Несмотря на то, что, согласно устоявшейся в западноцентричном мире традиции, даже масштабные политические события в странах Глобального Юга, не оказывающие прямого влияния на интересы ведущих игроков, остаются на периферии внимания СМИ и широкой общественности, подписание меморандума о взаимопонимании между Эфиопией и Сомалилендом все же стало одним из значимых информационных поводов в январе 2024 года. Данное соглашение предсказуемо вызвало негодование федерального правительства Сомали, немедленно развернувшего активную кампанию, направленную на дискредитацию меморандума в глазах мирового сообщества и оказание давления на его подписантов. Оставляя в стороне уже «избитую» тему легитимности и легальности подобных претензий, следует подробнее остановиться на рассмотрении инструментов, используемых Могадишо, включая целесообразность и возможные последствия их применения. Иными словами: что предприняло правительство Хасана Шейха Махмуда, и какие задачи преследуют данные меры?
Меморандум о взаимопонимании: краткий обзор
Соглашение, более известное как меморандум о взаимопонимании между Эфиопией и Сомалилендом, было подписано 1 января 2024 года премьер-министром Эфиопии Абий Ахмедом и президентом самопровозглашенной Республики Сомалиленд Мусой Бихи Абди. Согласно условиям сделки, Аддис-Абеба получила в аренду на 50 лет 20-километровую зону на побережье Аденского залива, тем самым, обеспечив себе выход к морю, в обмен на признание независимости своего северо-восточного соседа и передачу контроля над некой долей акций компании Ethiopian Airlines в руки Харгейсы. По-видимому, данная сделка стала неожиданным ударом для правительства в Могадишо, всего за несколько дней до этого участвовавшего в переговорах по урегулированию отношений с Сомалилендом, на которых присутствовали и представители эфиопской стороны. Таким образом, помимо всецело укладывающегося в логику сомалийских властей неприятия любых официальных договоренностей, заключенных третьими сторонами с территорией, считающейся частью Сомали, резко негативная реакция Могадишо может быть отчасти обусловлена и фактором внезапности, своего рода «ударом в спину».
Сомали наносит ответный удар
С первого же дня после подписания меморандума о взаимопонимании правительство Хасана Шейха Махмуда приступило к реализации целого ряда мер, как направленных на формирование негативной повестки вокруг соглашения и оказание косвенного, информационного, давления на политическое руководство Эфиопии и Сомалиленда, так и призванных адресно воздействовать на каждую из сторон по отдельности.
Наиболее очевидным и простым инструментом в руках Могадишо является создание негативного информационного фона, включающее получение публичной поддержки различных государств и международных организаций, а также постоянные выступления сомалийских лидеров в мировых СМИ и социальных сетях с жесткой критикой действий правительства Эфиопии. Следует отметить, что основной информационный удар направлен именно против Аддис-Абебы – вероятного инициатора соглашения, не имеющего, в силу своего международного статуса, возможности попросту проигнорировать публичный резонанс. На сегодняшний день правительство Хасана Шейха Махмуда уже успело заручиться поддержкой Лиги арабских государств (ЛАГ) и, напрямую, Египта; с заявлениями, содержащими более или менее акцентированный призыв соблюдать суверенитет и территориальную целостность Сомали, выступили Эритрея, Джибути, США, ЕС, Турция и Межправительственная организация по развитию (ИГАД). Хотя подавляющее большинство перечисленных игроков ограничилось вполне компромиссной риторикой, ни одна из сторон не выступила с поддержкой действий Аддис-Абебы, что уже можно трактовать как дипломатический успех Могадишо.
