Турция в своем внутриполитическом развитии хоть и не достигла стандартов европейской демократии, но, все же, добилась значительного прогресса в плане политической конкуренции ведущих партий, уважения гражданских прав избирателей и проведения прозрачных выборов. Наглядным примером развитости турецкой демократии можно считать и состоявшиеся 31 марта 2024 г. муниципальные выборы, по итогам которых с незначительным перевесом сокрушительную победу одержали кандидаты основной оппозиционной силы в лице Народно-республиканской партии (НРП).
Кемалисты, то есть НРП, не только смогли сохранить за собой власть в крупных городах Турции (в частности, в Стамбуле, Анкаре и Измире), но и победили во многих других провинциях. При явке избирателей 78,11% НРП впервые за 20 лет выиграла у правящей ПСР местные выборы в 35 городах. Помимо Стамбула, Анкары, Измира и Антальи кемалисты получили власть в Бурсе и Текирдаге (в 14 из 30 мегаполисов мэрами становятся их представители).
Примечательно, что НРП получила успех не только в значительной части западной Турции, где было ожидаемо с учетом более либерального электората и действующих республиканских мэров крупных городов, но и в более консервативных регионах, расположенных рядом с Черным морем и Центральной Анатолией, которые традиционно считались враждебными к ее политике и сторонниками Эрдогана.
Учитывая относительную развитость турецкой демократии, следует признать, что в современной Турции фактически произошел политический раскол. В частности, республиканские власти по-прежнему остаются в руках правящей Партии справедливости и развития (ПСР) во главе с президентом Реджепом Эрдоганом, а местные власти перешли к главной оппозиционной и старейшей партии, основанной еще Кемалем Ататюрком в сентябре 1923 г.
При условии, что и в самом парламенте (ВНСТ) у республиканцев 35% (212 депутатов из 600 мест), а у ПСР 49,5% (322 депутатов), можно сказать о тенденциях сохранения политической напряженности в Турции. Последнее связано не столько количественными показателями основных конкурирующих партий в парламенте, сколько разницей их политических программ и внешних ориентиров, а также сохраняющимся тяжелым финансово-экономическим кризисом, порожденным в немалой степени перекосами экономической политики президента Р. Эрдогана и его дипломатией обострения разногласий с ведущими западными союзниками Турции.
Как бы не было тяжело, но Реджеп Эрдоган признал поражение своей партии и победу кемалистов, посчитав, что народ своим голосованием послал сигналы и предупреждения правящей партии о допущенных ошибках. «Спустя девять месяцев после нашей победы на выборах в мае 2023 г., к сожалению, мы не смогли получить на муниципальных выборах тот результат, которого хотели», – отметил он в обращении к гражданам Турции.
Турецкий лидер заявил, что муниципальные выборы в очередной раз показали всему миру, что в Турции победила демократия. «Независимо от результатов победителем этих выборов станет в первую очередь наша демократия, воля нашего народа. Победителями избирательного марафона, прежде всего, стали не кандидаты, а Турция, все 85 миллионов граждан страны, независимо от их политической принадлежности».
Эрдоган решил не игнорировать результаты муниципальных выборов и не действовать против воли граждан, пообещав в ближайшие пять лет исправить «допущенные ошибки» и проанализировать послания людей. Возможно, в этом обращении к нации президент Турции передает и заинтересованным внешним силам (прежде всего, США) свое признание успеха проамериканской НРП, как некий залог налаживания более продуктивных финансово-экономических связей для преодоления последствий тяжелого кризиса.
Тот факт, что крупные города Турции, где сосредоточены основные капиталы и финансовая инфраструктура, по-прежнему остаются под контролем кемалистов, дает зыбкие надежды Эрдогану на поворот в отношениях с США и Европой. В то же время мэры Стамбула (Экрем Имамоглу) и Анкары (Мансур Яваш) сохраняют за собой высокий рейтинг с претензиями на пост президента Турции на последующих выборах. Учитывая возрастную разницу в пользу подающих надежды кемалистов (особенно Э. Имамоглу), ПСР может потерять в скором будущем и республиканскую власть.
