Отношения между КНР и Европой носят характер сложной мозаики. Главным образом в силу существенного присутствия в них суммы факторов, определяемых каучуковым словом “политика”. Среди которых отметим прежде всего такой важнейший фактор, как сохранение доминирующего влияния США на всё происходящее на континенте. Несмотря на всё более очевидный сдвиг в Индо-Тихоокеанский регион основных интересов Вашингтона, у которого своя игра с Пекином, далеко не полностью совпадающая с европейской.
Но и об этой последней трудно говорить со сколь-нибудь высокой определённостью по причине неясностей с самой категорией “Европа”. Главными претендентами на представительскую роль от её имени являются высшие чиновники ЕС. Но процедура занятия всех без исключения чиновничьих постов в ЕС конкретными персонами имеет весьма косвенное отношение к демократическому волеизъявлению народов Европы. Поскольку указанные персоны изначально призваны выполнять волю (избегающей публичности) трансатлантической элиты. Одно из её мест базирования располагается в “вашингтонском болоте”, которое не удалось “осушить” Д. Трампу. Пожелаем ему в этом успеха на “втором заходе”. К пользе как своей страны, так и подавляющего большинства человечества.
Если же с уровня трансъевропейских структур опуститься на более низкие “этажи”, то здесь тоже наблюдается, что называется, “разброд и шатание”. О “регионализме” в европейской политической картине говорится не одно десятилетие. Но в последние годы появляются признаки серьёзных расхождений в подходах к решению разного рода проблем и между отдельными европейскими странами. А также внутри почти каждой из них.
Ранее проявления подобных разногласий рассматривались в НВО применительно к проблематике всё более конкурентного позиционирования в мире в целом и на Европейском континенте, в частности, двух (из трёх ведущих) государств всё того же ИТР, каковыми сегодня являются КНР и Япония. С тех пор появилась новая конкретика, позволяющая вновь обратится к теме “мозаичности” нынешних китайско-европейских отношений.
Прежде всего вновь отметим всё более очевидную для обеих сторон возрастающую значимость не только поддержания их нынешнего уровня, но и дальнейшего развития. Однако, в то время как со стороны Пекина в политике на европейском направлении выражается стремление придерживаться именно такого тренда, на встречной политике европейцев всё более очевидным образом отражается “прессинг” со стороны Вашингтона.
Иллюстрацией к статье на эту тему в китайской Global Times выражается скорее желательное видение позиционирования Европы, чем реальное состояние дел в её отношениях с США. Хотя и отмечается (на примере компании Amundi, одного из мировых лидеров по управлению активами) стремление европейского бизнеса как раз к развитию экономической кооперации с КНР.
Но на пути такого сценария трансформации двусторонних отношений уже достаточно определённо обозначается барьер в виде всё той же “политики”. На прошедшей 12 мая в Стокгольме встрече руководителей МИД стран-участниц ЕС было решено поддержать курс руководства данного объединения “на снижение зависимости от Китая”.
Как сказал руководитель внешней политики ЕС Ж. Боррель, речь идёт пока о нескольких “ключевых” технологиях, например, о поставках панелей для солнечных электростанций, а также редкоземельных металлов. При этом отрицается стремление к экономическому “разъединению” с КНР (decoupling, термин, появившийся в США в 2020 г. применительно к политике на китайском направлении).
Но здесь же (и не первый раз в подобных мероприятиях) обозначилась прибалтийская шпана, ранее уже проявившая себя самым негативным образом в Тайваньской проблематике. Речь идёт о руководителе МИД Литвы, заявившем, что ЕС в целом надо готовиться именно к такой перспективе.
Однако европейское чиновничество, видимо, посчитало, что это было бы “слишком”, поэтому пока ограничилось приблизительно следующим месседжем в адрес КНР: “Ребята-китайцы, “разъединяемся” мы с вами совсем чуть-чуть. Чтобы особо не серчал хозяин. Он у нас строгий. Так что сильно не обижайтесь”.
