Избранный президент Дональд Трамп, как стало известно из сообщений американских СМИ, готов начать новую кампанию «максимального давления» против Ирана.
Будет ли Трамп снова проводить неэффективную политику «максимального давления» в отношении Ирана?
Так называемая кампания «максимального давления» — это комплекс мер, введённых против Ирана в 2018 году после того, как Трамп совершенно нагло и незаконно вывел Вашингтон из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД). Соглашение, подписанное в 2015 году, ограничивало ядерную программу Ирана в обмен на отмену экономических и финансовых санкций. Трамп назвал соглашение «катастрофой» лишь только потому, что оно было подписано демократическим президентом Бараком Обамой. Он якобы заявил, что собирается сделать так, чтобы Иран никогда не получил ядерное оружие, пообещав при этом ограничить региональное влияние Ирана.
Другими словами, на Ближнем Востоке мир имеет весьма опасный прецедент: с одной стороны Израиль совершенно незаконно разработал и поставил на вооружение ядерное оружие и средства его доставки, а с другой – Трамп пытается ограничить и более того запретить Ирану развитие его мирного атома и противостоять отношениям Тегерана со своими соседями. О какой тогда демократии надо говорить и что конкретно Трамп подразумевает под словом «демократия». Это уже не демократия, а просто диктаторство средневекового типа: хочу — разрешу, но лучше запретить и не пущать.
Какую цель ранее преследовал Трамп?
Начиная с 1979 года Иран, как известно, постоянно сталкивался с американскими санкциями. Кампания «максимального давления» администрации Трампа заключалась не столько в изобретении новых запретов, сколько в резком расширении сферы действия и злобном ужесточении соблюдения предыдущих или существующих запретов.
После наглого выхода США из СВПД – международного документа Трамп немедленно восстановил санкции в отношении энергетического, судоходного, судостроительного, автомобильного и нефтяного секторов Ирана в соответствии с указом, изданным 6 августа 2018 года. Ключевым отличием было агрессивное применение так называемых «вторичных санкций», которые наказывали иностранные организации за ведение бизнеса с Ираном, независимо от того, нарушали ли эти сделки их собственные внутренние законы. Целью было оказать значительное давление на международных игроков, чтобы они соблюдали санкции США. Видимо, Трамп считал себя сеньором, а всех других своими вассалами, призванными выполнять волю Трампа.
В мае 2019 года администрация Трампа нанесла удар по металлургической промышленности Ирана — второму по величине источнику экспортных доходов — ужесточив санкции в отношении производства железа, стали, алюминия и меди. Это включало хорошо разработанные санкции против любых иностранных финансовых учреждений, содействующих крупным сделкам, связанным с этими отраслями. При этом Вашингтон совершенно не интересовало мнение и интересы других сторон, задействованных в мирной торговле с Ираном.
Третий крупный указ, изданный Трампом, был направлен против Корпуса стражей исламской революции (КСИР) и любых организаций или частных лиц, проводящих с ним финансовые операции. Заявленной целью было ограничение производства Ираном баллистических ракет — оружия, которое, по мнению тогдашнего специального представителя США по Ирану Брайана Хука, существовало только в Photoshop. Но тем не менее, Трамп поспешил наложить суровые санкции на КСИР.
Пришедшая к власти новая администрация Байдена, вопреки ожиданиям, не положила конец политике Трампа. По словам госсекретаря Энтони Блинкена, все санкции остались в силе, и к ним добавились еще сотни новых. Просто уму непостижимо, как одна сильная и наглая страна пытается управлять всем миром и устанавливать свои, только ей выгодные правила жизни и торговли.
Сработала ли политика Трампа?
«Эффективность санкций США против иностранного правительства измеряется не нанесённым экономическим ущербом, — сказал Амир Али Аболфат, эксперт по делам Северной Америки. — А тем, насколько санкции достигают своих политических целей и меняют поведение правительства-мишени». Анализ статистики до начала кампании «максимального давления» показывает, что, хотя Трамп усложнил для Ирана возможность зарабатывать на экспорте нефти и металлов, ему не удалось сократить их настолько, чтобы смелому и стойкому Ирану пришлось изменить свою политику.
«Иран производит стратегически важные товары, — объяснил Аболфат. — Пока существует спрос, эти товары будут находить свой рынок. Хотя Иран больше не продаёт нефть в Европу, он начал поставлять ее в Китай, о чем свидетельствуют возросшие продажи в эту страну, которая противостоит давлению и гегемонии США. Тот же принцип применим к экспорту иранских металлов».
Нет никаких сомнений в том, что Трамп и Байден создали Ирану большие трудности. Но удалось ли им достичь своих целей? Абсолютно нет. Уровень обогащения урана в Иране вырос с 3% до 60%, а его военный потенциал значительно расширился за последние семь лет. Более того, Тегеран успешно развивает дружественные связи со своими соседями и ему удалось создать так называемую Ось сопротивления, которая успешно противостоит США и Израилю в регионе.
Что касается внутренних потребностей, Иран успешно снизил свою зависимость от европейских партнеров и бывших союзников (таких как Корея и Япония), найдя альтернативных поставщиков. Уход европейских автопроизводителей привел к резкому росту импорта китайских автомобилей, сделав Иран крупным рынком сбыта. Кроме того, иранские инженеры и эксперты самостоятельно завершили проекты по разработке газовых и нефтяных месторождений, ранее зависевшие от сотрудничества Запада. Эта уверенность в себе в конечном итоге распространилась на другие отрасли, ранее зависевшие от импорта, такие как пищевая промышленность и медицина.
Ничего более кроме санкций?
Центральное место в политике Трампа на Ближнем Востоке с 2017 по 2021 год занимала безуспешная попытка вбить клин между арабскими странами и Ираном, одновременно позиционируя Израиль как ключевого регионального партнёра по вопросам безопасности.
Сейчас этот подход значительно менее жизнеспособен. Улучшение отношений Ирана с такими странами, как Саудовская Аравия, и продолжающиеся усилия по нормализации связей с другими странами, такими как Египет, подрывают эту стратегию. Кроме того, успешная операция ХАМАС 7 октября полностью развеяла любые представления о непобедимости Израиля, а действия израильского режима по уничтожению палестинцев сделали продолжение соглашений о нормализации, заключённых при Трампе «Соглашений Авраама», маловероятным.
Эксперты считают, что единственный другой непроверенный вариант, военный, к которому склоняются горячие головы в США и Израиле, сопряжён с огромным риском. Такие действия могут привести к разрушительным последствиям для Запада, потенциально к повсеместному нарушению поставок нефти, нападениям на западные базы на Ближнем Востоке и фундаментальным изменениям в ядерной политике Ирана. В конечном счёте Вашингтон должен признать, что огромное давление само по себе не поможет ему достичь своих целей в отношении Ирана. Чтобы решить проблемы Америки, нужно признать и проблемы Ирана. Только на путях восстановления СВДП и за столом переговоров можно решить сложнейшие задачи в регионе. Иран готов к этому и он об этом заявлял не раз. Готов ли к этому «миротворец» Трамп или в его голове только силовые действия и размахивание дубинкой силы?
Виктор Михин, член-корреспондент РАЕН