Как известно, НРП при руководстве Дениза Байкала до 2010 г. придерживалась центристских позиций. Но после его отставки новый партийный лидеры Кемаль Кылычдароглу вернул НРП в лоно левоцентристской политики и провозгласил ее «современной социал-демократической партией», ориентированной на евроинтеграцию и усиление военно-политического союза с США и НАТО.
После поражения К. Кылычдароглу во втором туре президентских выборов в 2023 г. Р. Эрдогану, набрав 47,8%, в НРП произошли организационно-кадровые перемены. В частности, в ноябре 2023 г. на 38-м съезде партии новым лидером НРП был избран Озгюр Озель, выдвинутый внутрипартийной оппозицией. Иными словами, «молодые либералы» взяли вверх над «рафинированным консерватором». В настоящий период численность НРП достигает почти 1,5 млн чел., а последняя победа на местных выборах может стать новым стимулом расширения рядов партии.
Соответственно, можно сделать вывод, что от ноября 2023 г. до марта 2024 г. НРП предприняла ряд действенных мер по работе над прежними ошибками, сделала ставку на молодых и рейтинговых политиков, изменила тактику работы с электоратом и по итогам получила успех на муниципальных выборах. К этому следует добавить, что объективными попутчиками НРП перед выборами 31 марта стали ухудшающаяся динамика турецкой экономики и просчеты финансово-банковской политики президента Р. Эрдогана (рост процентных ставок Центробанка, гиперинфляция, стремительная девальвация турецкой лиры, ухудшение благосостояния масс и обнищание).
Нельзя отрицать и определенное вмешательство в предвыборную кампанию со стороны США. В частности, речь идет о предупредительных мерах минфина США по части вторичных санкций согласно известному указу президента Джозефа Байдена от декабря 2023 г. Это давление американцев вынудило власти Турции не вмешиваться в процесс банковского отказа от платежей по транзакциям российских компаний и турецких экспортеров товаров двойного назначения в РФ. Соответственно, данное внешнее вмешательство еще более усугубило положение турецкого бизнеса.
Данные выводы подтверждаются и реакцией турецких избирателей из числа молодежи и экспертного сообщества. Так, 19-летний студент университета Эге Эрсоз отметил: «Турецкий народ открыл глаза и проголосовал за тех кандидатов, которые думают об экономике Турции, образовании молодежи и будущем». Турция же это динамично развивающаяся страна, где высока доля молодежи. Да и в прошлые кризисные периоды от позиции молодежи во многом менялся и вектор внутриполитической борьбы турецкого общества.
В свою очередь Селим Сазак – глава консалтинговой компании Sanda Global (Анкара), которая консультировала несколько кампаний во время местных выборов, отметил: «Это убедительный сигнал. Избиратели говорят правительству, что экономика действительно наносит им ущерб».
Аналитик Международного научного центра имени Вудро Вильсона в Вашингтоне Юсуф Джан, оценивая выборы 31 марта, подчеркнул: «Эти результаты поставят Имамоглу и НРП в центр турецкой политики». Этого, очевидно, и дожидаются в США.
Эрдогану придется считаться не просто с итогами местных выборов, но и с мнением набирающих силу кемалистов. В своем обращении к гражданам после итогов голосования мэр Стамбула Экрем Имамоглу сказал: «Мои дорогие стамбульцы, сегодня вы открыли дверь в новое будущее. С завтрашнего дня Турция станет другой. Вы открыли дверь к расцвету демократии, равенства и свободы».
Следует отметить, что Эрдоган особо пытался блокировать Имамоглу от участия в политических выборах, потребовав до президентских выборов 2023 г. подтвердить легитимность победы молодого политика в Стамбуле в 2019 г. В итоге Эрдоган сумел избавиться от неудобного конкурента на прошедших президентских выборах, но проиграл ему 31 марта. Турецкий лидер сам когда-то стартовал в большую политику через должность мэра Стамбула, но сегодня эта история повторяется с его оппонентом.
Многие считают Экрема Имамоглу восходящей звездой турецкой оппозиции, который со значительным отрывом (порядка 10%) победил своего соперника от ПСР Мурата Курума – бывшего чиновника и министра окружающей среды.