Тем не менее параллели с тем, что в последние годы наблюдалось в отношениях ЕС с Россией, напрашиваются сами собой. Всё началось с постепенного набора “санкций”, а завершилось (де-факто, выстрелом в собственную ногу) “снижением рисков, обусловленных зависимостью от поставок российского газа”. За что расплачивается европейский обыватель, на проблемы которого нынешнему евроруководству, видимо, абсолютно плевать.
Но, конечно, не всему. Хотя бы по причине сохраняющегося электорального характера самого процесса пребывания у власти тех или иных элитарных группировок в странах Европы. В том числе поэтому трудно не замечать различия в позиционировании отдельных европейских стран на международной арене вообще и по отношению к КНР (и России), в частности.
В этом плане наиболее жёсткой из всех европейцев выглядит позиция Соединённого Королевства, которая носит и абсолютно контрпродуктивный характер. Что, как всегда точно, иллюстрируется той же Global Times. Из перечня самых последних предпринятых Лондоном антикитайских акций отметим предложение бывшего премьер-министра Элизабет Трасс (инициированного, кстати, во время пребывания на Тайване по созданию “Экономического НАТО”.
О том, что это не самодеятельность ушедшей в отставку бывшей главной чиновницы СК, свидетельствует подпись ныне действующего британского правительства под так называемой “Декларацией шести”. Речь идёт о появившемся 9 июня документе под названием Joint Declaration Against Trade-Related Economic Coercion and Non-Market Policies and Practices, подписанным Австралией, Канадой, Японией, Новой Зеландией, СК (единственной из европейских (?) стран) и США. Среди прочего, этот документ интересен и тем, что вводит новый (после decoupling) мем “экономическое принуждение” (economic coercion), которым теперь предлагается определять политику Китая. Хотя сама КНР в указанной “Декларации” прямо не упоминается.
Продолжает Лондон заботиться и ситуацией в Гонконге, по поводу которой в конце мая был опубликован очередной, появляющийся раз в полгода (не надоело “Форин-офис” тратиться на содержание соответствующих чиновников), обзор на тему разного рода “нарушений” в нынешнем китайском “Специальном административном районе Гонконг (САРГ)”. Хотя, как прозрачно намекнули в МИД КНР, пора бы и угомониться. Всё-таки уже 26 лет прошло с момента возвращения САРГ в состав страны.
В гораздо более позитивных тонах смотрятся отношения КНР с обеими ведущими странами ЕС, каковыми являются Франция и ФРГ. Хотя во внешней политике руководства второй (в составе, которого присутствуют едва ли не самые антигерманские элементы за весь послевоенный период) тоже отмечаются некие тренды проамерикански-антикитайского плана.
Тем не менее руководство КНР не прекращает попыток подержания отношений и с ФРГ. Примечательной в этом плане представляется состоявшаяся в конце мая в Пекине встреча второго (после Си Цзиньпина) лица во внешней политике КНР Ван И, а также руководителя китайского МИД Цинь Гана с советником канцлера Германии Йенсом Плётнером. В комментарии Global Times итогов прошедших переговоров выделятся следующие слова гостя по их завершении: “Мы с надеждой смотрим на предстоящий раунд (седьмой по счёту) межправительственных консультаций между двумя странами и будем совместно работать по его подготовке”. Согласимся, что это совсем не “Декларация шести”.
Пока ничего не свидетельствует о возможности появления под ней подписи и Франции. Напомним, что в целом позитивно прошла недавняя поездка в КНР президента Эмманюэля Макрона. В начале июня с дипломатическим советником последнего Эмманюэлем Бонном провёл беседу по телефону тот же Ван И. В комментариях к состоявшейся беседе примечательным представляется выраженное сторонами намерение развивать отношения в форматах как “КНР-Франция”, так и “КНР-Европа”. Причём этой последней обоими собеседниками было рекомендовано “сохранять единство, придерживаться независимости и автономии”.
С учётом же всего вышеизложенного заметим, наконец, что выполнить эту рекомендацию будет нелегко и пока китайско-европейские отношения носят достаточно мозаичный характер.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала “Новое Восточное Обозрение”