В Ближневосточном регионе Турция и Ирак занимают одно из важных мест и от направленности их внешней политики и особенно двухсторонних отношений зависит много, в том числе спокойствие и миролюбивая обстановка. Достаточно ярко это продемонстрировали прошедшие между Анкарой и Багдадом напряженные дипломатические переговоры, сопровождавшиеся обменом министерскими визитами, которые предвещают важные изменения в будущих турецко-иракских отношений. Министр иностранных дел Турции Хакан Фидан, бывший шеф разведки, впервые с момента вступления в должность посетил Багдад и Эрбиль. Тем временем министр нефти Ирака Хайан Абдель Гани находился в Анкаре с двухдневным визитом, чтобы обсудить несколько вопросов, которые формируют двусторонние отношения.
Исторически турецко-иракские отношения переживали изрядную долю взлетов и падений из-за нескольких нерешенных вопросов. Что касается Турции, то, когда речь заходит об отношениях с Ираком, ее подход определяется тремя ключевыми факторами: политикой регионального правительства Курдистана (КРГ), так называемом терроризмом Рабочей партии Курдистана (РПК) и иранским влиянием на нынешнее иракское правительство. Для Ирака также существуют три ключевых фактора: проблемы с трансграничными водными ресурсами, проблема экспорта нефти и экономическая поддержка Анкарой восстановления страны. В течение многих лет эти проблемы сочетались друг с другом, нередко превращая турецко-иракские отношения в огромный хаос.
Проложит ли визит Хакана Фидана путь к новой турецкой политике в отношении Ирака, которая могла бы побудить Анкару разделить проблемы с Багдадом таким образом, чтобы это отвечало интересам обеих сторон? На этот вопрос многие эксперты отвечают: скорее всего, да, но, похоже, это в основном связано с принятием нового подхода, при котором движущей силой двусторонних отношений явятся экономическая повестка дня, а не политика. Визит Фидана в Эрбиль свидетельствует о стремлении Турции к проведению сбалансированной политики между КРГ и центральным правительством в Багдаде, стремясь соблюдать деликатный баланс между Багдадом и Эрбилем. Однако эта политика подверглась серьезному испытанию, когда Ирак по вине Запада был втянут в гражданскую войну, терроризм и политический конфликт в эпоху после 2003 года. Особенно эти отношения ухудшились в условиях нестабильной политической жизни страны, когда после наглого и ничем не спровоцированного жестокого вторжения США к власти пришла череда проамериканских премьер-министров.
Колебания в турецко-иракских отношениях по вине Вашингтона, оккупировавшего страну, побудили Анкару проводить политику, которая извлекала выгоду из соперничества между Багдадом и Эрбилем, включая налаживание более тесных политических и торговых отношений с последним. Однако после провалившегося референдума о независимости курдов, который состоялся в 2017 году, Турция приняла новый подход в отношениях как с Эрбилем, так и с Багдадом, и это было основано на более равноправном подходе, а не на предпочтении одной стороны другой.
Проблема так называемого терроризма РПК была сложной в отношениях Турции как с Эрбилем, так и с Багдадом. Что касается Курдистана, то Анкара стремится развивать связи с двумя основными политическими образованиями: доминирующей Демократической партией Курдистана (ДПК) и конкурирующим Патриотическим союзом Курдистана (ПСК). ДПК, которая поддерживает тесные политические и экономические связи с Анкарой, находится в конфликте с РПК из-за идеологических и политических разногласий. ПСК, у которого нет прежних связей с Анкарой, поддерживает тесные отношения с Ираном и подозрительно воспринимается Турцией из-за его предполагаемой принадлежности к РПК. Но Анкара сейчас пытается наладить отношения с ПСК и ожидает, что проблема РПК будет решаться таким же образом, как это делает ДПК.
