Су-57), либо налаживанием собственной разработки и производства отечественного истребителя пятого поколения KAAN.
Однако после ратификации Турцией вступления Швеции в НАТО 23–25 января с.г., где одним из условий сделки являлся рестарт американо-турецких отношений (включая и военные поставки F-16), администрация Джозефа Байдена и Конгресс США одобрили продажу 40 модернизированных истребителей F-16 Block 70 с запчастями на общую сумму 23 млрд долл. В повестке рестарта отношений США и Турции вновь актуализировался вопрос допуска турок к программе производства истребителей пятого поколения F-35.
В частности, заместитель госсекретаря по политическим вопросам Виктория Нуланд после подписания президентом Реджепом Эрдоганом указа по ратификации членства Швеции в НАТО в конце января совершила визит в Анкару и провела предметные переговоры с главой МИД Турции Хаканом Фиданом. В своем выступлении на телеканале CNN Türk В. Нуланд заявила, что вслед за одобрением сделки по теме поставок F-16 США могут положительно рассмотреть и вопрос допуска Турции к программе производства F-35 с учетом стратегии оперативной совместимости членов альянса. Однако, по мнению Нуланд, проблемой здесь остаются российские системы ПВО С-300 и С-400. Вашингтон предлагает Анкаре отказаться от применения российских ЗРК в качестве главного условия разрешения темы F-35. В качестве же приложения к программе производства многоцелевого истребителя, Нуланд выразила готовность США решить и проблему турецких ПВО поставками американских систем Patriot.
Что тут сказать? Как известно, г-жа В. Нуланд относится к условной группе американских ястребов и нередко поражает абсурдностью своих инициатив и предложений. Как американцам представляется сам процесс отказа турок от приобретенных российских систем ПВО? Что же они должны отправить эти ЗРК, стоимостью в несколько миллиардов долларов, на оружейный склад или в исторический музей вооружений Османской армии, а может продать братскому Азербайджану, у которого после успешной второй карабахской войны проснулся аппетит на аннексию новых армянских территорий (например, Зангезура, озеро Севан и самого Еревана)? Или же администрация президента США, испытывая бюджетный дефицит и негативное отношение республиканской партии по части продолжения безответственного вооружения киевского режима против России, предлагает Турции передать российское вооружение ВСУ? От чего же до 2019 г. Соединенные Штаты не решились поддержать своего союзника по части решения проблем воздушной безопасности и передать туркам те самые системы Patriot для обеспечения программы оперативной совместимости членов НАТО?
Наверное, до декабря 2023 г. Вашингтон был крайне неудовлетворен позицией Анкары в отношении Афин. После же известного визита Эрдогана в Грецию и рестарта турецко-греческих отношений, видимо, у США отпала необходимость блокирования союзной Турции.
Однако в этой связи не менее неубедительными и даже абсурдными представляются аргументы части турецких источников, представленных на страницах проправительственной газеты Yeni Şafak. В частности, турецкое издание утверждает, что разногласия Анкары и Вашингтона по теме F-35 определяются не только российским вооружением, но и рядом других вопросов, связанных с Восточным Средиземноморьем. В частности, американскими военными поставками Греции, ситуацией на Ближнем Востоке – поддержкой США Израиля в конфликте с ХАМАС, а также сирийских курдов. Поэтому турки надеются на развязку по всем названным вопросам, а не только по теме русских С-400.
Получается, что Турция в целом не против принять ультиматум США по части неприменения российских систем ПВО, но увязывает решение данного вопроса в комплексе с другими вышеназванными темами: паритет поставок F-16 и F-35 Турции наряду с Грецией, поддержка турецких инициатив по части независимости Палестины в границах 1967 г. с предоставлением Анкаре статуса гаранта безопасности (международного мандата на палестинское государство), а также удовлетворение турецких амбиций на севере Сирии против курдов.
Немного ли Турция запросила у США за право усилить свою воздушную безопасность американскими же истребителями нового поколения? Абсурдность турецкой позиции в том, что складывается впечатление, что не США лидер НАТО, производитель и продавец многоцелевых истребителей, а, наоборот, Турция. Если же турки такие бравые гусары, да еще и президент Эрдоган в начале палестино-израильского военного конфликта в конце октября грозился ночным рейдом наследников султанской армии за океан, то отчего же спустя 20 месяцев политических торгов Анкара, все же, ратифицировала «шведский кейс» в НАТО в надежде на военную сделку модернизированных истребителей F-16, что классом ниже F-35?
Как же понять столь «независимую» Турцию, которая под жестким давлением министерства финансов США с началом нового года пошла на замораживание банковских платежей российскому экспорту, а теперь и вовсе отказывается от сотрудничества с российскими компаниями? Видимо, ежемесячные антирекорды девальвации турецкой лиры по отношению к американскому доллару, взлет кредитных установок Центробанка до 45% и почти 70% инфляция, все же, вынуждают Турцию учитывать диктат США.
Неслучайно же пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, касаясь кризиса банковских отношений с Турцией, отметил, что Москва понимает с какими трудностями в связи с жестким давлением США сталкиваются турецкие партнеры. Однако понимание русских вовсе не означает примирение с данной ситуацией.
В этой связи скорее прав российский политический обозреватель Андрей Перла, который, комментируя согласие Анкары на ратификацию заявки Швеции в НАТО в интервью «Царьграду» отметил, что Турции становится все сложнее сидеть на двух стульях, ей придется делать выбор между США и Россией. В частности, эксперт заявил: «Невозможно быть лидером мусульманского мира, но при этом находиться в НАТО. Невозможно находиться в НАТО, но при этом угнетать Курдистан. Невозможно сотрудничать с Россией, но при этом быть врагом Сирии. И так далее… Это рано или поздно закончится, но, наверное, еще не завтра».
На мой взгляд, Эрдоган мастерски разыграл тему расширения НАТО в северо-западной части Европы в 2022–2024 гг. Лидер правящей Партии справедливости и развития осознавал сложность своей победы на президентских выборах 2023 г. при давлении США. Именно поэтому судьбу ратификации членства Финляндии и Швеции в Североатлантическом альянсе Эрдоган сделал предметом закрытых политических торгов с Вашингтоном, где первый лот (прием Финляндии) означал аванс 50% до выборов, а второй лот (прием Швеции) залог на последующие 50% после выборов и рестарт турецко-американских отношений.
Эрдоган дальновидный политик и понимает, что в настоящее время для Турции нет острой необходимости в истребителях F-35, если Анкара предложила Афинам мирную повестку. Турция не собирается ввязываться и в военный конфликт на стороне ХАМАС против Израиля, понимая к каким последствиям для них может привести гнев США и Великобритании с Израилем. Эрдоган нацеливается на восток в Туран, под видом этнической дружбы и экономического прагматизма ведет многовекторное сотрудничество с Россией и Китаем, с помощью которых купирует радикализм Ирана применительно, например, к тому же Азербайджану. А для всего этого Турции на данном этапе достаточно иметь и модернизированные истребители F-16 Block 70.
Нельзя утверждать, что в Турции присутствует высокая внутриполитическая консолидация по вопросам внешней политики, ибо те же прошедшие президентские выборы 2023 г. показали, что турецкое общество расколото приблизительно 50х50. Ну, а политическое долголетие Эрдогана определяется особенностями его характера и политического чутья, способностью и умением договариваться с разными центрами в силу мастерского владения геополитической конъюнктурой.
Александр СВАРАНЦ – доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»