Вторым механизмом давления в арсенале сомалийского правительства выступает формирование антиэфиопской коалиции – то есть, поиск союзников, испытывающих значительную напряженность в отношениях с Эфиопией и способных играть роль силы, которая бы сдерживала геополитические аппетиты правительства Абий Ахмеда. Реализация подобного плана во многом упрощается по причине наличия как минимум двух влиятельных игроков в регионе Красного моря, интересы которых расходятся с целями и политикой эфиопского правительства. Речь идет о Египте и Эритрее – именно в эти страны в самом начале января отправился президент Сомали и именно там получил наиболее решительные заверения в дружбе и поддержке. В частности, египетский лидер Абдель Фаттах аль-Сиси не только назвал сомалийцев «братским народом», но и пообещал, что Египет не останется в стороне в случае покушений на территорию Сомали. В свою очередь, политический долгожитель и один из наиболее расчетливых национальных лидеров на континенте – президент Эритреи Исайяс Афеверки – провел двухдневные переговоры со своим сомалийским коллегой в Асмэре уже 8-9 января. По словам Хасана Шейха Махмуда, особое внимание было уделено вопросам сотрудничества по военной линии: недвусмысленный сигнал для эфиопского руководства. Вместе с тем, следует иметь в виду, что помимо исторических аспектов соперничества Эфиопии с Эритреей и Египтом, готовность Каира и Асмэры, обладающих весьма внушительным военным потенциалом, в той или иной мере поддержать федеральное правительство Сомали объясняется существованием заметных противоречий с Аддис-Абебой. Если в случае эфиопо-египетских отношений основная проблема кроется в спорах вокруг Дамбы Возрождения, то напряженность между Эфиопией и Эритреей носит более комплексный характер и обуславливается последствиями конфликта в Тиграе, равно как и укоренившимся взаимным недоверием. Наконец, в пользу оформления тройственного антиэфиопского альянса в составе Сомали, Египта и Эритреи свидетельствует визит египетского министра иностранных дел Самеха Хасана Шукри в Асмэру 11 января 2024 года и последовавшее сообщение о скорой встрече между руководителями двух стран в Каире. В результате, хотя союз и носит неформальный характер, а его оформление едва ли возможно считать завершенным, подобная угроза, пусть даже пока гипотетическая, в значительной степени ограничивает свободу действий Эфиопии, вынужденной, таким образом, считаться с потенциальной военной угрозой.
Третьим и, пожалуй, наименее очевидным инструментом, используемым правительством Сомали, служит создание внутриполитической напряженности в Сомалиленде и рекрутирование оппозиционно настроенных сил с целью поколебать решимость Харгейсы. Об отсутствии единства в рядах политических элит самопровозглашенного государства свидетельствует решение министра обороны Абдикани Махмуда Атейе уйти в отставку в знак несогласия с подписанием меморандума. К тому же характерные для сомалийского общества клановые противоречия сохраняются и на севере – в Сомалиленде, где перспектива столь тесного сотрудничества с Эфиопией уже вызвала воинственные заявления клановых ополчений из западных районов (именно там и планируется строительство эфиопской военной базы). Неудивительно, что правительство Сомали возлагает немалые надежды на лидеров малых кланов Сомалиленда как фактор внутреннего давления на Харгейсу. К тому же, поддержку оппозиционным силам может оказать и соседнее Джибути, лишающееся роли эксклюзивного транзитного маршрута для эфиопской внешней торговли.
Итак, как мы видим, несмотря на свою кажущуюся слабость пред лицом столь грозного оппонента как Эфиопия, правительство Сомали, столкнувшись с неожиданным вызовом, сумело принять на вооружение целый комплекс тактик, направленных на оказание прямого и косвенного давления на политическое руководство как Эфиопии, так и Сомалиленда. С одной стороны, на текущем этапе правительство Хасана Шейха Махмуда ограничивается лишь заявлениями и призывами, избегая резких шагов, с другой, данный подход может считаться рациональным в условиях, когда Эфиопия так и не объявила об официальном признании независимости Сомалиленда, равно как и не ввела воинский контингент на территорию последнего. Вместе с тем, любые изменения могут послужить дальнейшему росту напряженности и эскалации – сценарию, несомненно, отрабатываемому как в Аддис-Абебе, так и в Могадишо.
Иван Копытцев – политолог, стажер-исследователь Центра ближневосточных и африканских исследований ИМИ МГИМО МИД России, специально для журнала «Новое Восточное Обозрение»
