Географические соседи, как правило, должны находить «общий язык». Однако история свидетельствует, что не всегда география сближает соседей. Вот и между Россией, Турцией и Ираном сохраняются перспективы как взаимовыгодного партнёрства, так и соперничества.
Наше прошлое было разным
Политическая история взаимоотношений России с Турцией и Ираном довольно богата противоречиями, конфликтами и периодами выгодного взаимодействия. С момента укрепления российского государства на рубеже XVII–XVIII вв. Персия и Османская Турция стали видеть в северном соседе противника, чьи геополитические и геоэкономические интересы приходили в столкновение.
С XVIII по ХIX вв. военное противостояние между нашими странами привело к внушительным успехам и немалым геополитическим приобретениям для России. Благодаря блестящим победам русской армии и флота, Россия вышла в Причерноморье и Прикаспий, расширили свои сухопутные границы на Кавказе, освободили часть подвластных персам и османам народов. Всё это позволило России утвердиться в мусульманском Северном Кавказе, а затем и в Западном Туркестане.
К сожалению, и минувшее столетие характеризовалось в наших отношениях (правда, преимущественно с Турцией) серьёзными конфликтами и противоречиями, если иметь в виду две мировые войны и противостояние в период «холодной войны». И вновь Турция дрейфовала в пользу «сильного Запада» (попеременно то к Германии, то к Англии с США) против России (СССР).
Иран старался не обострять отношений с Россией, а в годы Великой Отечественной войны согласно договору от 1921 г. Москва временно (1941–1946 гг.) ввела свои войска на иранскую территорию для безопасного транзита товаров по «ленд-лизу». Турция же, поверженная в Первой мировой войне преимущественно от ударов русской армии на кавказском фронте, смогла воспользоваться революционными потрясениями в самой России и наладить «сезонное партнёрство» с правительством В.И. Ленина. Но в июле 1923 г. в Лозанне Турция вновь перешла в союз с Англией и вернулась в лагерь антироссийских сил.
Шахский Иран и республиканская Турция во второй половине ХХ в. продолжали оставаться преимущественно антисоветскими странами. Запад активно эксплуатировал энергетические ресурсы Ирана и включил Тегеран в свой региональный блок СЕНТО. По итогам же исламской революции 1979 г. Иран вышел из регионального союза с Западом, но не стал «большим другом» Севера. Анкара же, благодаря Англии и США, сумела избежать очередных территориальных потерь в пользу СССР, которые были официально выдвинуты правительством Иосифа Сталина по итогам Второй мировой войны за политику «враждебного нейтралитета». Это позволило Турции в феврале 1952 г. стать членом НАТО.
А что же в новейшее время?
На рубеже ХХ–ХХI вв. Иран и Турция демонстрировали разную позицию в отношении РФ. В частности, персам не выгодно закрепление НАТО (включая и Турцию) на постсоветском юге (в Закавказье и Центральной Азии) с использованием местных энергетических ресурсов и формированием альтернативных России транзитных коммуникаций по вывозу нефти и газа с того же каспийского бассейна. Тегеран не поддержал инициированное Западом и Турцией сепаратистское движение и военный конфликт в Чечне, что блокировало в конечном итоге транзит азербайджанской нефти по советскому трубопроводу Баку – Грозный – Новороссийск. Россия же помогла Ирану построить Бушерскую АЭС.
Деструктивная позиция Турции в адрес России в конце ХХ в. позволила туркам получить: выход в каспийский энергетический район через Грузию и Азербайджан; приобрести новую функцию важного транзитёра нефти и газа на европейский рынок; улучшить своё экономическое положение; использовать новые исторические возможности для проведения активной региональной дипломатии в рамках доктрин неопантуранизма и неоосманизма.
В ситуации сохранения видимого партнёрства Запада с Россией, Москва вынуждена была присоединиться к антииранским санкциям по ядерной программе. Иными словами, мирный атом для Ирана Россия фактически сама им подарила, построив Бушерскую АЭС. В плане же обогащения урана и ядерного оружия Москва вынуждена была придерживаться принятых международных норм.
