26 июля 2023 года группа старших офицеров президентской гвардии Нигера, осуществлявшей охрану президента Мохамеда Базума объявила о его отстранении от власти, задержав в качестве заложника в официальной резиденции.
Затем 28 июля командующий президентской гвардией генерал Абдуррахман Тчиани выступил с заявлением о том, что он возглавил созданный военными Национальный совет по защите Отечества, а его заместителем назначается бывший начальник генштаба вооруженных сил генерал Салифу Моди, который в марте сего года был смещен с этой должности президентом Базумом.
Военный переворот в этой одной из самых бедных стран мира застал многих врасплох, в том числе и западных экспертов, которые рассматривали ее в качестве важнейшего союзника США и Франции в борьбе с растущим джихадистским движением в зоне Сахеля и считали, что она находится на траектории стабильного развития. Более того, госсекретарь США Энтони Блинкен, который посетил Нигер в марте сего года, назвал эту страну на пресс-конференции «моделью демократии» в Африке. Поэтому, по замечанию The New York Times, этот переворот явился сильнейшим ударом по интересам Запада, политика которого по насаждению «либеральной демократии» в Африке потерпела сокрушительное поражение. При этом особенно сильный политический урон был нанесен бывшей метрополии Франции. По словам экс-министра иностранных дел Австрии Карин Кнайсль, захват военными власти в Нигере после аналогичных событий в Мали и Буркина-Фасо знаменует собой конец так называемой политики «Франс-Африка» (France-Afrique). Теперь вместо Франции, добавила она, африканские страны выбирают себе в партнеры Китай, Россию, Индию и Турцию.
Одной из главных причин переворота явилось соперничество внутри правящей политической элиты страны. Здесь следует иметь ввиду, что Мохамед Базум является выходцем из арабской общины, которая составляет всего 1,5 процента населения страны, в то время как его предшественник Махамаду Иссуфу относится к хауса, доминирующей этнической группе во всей зоне Сахеля. Поэтому, когда избранный под обещания продолжить политический курс предыдущего президента Базум вскоре после прихода к власти перетасовал состав высших органов государственной власти, сменив начальника генштаба и жандармерии и уволив шесть армейских генералов, то это вызвало раскол внутри правящей верхушки и обострило межклановую борьбу за власть.
Одновременно он приступил к проведению антикоррупционной кампании, направленной главным образом против сторонников предыдущего президента, который в свое время назначил Абдуррахмана Тчиани начальником президентской гвардии. Последний за 10 лет пребывания на этой должности создал из нее оснащенную современным оружием и техникой силовую структуру, превышающую по уровню боевой подготовки регулярную армию. Но в последние месяцы до переворота Базум значительно сократил ее штатный состав и финансирование. По некоторым данным, эти меры президента породили у Тчиани подозрения, что он может стать следующим кандидатом на увольнение. При этом о своих планах свержения Базума он поставил в известность несколько армейских командиров.
Захват власти военными вызвал резкое осуждение со стороны США, ЕС, Экономического сообщества государств Западной Африки (ЭКОВАС), Африканского союза и ряда международных организаций. Но наиболее решительно против нового режима выступила Франция, которая заявила о том, что не признает легитимность военных лидеров и потребовала восстановления у власти свергнутого президента Базума.
ЭКОВАС, в которое входят 15 стран, приостановило все коммерческие операции с Нигером, заморозив его активы в банках сообщества, а Нигерия, которая обеспечивает 70 процентов потребностей Нигера в электроэнергии, прекратила ее подачу. Оно также выступило с предупреждением, что, если в течение двух недель свергнутый президент не будет восстановлен в должности, то организация примет все необходимые меры, включая военные, для восстановления конституционного порядка в стране. При этом, по мнению ряда экспертов, это заявление руководства сообщества было сделано под давлением Парижа через своих ставленников в рядах этой региональной организации.
В ответ на это военный руководитель Нигера Абдуррахман Тчиани заявил о том, что Нигер будет противостоять любому военному вмешательству и если оно случится, то «это не будет легкой прогулкой по парку, как возможно думают те, кто планирует в нем принять участие».
Свержение Базума, констатирует издание POLITICO, явилось очередным серьезным провалом африканской политики Макрона. Дело в том, что после вывода французских войск из Мали и Буркина-Фасо Париж по согласованию с Базумом на основе заключенного с ним военного соглашения разместил в Нигере 1500 своих военнослужащих для борьбы с терроризмом. Предполагалось, что эта страна станет своего рода «лабораторией» апробирования новой модели франко-африканских отношений, основанной на принципах равноправного и взаимовыгодного сотрудничества вместо дискредитировавшей себя так называемой политики «Франс-Африка».
После того, как Франция полностью приостановила сотрудничество с новыми властями военные руководители Нигера в качестве ответной меры, объявили 3 августа о денонсации соглашения о военном сотрудничестве между двумя странами, потребовав вывести французские войска из страны, а затем объявили французского посла персоной нон-грата, дав ему 48 часов на сборы. Париж, однако, отклонил эти требования на том основании, что не признает их легитимность и считает по-прежнему главой государства, свергнутого ими Базума.
