Хотя слово “манёвры” (“маневрирование”) в основном имеет военно-прикладную коннотацию, но оно вполне может быть использовано и применительно к поведению отдельного государства (или даже группы таковых) в некоторой политической проблеме. На нынешнем этапе “Большой мировой игры” одна из важнейших проблем обусловлена вопросом контроля ситуации в Южно-Китайском море, а также над окружающем его сухопутным пространством, которое составляют десять стран Юго-Восточной Азии, все вместе образующих региональную Ассоциацию (АСЕАН).
В течение двух последних десятилетий ЮКМ и ЮВА в целом в возрастающей степени оказываются в фокусе военно-политического маневрирования ныне двух ведущих мировых держав (США и КНР). Впрочем, точнее было бы сказать, что ЮКМ является южной зоной более обширного пространства таких манёвров, которое можно представить в виде полосы шириной порядка 1-1,5 тысячи километров, протянувшейся на 5-6 тысяч километров с северо-востока, то есть от Корейского полуострова с Японией, на юго-запад до Малаккского пролива. Cтратегическая же значимость вопроса контроля над этим последним обусловлена тем, что он соединяет обозначенную выше “полосу” (конкретно, ту самую её “южную зону”) с Индийским океаном, через который проходят важнейшие торговые маршруты в Африку и регион Большого Ближнего Востока.
При подобном взгляде на пространство взаимного маневрирования двух ведущих мировых держав неотъемлемым его элементом оказывается и Тайвань. Потеря Вашингтоном контроля над этим островом разрушает более или менее единое пространство противостояния с КНР. В том числе поэтому американское руководство не проявляет пока желания обменять отказ от всесторонней поддержки Тайваня на перспективу улучшения отношений с ныне главным геополитическим оппонентом.
При этом в качестве “южной подпорки” американских позиций на Тайване и правящего пока здесь режима всё более определённо выступают Филиппины, то есть одна из главных стран ЮВА и член АСЕАН. Несмотря на исходящие иногда от филиппинского руководства декларации о том, что оно не допустит превращения страны в базу противостояния одного из ведущих мировых игроков против другого, по факту именно это в последние годы и происходит.
И нельзя сказать, что данный тренд сколь-нибудь сильно зависит от того, какая из конкурирующих политических группировок в данный момент управляет страной. Поскольку ни одна из них не может позволить себе отказаться от поддержки “обобщённого Запада” во главе с США в территориальных спорах с КНР на предмет владения теми или иными ареалами ЮКМ. Схожего плана поддержка (по тому же поводу) оказывается и ряду других стран ЮВА, например, Вьетнаму.
При том что указанная поддержка носит вполне зримый и разнообразный характер. Крайне важной её компонентой оказалось решение Постоянной палаты Третейского суда в Гааге лета 2016 г., которым удовлетворялся протест тех же Филиппин относительно претензий КНР на владение 80-90%% акватории ЮКМ, с расположенными в ней островными архипелагами (а также нефте-газовыми месторождениями на дне моря). Плюс, повторим, через ЮКМ проходит важнейший морской торговый маршрут.
Китай не участвовал в данном судебном процессе и не признаёт его итогов. Но оно признаётся США с союзниками и служит для них важным основанием для обозначения своего присутствия (включая военное) в ЮКМ. Которое, и это важно подчеркнуть, происходит если и не по прямому приглашению обозначенных выше стран ЮВА, то по крайней мере с их согласия.
Таблица распределения предпочтений относительно упомянутого решения ППТС среди свыше пятидесяти стран, так или иначе обозначивших свою позицию в данном вопросе, недавно была приведена одним из ведущих американских “умных танков”, каковым является Center for Strategic and International Studies (CSIS). Она была составлена в порядке подготовки к очередной конференции (с 2011 г. проводимой ежегодно) на тему развития ситуации в ЮКМ, состоявшейся на этот раз 28 июня.
Как правило, наряду с экспертами CSIS, в ней принимают участие некоторые заметные фигуры американского истеблишмента, а также представители из ряда других стран. На этот раз в числе иностранных участников были эксперты из Вьетнама, Филиппин, Австралии, Индии, Японии и некоторые другие. Главными же докладчиками выступили заместитель госсекретаря США по делам Восточной Азии и Тихоокеанского региона Д. Критенбринк (ранее занимавший пост посла во Вьетнаме) и член комитета по вооружённым силам Палаты представителей Дж Кигганс (между прочим, в прошлом служившая в ВМС США пилотом вертолёта). Желающие ознакомиться с их выступлениями (в общем, достаточно ожидаемого содержания) и обменом репликами с ведущим заседание могут это сделать здесь и здесь.
