По итогам визита Ким Чен Ына в Россию в западной и южнокорейской прессе были написаны, возможно, сотни статей, и десятки экспертов выступали со своим мнением. На взгляд автора, реакция была достаточно показательна, и она может быть разбита на несколько направлений.
Первое направление во многом соответствует официальной реакции Запада и РК. Несмотря на то, что доказательств оружейной сделки по-прежнему нет как нет, Вашингтон и Сеул выступили с серией осуждающих заявлений и начали обсуждать, какие меры по этому поводу следует принять.
Начнем с официальных лиц. 13 сентября пресс-секретарь Совета национальной безопасности США Джон Кирби, заявил, что возможная поддержка Россией ядерных и баллистических ракетных программ Северной Кореи вызовет «серьёзную озабоченность» в США. В тот же день госсекретарь Энтони Блинкен подчеркнул, что любая сделка по покупке или продаже оружия между Россией и КНДР станет нарушением резолюций Совета Безопасности ООН. Представитель Госдепартамента Мэтью Миллер также заявил, что США будут «следить за тем, что происходит, и без колебаний примем меры для привлечения виновных к ответственности, если это необходимо».
14 октября министр объединения Южной Кореи Ким Ён Хо выразил «глубокую обеспокоенность» по поводу возможного восстановления военного сотрудничества между Северной Кореей и Россией: «Мы ещё раз призываем Северную Корею и Россию прекратить незаконные и безрассудные действия, которые только усугубляют их изоляцию, и соблюдать международные нормы, включая резолюции СБ ООН».
Такая риторика зацепила даже президента РК, который, судя по его выступлению 20 сентября в Нью-Йорке на 78-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, был готов поверить. Как заявил Юн Сок Ёль, если в обмен на предоставление России обычных вооружений Северная Корея приобретёт информацию и технологии, необходимые для расширения своего потенциала ОМП, это станет «прямой провокацией, угрожающей миру и безопасности РК». «Парадоксально, что постоянный член Совета Безопасности ООН, на которого возложена роль главного хранителя мира во всём мире, ведёт войну, вторгаясь в другую суверенную страну, и получает оружие и боеприпасы от режима, который грубо нарушает резолюции Совета Безопасности ООН»,- отметил Юн Сок Ёль, добавил, что РК вместе со своими союзниками и партнёрами «не будет стоять в стороне».
Министерство иностранных дел РК объявило о намерении сотрудничать с соответствующими международными организациями в целях принятия мер реагирования. При этом представитель МИД РК подчеркнул, что в случае совершения действий, грубо нарушающих резолюции Совета Безопасности ООН и создающих серьёзную угрозу безопасности Южной Кореи Сеул вынесет решительное предупреждение, укрепит сотрудничество с США и союзниками, а также рассмотрит вопрос о принятии ответных мер (возможно, односторонних санкций в отношении РФ). Хотя корейская сторона отмечает наличие очевидных сложностей с наложением на РФ за это санкций в виду её статуса постоянного члена Совета Безопасности ООН.
ЕС тоже заявил о готовности принять меры в отношении КНДР, если она предоставит помощь РФ.
Экспертные обсуждения по этому поводу во многом сводятся к повторению общеизвестных мантр. Да, поставка России северокорейских снарядов или передача Северной Корее российских военных технологий нарушает санкции СБ ООН, и это очень плохо, особенно когда это делает постоянный член СБ, который ранее голосовал за указанные санкции. К этому добавляются эмоции по поводу того, как северокорейские снаряды будут убивать несчастных украинцев. Так, украинский лауреат Нобелевской премии мира Александра Матвийчук заявилв что, саммит между президентом России Владимиром Путиным и лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном может стать серьезным вызовом универсальным ценностям демократии, прав человека и верховенства закона.
В СМИ РК (причем консервативных, но оппозиционных Юну и имеющих более проукраинскую позицию) тоже появились тексты о том, что «предоставляя летальное оружие для неоправданной войны, развязанной Россией, Север ухудшит и продлит тяжелое положение украинского народа». Если же Россия передаст Северной Корее технологии запуска спутников и возвращения межконтинентальной баллистической ракеты в атмосферу или технологии, связанные с атомными подводными лодками, «это оружие станет серьезной угрозой не только для Корейского полуострова, но и для международного сообщества».
Много текстов обсуждают детали того, что именно может поставляться в ту или иную сторону. Как пояснял Джон Кирби в интервью американской радиостанции NPR, приоритет российской стороны — артиллерия, но ей также нужны комплектующие для производства более высококачественных боеприпасов — в частности, электронные микросхемы. Патрику Кронину, заведующему отделом безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе Института Хадсона, «ясно, что Россия готова обеспечить модернизацию космической программы, которую хочет Ким. И, несомненно, есть и другие преимущества, о которых мы узнаем в ближайшие недели и месяцы».
Старший научный сотрудник «мозгового центра» Atlantic Council, экс-работник Госдепартамента США Томас Шинкин не видит ясности в том, и насколько глубоко будет осуществляться российско-северокорейское сотрудничество, при этом признаётся, что РФ «много чего может дать Северу».
