За лето 2024 года Япония резко активизировала свою внешнюю политику по важнейшим направлениям, в частности, на китайском и в отношении стран Тихого океана. На наш взгляд, активизация и некоторое улучшение отношений Японии с КНР прежде всего связаны с тем, чтобы сбалансировать её военно-политическую деятельность со странами Запада. Япония, с одной стороны, наращивает собственный оборонный потенциал и укрепляет те или иные многосторонние форматы в области безопасности, но с другой стороны – старается снизить градус напряжённости отношений с КНР.
Китай также заинтересован в переговорах прежде всего по экономическим соображениям. Экономика КНР в настоящее время серьёзно замедлила темпы роста с 6-8% в год до 3-5% (на страницах японских газет говорится, что она находится в рецессии и даже в кризисе). Поэтому Китай придаёт большое значение получению инвестиций из Японии, особенно на фоне того, что японские компании уходят из Китая в другие страны. Так, японская корпорация Nippon Steel выходит из совместного предприятия с китайской Baoshan Iron & Steel, что сократит мощности по производству стали Nippon Steel в Китае на 70% (согласно заявлениям самой Nippon Steel, компания будет инвестировать в строительство предприятий в Индии и в США).
Действия на «переговорном треке» наиболее отчётливо проявились в июле 2024 года, чему свидетельствуют многочисленные визиты и встречи на высоком уровне. Так, 1-6 июля член палаты представителей Ёхэй Коно посетил Китай в качестве Председателя Японской ассоциации содействия международной торговли и встретился с вице-премьером Государственного совета КНР Хэ Лифэном. 17-19 июля министр здравоохранения, труда и благосостояния Японии Кэидзо Такэми посетил КНР и на встрече с мэром Пекина Инь Юном высказал желание развивать сотрудничество с Китаем в разработке вакцин. 22 июля вице-спикер палаты представителей Банри Кайэда также прибыл в КНР, где провёл переговоры с Чжао Лэцзи – председателем Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей.
Но, на наш взгляд, показательной является встреча 22 июля председателя Совета по общим вопросам Либерально-Демократической партии Японии Хироси Морияма и главы отдела международных связей Центрального комитета коммунистической партии Китая Лю Цзяньчао. Целью переговоров было «зондирование» обстановки для последующей активизации парламентской дипломатии между двумя странами. Любопытно, что на следующий день Морияма провёл переговоры с министром иностранных дел КНР Ван И, что также свидетельствует об особенном характере этого визита.
Вместе с этим тогда же 22-23 июля в Токио состоялось заседание «стратегического диалога между Японией и КНР» на уровне заместителей министров иностранных дел – это была первая встреча за 4 года, после того, как консультации такого рода были прерваны из-за пандемии коронавируса. Благодаря этому событию, 26 числа в столице Лаоса Вьентьяне министр иностранных дел Японии Ёко Камикава встретилась с Ван И, причём в ходе переговоров стороны подтвердили, что проведут встречу на высшем уровне в ноябре этого года.
Китай – Япония: стратегические соперники, или партнёры
Такое, на первый взгляд, взрывное развитие событий вплоть до начала обсуждения встречи на высшем уровне, многочисленные заявления и подтверждения «стратегического характера двусторонних отношений», «углубления сотрудничества» и т.п. не решают фундаментальных политических вопросов в японо-китайских отношениях. Так, неразрешёнными остаются проблемы ускорения процесса снятия ограничений на импорт японских продуктов, которые были введены КНР в связи со сбросом очищенной воды с АЭС «Фукусима-1», продвижения КНР в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях и постановки Китаем буёв у островов Сэнкаку. Также японская сторона неоднократно заявляла, что озабочена углубляющимся военно-политическим сотрудничеством КНР с Россией.
В связи с этим Япония параллельно развивает «оборонный трек» по укреплению отношений с соседями КНР (в том числе с Тайванем) и распространения на них тех или иных форматов военно-технического и военно-политического сотрудничества. В данном материале мы коснёмся только стран «глобального Юга» в Индо-Тихоокеанском регионе без учёта оси Токио – Вашингтон – Сеул и контактов Японии с европейскими союзниками, так как эта тема требует отдельного исследования.
Стратегия Токио по выстраиванию отношений с соседями по континенту
Во-первых, Япония активно проводит учения со странами этого обширного региона, темп и масштаб которых был резко активизирован за это лето. Так, 18 июля в акватории японской префектуры Тиба состоялись первые с 1972 года совместные учения между корпусами береговой охраны Японии и Тайваня. Уже сам этот факт говорит о многом: Япония после разрыва официальных отношений с Тайванем воздерживалась открыто взаимодействовать с ним тем более в оборонной сфере.
Во-вторых, Япония активно работает на многосторонних военно-политических площадках. Так, 16-18 июля она провела 10-ый саммит государств Тихого океана (Pacific Islands Leaders Meeting, PALM). Любопытно, что страны региона впервые на этой площадке выступили против действий КНР, а именно против «любых попыток одностороннего изменения статус-кво посредством силы или принуждения». Япония развивает с этими государствами оборонное сотрудничество через программу официального содействия безопасности (Official Security Assistance, OSA) – через неё она заключила соглашения о поставке патрульных катеров ВМС Фиджи и ВМС Бангладеш в 2023 году. Любопытно, что Королевство Тонга и Папуа-Новая Гвинея также выразили желание присоединиться к этой программе. Кроме того, правительство Японии окажет помощь Тувалу в сфере кибербезопасности поставив этому островному государству необходимое оборудование. Все эти меры так или иначе направлены против Китая, который тоже в свою очередь серьёзно инвестирует в эти страны.
Ещё одним важным событием в этом аспекте стало проведение 29 июля встречи министров иностранных дел Японии, Индии, Австралии и США в рамках QUAD. Кроме публичного осуждения действий КНР, стороны подтвердили, что создадут совещание уполномоченных лиц по кибербезопасности и проведут соответствующую конференцию, а также договорились установить переговорный формат по морскому праву.
Кроме этого, Япония активизировала двусторонние оборонные контакты со странами региона, о чём свидетельствуют визиты министра обороны страны Кихара Минору в Сингапур, Филиппины, Камбоджу и Вьетнам в июне-августе этого года. В каждом случае обсуждались вопросы военно-политического и военно-технического сотрудничества. Отдельно необходимо сказать об укрепляющемся военно-политическом взаимодействии Японии с Монголией. Япония стремится подключить эту страну к уже упомянутой программе OSA. Более того, в мае этого года медицинское подразделение сил самообороны Японии оказывало содействие проведению учений в Центральном военном госпитале монгольских вооруженных сил. Наращивая сотрудничество с Монголией, Япония стремится внести определённую долю напряжения на северной границе КНР (и на южных рубежах России), взяв Китай «в географическое полукольцо».
Таким образом Япония серьёзно активизировала Индо-Тихоокеанское направление своей политики, стараясь возобновить диалог с КНР и одновременно вовлечь в него как можно больше государств на антикитайской основе. Данные шаги выгоды и США, так как позволяют укреплять структуру американских торговых и военно-политических соглашений со странами региона и одновременно оказывать экономическое (и политическое) давление на КНР. Более того, если посмотреть на карту, где расположены страны региона на лицо становится ещё одна деталь: США и Япония стремятся взять Китай «в полукольцо» (включая Монголию) и контролировать узловые точки торговых путей, по которым китайские товары морем отправляются в Европу.
Назар Курбанов, стажер-практикант Центра пространственного анализа международных отношений Института международных исследований МГИМО МИД России, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»