В частности, обращает на себя внимание ремарка первого относительно “незаконности претензий КНР на Зону исключительных экономических интересов Филиппин”, ширина которой, согласно международному законодательству, равняется 200-м морским милям. При этом делается отсылка как раз к упомянутому решению ППТС. Между тем именно в указанных “Зонах” и происходят в последнее время разного рода инциденты с участием пограничных судов КНР и Филиппин. Не далее как в начале августа очередной из них произошёл в районе некоторого кораллового атолла, расположенного на расстоянии 105 миль от филиппинского острова Палаван.
Именно этот последний инцидент был использован оппонентами Китая в качестве иллюстрации его “агрессивного поведения” в ЮКМ, требующего “ответных мер”. Таковая роль, в частности, отводится начавшимся 23 августа совместным манёврам (то есть уже в военно-прикладном толковании данного термина) отрядов боевых кораблей США, Австралии и Японии вблизи западного побережья Филиппин. Основу объединённого соединения составят десантные вертолётоносцы America, Canberra и Izumo. ВМС Филиппин не примут участия в этих учениях, но сообщается, что по их окончании командиры отрядов стран-участниц “встретятся в Маниле со своими филиппинскими коллегами”.
В целом указанные военно-морские манёвры представляют собой знаковое событие. Оно органично вписывается в ряд политических мероприятий последних нескольких лет, нацеленных на консолидацию под эгидой Вашингтона ситуации в обозначенной выше стратегической “полосе”. Из проведенных в текущем году упомянем только поездку в Австралию премьер-министра Японии Ф. Кисиды, встречу министров обороны США, Японии и Австралии на полях очередного (ежегодно проводимого в Сингапуре) “Диалога Шангри-Ла”, состоявшийся в Брисбене американо-австралийский “Форум 2+2” и, наконец, только что проведенный в Кэмп Дэвиде трёхсторонний саммит с участием лидеров США, Японии и Республики Корея.
Это последнее мероприятие, заслуживающее специального комментирования, нацелено на консолидацию северо-восточной оконечности всё той же стратегической “полосы”. Оно вполне способно сыграть роль заключительно-нокаутирующего удара по надежде (слабой, но всё же присутствовавшей до недавнего времени) на сколь-нибудь компромиссное разрешение разнообразных проблем, разрывающих целостность всего Индо-Тихоокеанского региона.
Его первой и непосредственной жертвой оказывается намечавшаяся было на конец текущего года трёхсторонняя встреча на высшем уровне КНР, Японии и РК. О необходимости создания нечто похожего на единое экономическое пространство в северо-восточной Азии говорилось во всех трёх странах с середины нулевого десятилетия. Были сформированы несколько министерского уровня площадок для проработки конкретных мер экономической кооперации.
С 2008 г. почти ежегодно проводились те самые встречи на высшем уровне. Последний раз в 2019 г. То, что с тех пор все формы упомянутой трёхсторонней конфигурации (КНР-Япония-РК) перестали каким-либо образом себя проявлять, вполне отражает процесс начавшегося тогда резкого ухудшения ситуации в ИТР в целом и в СВА, в частности.
Главным признаком смены этого негативного тренда на позитивный стало бы улучшение политической атмосферы в отношениях КНР с Японией. И недавно в НВО отмечалось появление таких признаков. Кэмп Дэвид, повторим, содержит в себе потенциал полного их обнуления. Такого мнения, в частности, придерживается автор комментария итогов встречи в резиденции американских президентов, появившегося в китайской Global Times.
Участие же в упомянутых выше трёхсторонних военно-морских учениях японского вертолётоносца Izumo (который в ближайшие месяцы должен превратиться в “малый авианосец” с группой новейших истребителей F-35B), увы, иллюстрирует это мнение. Поскольку он вместе с американскими и австралийскими боевыми кораблями занялся “маневрированием” в крайне чувствительной для КНР зоне Южно-Китайского моря.
А это достаточно далеко от Японии, но очень близко к Китаю.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