Вскоре отношения между двумя странами приняли настолько острый характер, что на одной из акций протеста, проходившей в Ниамее около французской военной базы, свидетелем которой был репортер The New York Times, демонстранты несли гроб, который, по их словам, предназначался для французского президента, и размахивали плакатами с надписью «смерть Франции». Как отмечает газета, отказ Макрона прислушаться к призывам новых лидеров Нигера отозвать своего посла и вывести свои войска из страны, по мнению большинства аналитиков и даже европейских и французских дипломатов, выглядит несостоятельным и неприемлемым.
После двух месяцев антифранцузских выступлений в Нигере Макрону все же пришлось 24 сентября заявить об отводе войск и отзыве своего посла из этой страны, что, по мнению многих экспертов, явилось серьезным ударом по престижу Франции. Уход Франции из Нигера пишет «Аль-Джазира», «несомненно является победой» новых правителей этой страны и «позором для Франции».
Нигерийская газета Vanguard, касаясь неприглядной роли французского президента в разрешении возникшего конфликта, замечает, что в данной ситуации как государственный деятель он опустился до уровня мелкого шулера, извращающего суть происходящих событий. Так, приказав своему послу в Ниамее, который должен был покинуть страну в течение 48 часов, не покидать свою резиденцию, Макрон тем не менее после двухмесячного противостояния обвинил военных в том, что это они сделали посла и сотрудников его посольства заложниками военного режима. Не выдерживает никакой критики и заявление Макрона о том, что его решение о выводе французских войск из Нигера было мотивировано якобы нежеланием военных Нигера продолжать борьбу с терроризмом.
Однако истинная причина этого шага Макрона, утверждает британский The Economist, кроется в том, что в Париже понимали, что, несмотря на все угрозы ЭКОВАС в отношении Нигера, страны этого сообщества ввиду разногласий среди его членов не смогут начать военную операцию против военного режима в этой стране и у него нет шансов на восстановление у власти его бывшего ставленника Мохамеда Базума. С британским журналом солидаризируется и нигерийская газета The Nation, которая подчеркивает, что ни председатель ЭКОВАС президент Нигерии Бола Тинубу, ни само сообщество в целом ничего не могут сделать для разрешения этого кризиса в ближайшей перспективе, так как в его основе лежат серьезные экономические проблемы этих государств, которые «за их более чем столетний грабеж со стороны французской метрополии нельзя решить в одночасье». Поэтому, по мнению Франсуа Хейсбурга из Фонда стратегических исследований в Париже, в течение последних двух месяцев Франция, надеясь на слабость позиций Ниамея, больше блефовала в своих отношениях с местными военными, нежели искала взаимоприемлемые решения.
Саудовская газета «Ашарк аль-Аусат», оценивая перипетии нигеро-французского противостояния, связанные с требованиями военных властей Нигера вывести французский военный контингент, отозвать французского посла и отказом Франции, не признающей «легитимность» военных руководителей, сделать это, усматривает в этих действиях Парижа «отсутствие логики и полную потерю чувства реальности», что в конечном итоге может привести к новым военным переворотам в бывших французских владениях, усилит позиции террористов на континенте и увеличит поток африканской миграции в Европу, в первую очередь в ущерб интересам самой Франции.
Нео-колониальный характер политики Франции в Африке подвергается критике не только за ее пределами. Все чаще ее эффективность ставится под сомнение и во французских СМИ и исследовательских центрах. К весьма нелицеприятному для французов выводу, который звучит как заупокойная молитва по африканской политике Парижа, пришел, например, телеканал France 24, признавший, что политика Макрона довела страну до того, что ее бывшие колонии, выражая свое недовольство французским военным присутствием, стали отоваривать Париж «пинками в мягкое место». После ЦАР, Мали и Буркина-Фасо этой чести Париж удостоился и в Нигере.
Причину подобного рода провалов в Институте исследований безопасности Европейского союза видят в том, что Париж в своем неудержимом стремлении играть ведущую роль в зоне Сахеля, перестал учитывать изменения, происходящие в этом регионе, связанные с ростом антифранцузских настроений, а также в чрезмерном патернализме и открытом вмешательстве в дела африканских государств. Причем эти провалы Парижа в Африке, которая «устала от невежества и высокомерия президента Эммануэля Макрона» ведут к усилению российского влияния на континенте, сокрушается The New York Times,
Выходящее в Лондоне на деньги Катара издание Middle East Monitor, отмечает, что нынешняя ситуация в Нигере является еще одним убедительным свидетельством отторжения населением Африки французского колониального наследия. Африканцы, особенно молодежь, которая составляет подавляющее большинство населения по всему континенту, а в Нигере средний возраст составляет 14,8 лет, все в большей степени стали критически относиться к политике Франции. И это охватывает поколение африканцев, которые родились после получения их странами независимости и не прочувствовали на себе всех «прелестей» французской колонизации, но страдают сегодня от продолжающегося разграбления природных богатств своих стран.
