Выгодная география Турции сохраняет её привлекательность для участия в важных международных организациях, что стимулирует укрепление суверенитета страны. БРИКС набирает геополитические и геоэкономические обороты, а Анкара размышляет с кем и куда ей идти.
Причины образования и сущность БРИКС
Образование крупных международных организаций политического, экономического, а тем более военного характера всегда вызвано динамикой развития международных отношений и характером интересов субъектов этих отношений. Объединение БРИКС начинает свой путь с 2006 г., когда такие крупные игроки, как Бразилия, Россия, Индия и Китай, приняли решение интегрироваться в рамках квазиорганизации. Спустя четыре года в 2010 г. к нему присоединилась ЮАР, а в 2024 г. БРИКС принял ещё пять стран: Египет, Иран, ОАЭ, Саудовскую Аравию и Эфиопию. Следует отметить, что с каждым годом к данному институту проявляют здоровый интерес всё новые и новые страны (включая, Венесуэлу, Таиланд, Белоруссию и др.).
Само образование БРИКС больше всего связано со статусом и характером интересов его основателей, то есть это самодостаточные страны, которые исходят из принципов незыблемости национального суверенитета и уважения прав других стран, но исключают монополию и диктат кого бы то ни было. Иными словами, БРИКС является закономерным порождением политики формирования многополярного мира в противовес искусственной и конфликтной стратегии однополярного мира во главе с США.
И хотя члены БРИКС пока концентрируют свои усилия на интеграции экономических возможностей и формировании равных подходов, но без общей военно-политической структуры, тем не менее, именно данный принцип создаёт на современном этапе особую привлекательность для других стран, уставших от американских амбиций и диктата. Правда, Вашингтон всеми силами продолжает политику по недопущению вступления в БРИКС новых кандидатов, представляющих для США особый интерес. Такое вмешательство в право свободного выбора со стороны Америки конкретно проявилось в ситуации с Аргентиной, которая ранее планировала вступление в БРИКС. В частности, ставленник англосаксов новый президент Аргентины и популист Хавьер Милей в 2023 г. отказался от членства в БРИКС.
Турция в БРИКС — «историческая альтернатива» ЕС?
Учитывая декларируемый политический курс администрации президента Р. Эрдогана, направленный на укрепление национального суверенитета и повышение статуса Турции в международных делах, Анкара за эти годы пыталась компенсировать тотальную зависимость от США и Европы развитием взаимовыгодных партнёрских отношений (прежде всего, в области экономики) с другими крупными игроками, в первую очередь с Китаем и Россией.
Будучи важной региональной страной на Ближнем Востоке, Турция не может оставаться в стороне и от динамики расширения связей БРИКС с ключевыми соседними государствами. В частности, вступление в данную организацию Египта, Ирана, ОАЭ и Саудовской Аравии создают для Турции прецедент и оставляют «пищу» для размышлений. В пользу БРИКС свидетельствуют и другие аргументы, а именно: кладезь природных ресурсов (особенно энергетических); динамично развивающаяся промышленность и современные технологии; перепроизводство товаров на рынках «азиатских тигров» и поиск рынков сбыта; глобальные мультимодальные транзитно-коммуникационные проекты в направлении Восток – Запад и наоборот со связующей ролью турецкой территории; расширяющиеся экономические связи Турции с основателями и членами данной организации; перспективы реализации проекта «Туран» под крышей БРИКС.
Турция пытается в традиционном для себя духе проводить гибкую дипломатию лавирования между Западом и Востоком, раздавая обещания о «вечной дружбе» то одним, то другим партнёрам, а иногда и одновременно. Однако подобная дипломатии с формулировкой «исходя из национальных интересов» остаётся приемлемой до определённого времени, когда противостоящие друг другу ключевые мировые игроки сохраняют внешнюю терпимость с исключением конфликтной конфронтации. В условиях же динамичных турбулентных процессов на региональном и глобальном уровнях, время раздумий и игр с усадкой на два, три и более стульях стремительно завершается. Соответственно, и Турция должна определиться со своим курсом и партнёрами.
В 2018 г., как известно, Анкара публично заявляла о желании присоединиться к БРИКС. В частности, тогда президент Реджеп Эрдоган говорил: «Если вы нас возьмёте, то группу будут называть БРИКСТ». При этом турецкий лидер ссылался на поддержку Китая в данном вопросе.