Учитывая дефицит энергетических ресурсов Турции и желание локализовать конфликтный характер двусторонних отношений, Россия построила в Турцию газопровод «Голубой поток» и стала наращивать туризм. Естественно, Москва не может не учитывать активную дипломатию Анкары в отношении тюркских стран СНГ. С изменением верховной власти в России и Турции, с 2004 г. В. Путин и Р. Эрдоган заложили основу поступательных и взаимовыгодных партнёрских отношений между нашими странами.
Очевидно, что немалое содействие сближению России и Турции оказали лидеры двух тюркских стран СНГ – Азербайджана и Казахстана. Последний фактор особо сказался в преодолении кризиса в российско-турецких отношениях, связанный с уничтожением турецкими ВВС и боевиками «Серые волки» бомбардировщика Су-24 и пилота О. Пешкова в небе над Сирией.
Данная политика позволила сблизить позиции Москвы и Анкары по ряду важных вопросов региональной безопасности (включая Сирию и Нагорный Карабах), поднять уровень торгово-экономических связей, впустить турецкий бизнес в строительный рынок РФ, построить второй газопровод «Турецкий поток» и первый АЭС «Аккую». К началу СВО на Украине торговый оборот между нашими странами превысил 30 млрд долл. США, а в 2022 г. он составил 59 млрд долл.
В ситуации СВО Турция формально не присоединилась к антироссийским санкциям Запада, выступает с посредническими инициативами политического урегулирования, получила новые экономические выгоды от реэкспорта товаров в РФ и «зерновой сделки», скидки за газ и отсрочку платежей, новые ключевые бизнес-проекты на российском рынке, амбициозный проект «газовый хаб», российское невмешательство в активное военно-политическое и экономическое продвижение на Южный Кавказ, а сегодня и в Центральную Азию по проекту «Туран».
Перспективы альянса России, Турции и Ирана
Россия демонстрирует конструктивную политику в отношении Турции и Ирана. При этом стратегия формирования многополярного мира в противовес агрессивной и искусственной конструкции однополярного миропорядка во главе с США, которой последовательно придерживается современная Россия, объективно отвечает интересам Турции и Ирана.
Данная тройка государств наладила формат небезуспешного политического сотрудничества в рамках астанинской переговорной площадки по Сирии и регионального диалога 3+3 по Южному Кавказу. Весьма перспективными проектами экономического партнёрства могут стать новые мультимодальные транзитные маршруты в Евразии (включая Средний коридор по китайскому проекту «Один пояс – один путь» и российский маршрут Север-Юг), не говоря уже о проектах «газовый хаб» в Восточной Фракии и Персидском заливе.
Однако на современном этапе преимущественно с Турцией у России сохраняются ряд вопросов, требующих уточнения и прояснения позиции Анкары. В частности, Турция, будучи членом НАТО, формально выступая в роли посредника в украинском кризисе, оказывает киевскому режиму политическую и военно-техническую помощь. Расширяя экономические связи с РФ, одновременно под мотивом «серьёзного давления Запада» создаёт проблемы российским компаниям с банковскими платежами и переводами, что сказывается на сокращении торгового оборота. Анкара также пытается использовать временные трудности в России для форсированного выхода в Центральную Азию.
Иран же заинтересован в наращивании многовекторных связей с Россией, включая проект «газового хаба» на берегу Персидского залива, повышение уровня торгового оборота и военно-технического сотрудничества, переход финансовых платежей на национальные валюты, реализацию проектов транзитных коммуникаций с сохранением региональной безопасности, противостояние движению НАТО на постсоветский Восток, снятие санкций и др.
Россия ратифицировала соглашение о вхождении Ирана в зону свободной торговли со странами-членами ЕАЭС. Москва и Тегеран являются членами новых международных организаций – ШОС и БРИКС, закладывающих фундамент многополярного мира. Очевидно, что уровень торгового оборота между нашими странами в 5 млрд долл. не соответствует общему потенциалу и будет наращиваться для достижения разумного баланса с той же Турцией.
Можно сделать уверенный вывод, что Россия заинтересована в сохранении стабильного и долгосрочного партнёрства как с Турцией, так и с Ираном. Но многое зависит от самих партнёров и их выбора.
Александр СВАРАНЦ – доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»