Если до мартовских выборов аналитики и представители ПСР допускали возможность внеочередных президентских выборов в Турции в случае успеха оппозиции и третьего срока президентства Реджепа Эрдогана, то по неутешительным итогам голосования 31 марта лидер ПСР отказался от идеи досрочных выборов. Это означает:
а) опытный Эрдоган, трезво оценивая свои возможности на успех, не желает на закате своей политической карьеры с треском проиграть Имамоглу;
б) Эрдоган не в той физической форме и проблемы со здоровьем могут сыграть с ним «злую шутку»;
в) надо взять тайм-аут до следующих очередных выборов и за пять лет поднять рейтинг ПСР и подготовить кандидата-преемника.
Вроде и время есть и кандидаты найдутся, однако при харизматичном лидере сложно найти второго Эрдогана. Просто все другие его соратники по партии на порядок отстают не только от самого Эрдогана, но и от реальных конкурентов в лице того же Имамоглу или Яваша.
Тем не менее, в последнее время в прессе стали появляться мнения о вероятном преемнике Эрдогана в лице его зятя Сельчука Байрактара, который женат на его дочери Сюмеййе и курирует оборонно-промышленный комплекс (сооснователь компании Baykar Teknoloji), чьи БПЛА «Байрактар – ТБ2» активно применялись азербайджанской армией в 2020–2023 гг. и украинской армией в 2022–2024 гг. Сельчук Байрактар не исключает, что Эрдоган может предложить ему баллотироваться на следующих выборах. При этом он разделяет политический курс Эрдогана, связанный со стратегией неоосманизма и неопантуранизма, осуждает политику Израиля в отношении Палестины и военные действия ЦАХАЛ в секторе Газа, нацелен на развитие оборонного комплекса и укрепление Организации тюркских государств.
Однако Сельчук Байрактар пока остается «темной лошадкой» с недостаточно известными данными для политика (тем более, лидера такой непростой страны Ближнего Востока, как Турция). Конечно, Восток дело тонкое и нередко кровно-родственные связи и наследственность преобладают над всякими принципами демократии и политической логики. Иными словами, допускать можно все, либо не исключать ничего.
Тем не менее, Турция – это страна с большими историческими и политическими в особенности традициями. Выборы 31 марта показали, что турецкое общество не особо желает последующего усиления клана Эрдогана при сохраняющихся проблемах в экономике. Сельчук Байрактар – не физик, который разработал бы те же БПЛА и нескромно назвал своей фамилией, и даже не политик, который за плечами имеет опыт и заслуги перед турецким государством. Его можно назвать пока статистом или банкиром, который держит общественную (точнее семейную) кассу и рекламирует турецкие дроны на просторах того же тюркского мира и в конфликтных зонах ответственности НАТО (в той же Украине).
Между тем в ПСР и ближайшем окружении Реджепа Эрдогана имеются вполне состоявшиеся политические деятели и государственные руководители, которые по праву могут стать его преемником на следующих президентских выборах. И одним из таких фаворитов Эрдогана может считаться немногословный, но весьма проверенный, опытный, надежный, образованный, прошедший школу разведки и дипломатии Хакан Фидан. Правда, сегодня пока слишком рано делать вывод на 5 лет вперед, хотя не просто же так Эрдоган перевел Фидана из МИТ в МИД.
Выборы 31 марта, конечно, не только обозначили возможные перемены во внутренней и внешней политики Турции, но и в определенном плане озадачили союзников и партнеров самого Эрдогана, который своим авторитетом ломал прежние стереотипы и допускал резкие повороты в дипломатии, не считаясь с кем-либо (нередко пренебрегая и мнением главного союзника США).
Так, в Азербайджане и России эксперты задумываются, к чему могут привести вероятные перемены Турции в их адрес. Конечно, приход к власти НРП вовсе не означает, что Анкара перестанет руководствоваться своими национальными интересами, учитывать прагматизм от выгодного партнерства, отказываться от того же тюркского вектора дипломатии и прочего. Но НРП это уже не ПСР, а Имамоглу вовсе не Эрдоган. Да и все подвергается переменам, нет ничего вечного. Однако об этой стороне турецких трансформациях порассуждаем в новых публикациях.
Александр СВАРАНЦ – доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»