С тех пор Турция пока что от слов не перешла к делу. Очевидно, что на окончательное решение Анкары оказало воздействие позиция её партнёров по НАТО во главе с США, нарастающий финансово-экономический кризис в стране, высокая кредитно-инвестиционная зависимость от Запада, членство в Североатлантическом альянсе, региональные планы по укреплению своих позиций (например, в той же Сирии и Карабахе) при попустительстве США и Европы, блокирование курдского вопроса и др.
Многие эксперты отмечают, что Турция якобы видит в лице БРИКС «историческую альтернативу» ЕС, куда её упорно Запад не принимает. Возможно, подобный аргумент турецкой мотивации присоединения к БРИКС и оправдан, исходя из публичных заявлений официальных лиц Турции. В частности, глава турецкого МИД Хакан Фидан в ходе своего недавнего визита в Китай заявил, что БРИКС является «хорошей альтернативой» ЕС, ибо Турция стала фактически вечным кандидатом в члены этой организации. А в феврале с.г. Фидан отмечал, что Турция не собирается ждать, когда её примут в ЕС, и будет искать другие «исторические пути». Что же это, если не БРИКС?
Следует признать, что многие члены БРИКС, учитывая технологический прорыв и финансовое благополучие той же Европы, сами заинтересованы в европейском рынке. Однако страны ЕС одновременно являются членами НАТО которая обеспечивает их стратегическую безопасность. БРИКС не имеет такого дополнения и не может гарантировать Турции 5 ст. устава НАТО.
Более того, Турция, полагаясь на БРИКС, пытается в рамках конструктивного взаимодействия, во-первых, нарастить свой экономический потенциал и минимизировать кризисные процессы внутри; во-вторых, стать ключевым транзитным звеном на пути товаров из стран БРИКС в страны ЕС; в-третьих, получить прямой транспортно-территориальный выход на тюркские страны постсоветского пространства для формирования общего тюркского рынка и реализации проекта Туран. Именно поэтому Анкара старается убедить Запад, что она проводит сбалансированную политику, которая позволит НАТО на «плечах» Турции войти на Южный Кавказ и в Центральную Азию. Поэтому БРИКС не может стать для Турции «исторической альтернативой» ЕС, а только дополнением к турецко-европейским и турецко-азиатским отношениям.
Фидан принял участие в заседании БРИКС+, но примет ли он участие на казанском саммите Организации в октябре с.г.?
В Пекине Хакан Фидан, как передаёт китайская газета South China Morning Post (SCMP), выступил за присоединение Турции к БРИКС. В частности, он сказал: «Конечно, мы хотели бы стать членом БРИКС. Посмотрим, чего нам удастся добиться в этом году». Далее 10-11 июня Фидан совершил визит в Россию и принял участие в Совещании министров иностранных дел членов БРИКС в Нижнем Новгороде с обсуждением вопроса о присоединении Турции к данному объединению.
Естественно, рост значимости БРИКС на международной арене становится притягательным для других и вызывает обоснованный интерес к нему со стороны той же Турции. Россия приветствует подобный интерес к организации со стороны Турции. В частности, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков в этой связи подчеркнул: «Мы, безусловно, приветствуем такой повышенный интерес к БРИКС со стороны в том числе наших соседних государств и таких наших важных партнёров, как Турция».
Однако, БРИКС не может удовлетворить интересы всех стран, если с их стороны не будут соблюдаться действующие принципы и правила организации. Здесь прежде всего важна поддержка принципов многополярного мира, повышения роли развивающихся стран, а также экономическая и политическая значимость страны-кандидата. К тому же, судьбу новых стран в БРИКС будут решать все участники объединения.
При всех случаях, турецкая заявка на членство в БРИКС может быть рассмотрена на предстоящем 22-24 октября саммите объединения в Казани с председательством России. К тому времени Москве тоже хотелось бы прояснения позиции Анкары по комплексу вопросов двусторонних отношений в финансово-банковской сфере, прекращения военно-технического оснащения киевского режима, разрешения долговых обязательств, конструктивного сотрудничества в сфере региональной безопасности и т.д. Иными словами, до казанского саммита БРИКС Турция должна определиться с кем ей развивать партнёрство.
Александр СВАРАНЦ – доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»