На фоне растущего недовольства африканцев политикой Запада спикер парламента ЭКОВАС Сиди Тунис в интервью нигерийской газете Premium Times заявил, что «в нашем стремлении к демократии мы (ЭКОВАС) должны начать пересматривать наши отношения с Западом, в первую очередь между франкоговорящими странами и Францией». По его словам, переворот в Нигере особенно отчетливо высветил проблему неоколониализма в Африке, когда минеральные богатства этой страны нещадно эксплуатируются, а ее население еле сводит концы с концами.
И действительно бедность является одной из самых острых проблем современного Нигера. Более 40 процентов его двадцатипяти-миллионного населения, что составляет примерно 10 миллионов человек, живут за чертой бедности с доходом менее 1,9 доллара в день. Около 50 процентов детей школьного возраста испытывают трудности с получением доступа к образованию ввиду отсутствия школ или же невозможности их посещения из-за джихадистской опасности во многих районах страны. И это при том, что Нигер, кроме меди, ниобия, лития, марганца, кобальта, никеля, обладает крупнейшими месторождениями урана в мире, разработкой которых в течение последних 50 лет занимается французская компания Orano (в прошлом Arewa), получающая при этом огромные прибыли за счет низкого налога в доход страны пребывания. Однако доля урана в ВВП Нигера составляет всего лишь 5 процентов. Что же касается бюджета страны, то он на 40 процентов формируется иностранной помощью в размере 2,2 миллиарда долларов в год. Поэтому видимо не случайно африканское интернет-издание The Elephant, оценивая сложившуюся систему франко-африканских отношений, квалифицирует переворот в Нигере как обвинительный приговор французскому неоколониализму.
Выражаясь языком американского издания POLITICO, «изгнание Франции из Нигера» поставило вопрос о необходимости срочного пересмотра Парижем своих отношений с африканскими странами, в первую очередь путем сокращения своего военного присутствия на континенте в целом, которое, по мнению экспертов Лондонского университета королевы Марии «стало давать контрпродуктивный эффект, и если Париж хочет его сохранить оно должно быть интегрировано в структуры ЕС, что даст возможность Франции освободиться от ярлыка жандарма Африки».
Такой подход к решению этой проблемы, утверждает американское издание, находит поддержку и во французском МИДе, где в отличие от президентской верхушки пришли к заключению, что «в африканских странах наше военное присутствие больше не воспринимается». По заявлению одного из дипломатов: «Нас выгнали из нескольких стран Африки и нам не нужно ждать, когда нам покажут на дверь в других африканских государствах».
Здесь следует иметь ввиду, что в настоящее время в Африке, в частности в Чаде, Сенегале, Кот-д’Ивуаре и Габоне все еще находятся 6700 французских военнослужащих. Но и в этих странах, отмечает кенийская газета The East African, также наблюдается рост антифранцузских настроений. Например, в Сенегале претендент от оппозиции на предстоящих в феврале следующего года президентских выборах Усман Сонко во главу угла своей предвыборной программы, которая находит поддержку особенно среди молодежи, поставил критику нео-колониальной политики Франции. А британский The Economist, со ссылкой на опросы общественного мнения, касаясь репутации Франции в Кот-д’Ивуаре, оплоте французского влияния в Африке, отмечает, что меньше всего половина ивуарийцев доверяет бывшей метрополии. 65 процентов из их числа считают, что она может привлечь их на свою сторону, если выведет все свои войска из Западной Африки.
Несмотря на то, что Париж в противостоянии с Ниамеем потерпел дипломатическое поражение, не следует думать, что он так просто смирится с ролью потерпевшего и не будет добиваться реванша. В этой связи обращает на себя внимание заявление президента Макрона, сделанное им на ежегодном собрании французских послов в конце августа сего года в Париже, в котором он пообещал принять меры по «защите демократии» в Нигере. Но что он намерен предпринять конкретно, он не сказал. Эту манеру он, видимо, перенял у Джо Байдена, который в свое время, усмехнувшись, заявил, что «Северному потоку-2» не быть. И основания для подобного рода рассуждений имеются. Не далее, как 26 сентября сего года, по сообщению Reuters, в Буркина-Фасо была предотвращена попытка государственного переворота. Несколько армейских офицеров и гражданских лиц были арестованы. Ранее сообщалось, что властями по подозрению в подрывной деятельности из страны был выслан военный атташе французского посольства Эммануэль Паскье.
Не исключено, что попытка нового госпереворота в Нигере может быть отложена на более поздний срок, так как при нынешнем накале антифранцузских настроений это может вызвать неконтролируемую волну гнева действиями Парижа с непредсказуемыми последствиями по всей Африке. Но спустя некоторое время очередной мятеж французским спецслужбам будет легче объяснить внутренними разборками в военных кругах, что в Африке, к сожалению, встречается очень часто.
Виктор Гончаров, эксперт-африканист, кандидат экономических наук, специально для журнала «Новое Восточное Обозрение»