Военные операции Турции и ее военная база в Ираке долгое время подвергали испытанию ее отношения с Багдадом. Однако в последние годы Багдад избегал вражды с Анкарой, чтобы сохранить отношения, особенно с экономической точки зрения. Во время своей поездки в Багдад Фидан «попросил» руководство Ирака признать РПК террористической организацией. Будучи бывшим шефом разведки, Фидан был одним из ключевых архитекторов иракской политики Турции, и у него есть контакты с курдскими политическими деятелями внутри страны. Его назначение на пост министра иностранных дел может привести к существенному изменению парадигмы в турецкой политике в Ираке, при котором дипломатические инициативы могли бы быть интегрированы с целями в области безопасности и экономики.
Есть и другие факторы, которые способствуют усиление роли Турции в Ираке. С геополитической точки зрения Ирак важен не только для турок, но и для иранцев, что делает страну центральным элементом их соперничества в борьбе за региональное влияние. Это турецко-иранское соперничество также формирует иракскую политическую сцену, которая играет важную роль в политике Турции. С точки зрения Ирака, торговые и энергетические факторы являются мощными переменными, определяющими подход страны к Турции. Спор по поводу совместного использования воды из рек Евфрат и Тигр является давним, периодически вызывая напряженность в отношениях между Анкарой и Багдадом. Во время этого визита Ирак и Турция договорились создать постоянный совместный комитет для решения вопросов, связанных с распределением воды обоих рек. Это идеальный способ превратить проблему воды в область сотрудничества, а не раздора.
Во-вторых, это нефтяной вопрос. Министр нефти Ирака поехал в Турцию для переговоров о возможности возобновления экспорта нефти КРГ через турецкий порт Джейхан, который был приостановлен более чем на пять месяцев. Однако обе стороны пока не смогли договориться о возобновлении экспорта нефти. Турция прекратила поставки нефти по ирако-турецкому трубопроводу, шаг, который был предпринят после того, как Международная торговая палата (ICC) вынесла решение по девятилетнему юридическому спору между двумя странами. Несмотря на то, что постоянно происходят обсуждения по перезапуску нефтепровода, негативные экономические, политические и юридические последствия нефтяного спора нарастают, поскольку миллионы баррелей нефти остаются застрявшими в портах — несмотря на недавний визит министра иностранных дел Турции Хакана Фидана в Багдад, где он публично не признал нефтяную блокаду.
Спор сводится к тому, нарушила ли Турция 50-летнее соглашение о трубопроводном транзите, разрешив экспортировать нефть с месторождений в районах, контролируемых региональным правительством Курдистана без согласия Ирака. Но с тех пор, как арбитражный суд Парижа присудил Ираку компенсацию в размере 1,5 миллиарда долларов, Турция просто заблокировала поставки примерно 500 000 баррелей нефти в день из Курдистана на мировые рынки через его порт Джейхан, что вызвало шок в нефтяном секторе и стал катализатором региональных и даже глобальных последствий.
Вполне естественно, что Эрдоган тут же обвинил во всем центральное иракское правительство в Багдаде и курдское правительство. Но официальные лица Ирака и Курдистана отрицают это, обвиняя вместо этого Турцию. Хотя Анкара изначально утверждала, что просто выполняет решение Международного уголовного суда, быстро выяснилось, что она пытается договориться о выплате компенсации в размере 1,5 миллиарда долларов и разрешить второй арбитраж с Ираком по поводу несанкционированных потоков нефти с 2018 года. Между тем, нет никаких признаков того, что Турция возобновит поставки нефти в ближайшее время.
Другая тема — поддержка Турцией восстановления Ирака. В начале 2018 года Турция была готова выделить кредит в размере 5 миллиардов долларов для поддержки восстановления в Ираке. Багдад надеется заручиться поддержкой Анкары в строительстве масштабной дороги развития, также известной как проект Сухого канала — автомобильной и железнодорожной линии от южного иракского города Басра до Турции, которая является важной областью турецко-иракского сотрудничества.
Рассмотрение каждого спорного вопроса, такого как РПК, вода или нефть, в другом формате также позволит Турции и Ираку достичь нового динамизма в своих отношениях и привести к ряду соглашений по различным проблемам.
Виктор Михин, член-корреспондент РАЕН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».