Однако, РФ демонстрирует строгий подход к вопросам распространения оружия массового уничтожения, поэтому грубое нарушение международного права представляется Шинкину сомнительным (но возможным); у сторон есть «окна возможностей» для технологического взаимодействия без нарушения режима международных санкций.
Профессор Военно-морского колледжа США Теренс Рериг видит отношения российско-северокорейского сотрудничества краткосрочными ввиду ограниченности возможностей и предложения со стороны Северной Кореи; модернизация ВМС и ВВС КНДР с акцентом на улучшение вооружения, ограниченное сотрудничество в рамках космических и спутниковых программ, военных обменов.
На этом фоне, довольно резко выделяется позиция русскоязычного специалиста по КНДР, профессора университета Кунмин Андрея Ланькова. Ланьков утверждает, что беспримерный уровень освещения поездки Ким Чен Ына по военным объектам имеет скорее демонстрационный характер, адресатом которого является Сеул. Москва озабочена, озабоченный всплеском военно-технического сотрудничества Сеула и Варшавы, а также возможностью, что РК начнёт поставлять реальное оружие на Украину. Поэтому «Южной Корее дают понять: если она решится на продажу боеприпасов Украине, то Россия передаст КНДР ряд технологий, которые могут существенно осложнить жизнь южнокорейским военным»
Профессор университета Кунмин Чон Чжэ Вон также думает, что показ Киму ключевых элементов российских ядерных сил не обязательно указывают на готовность Москвы поделиться соответствующими технологиями. В качестве аргументов против этого названы нарушение ДНЯО, а также негативная реакция со стороны Китая; кроме того, в долгосрочной перспективе РФ сама не заинтересована в ядерной КНДР.
К этой точке зрения близок генеральный директор МАГАТЭ Рафаэль Гросси, который 15 сентября заявил в интервью агентству Ёнхап, что, по его мнению, Россия не будет передавать Северной Кореей ядерные технологии военного назначения. Он заявил, что не верит в то, что такое ядерное государство как Россия, являясь участницей Договора о нераспространении ядерного оружия, «будет заниматься продажей или передачей другому государству каких-либо технологий, связанных с производством ядерного оружия».
Отметим и мнение председателя Объединённого комитета начальников штабов США Марк Милли о том, что поставки северокорейских боеприпасов (в приоритете заявлены 152-мм снаряды) вряд ли будут иметь большое значение и влияние на ход конфликта на Украине.
Второе направление обсуждения касалось «союза двух диктатур» в целом и того, что на фоне сближения Москвы и Пхеньяна, Вашингтон, Токио и Сеул должны разрабатывать адекватные контрмеры.
Чо Хан Бом, старший научный сотрудник государственного Корейского института национального объединения, говорит о «новой норме» отношений двух стран, которые «подстегиваемые войной на Украине и враждебностью по отношению к Западу, углубляют свои отношения до уровня, невиданного после распада Советского Союза». Впрочем, «если Россия станет меньше нуждаться в боеприпасах, отношения с Северной Кореей больше не будут приоритетом для Путина».
Чже Сон Хун, профессор российских исследований в Университете иностранных языков Ханкук, тоже думает, что «Россия и КНДР — две страны, которые США хотят изолировать — объединяют свои усилия. Теперь шансы на то, что Россия присоединится к давлению на КНДР, стали нулевыми».
Профессор Джорджтаунского университета, заведующий кафедрой Кореи в Центре стратегических и международных исследований и записной ястреб Виктор Чха считает, что после саммита с Путиным шансы КНДР вернуться к диалогу с Соединенными Штатами стали еще ниже.
Некоторые эксперты даже считают, что российский лидер может позже пожалеть о своем решении наладить более тесные связи с Пхеньяном, так как «саммит лишь подчеркнул углубляющуюся международную изоляцию Путина». По мнению Виктора Чха, Ким Чен Ын получил «больше, чем он хотел на самом деле» (откуда у эксперта такое умение читать мысли, оставим за кадром), но если Путин получит боеприпасы от КНДР, Россия ничего не может сказать, если РК продаст боеприпасы Украине.
Рамон Пачеко Пардо, профессор международных отношений в Королевском колледже Лондона, заявил, что Путин не присутствовал на ежегодном саммите стран БРИКС в Южной Африке и саммите G20 в Индии, что, по его мнению, было связано с обвинительным заключением, вынесенным против него Международным уголовным судом, и «вместо того чтобы присутствовать на встречах с другими мировыми лидерами, он обратился к кому-то вроде Ким Чен Ына».
Общим местом оказывается тезис о том, что военно-техническое сотрудничество Пхеньяна с Москвой может привести к срыву всех попыток ограничить технологический и военный потенциал КНДР, в том числе за счет санкционного давления. Благодаря изменившейся позиции РФ и КНР «эра санкций со стороны СБ ООН под руководством США фактически закончилась». А это серьезный удар по репутации и эффективности работы механизмов СБ ООН, поскольку теперь даже в случае проведения Пхеньяном очередного ядерного испытания выработка солидарной реакции представляется сомнительной.
Известный историк, приглашенный научный сотрудник Института корееведения Университета Джорджа Вашингтона Джон Меррил полагает, что на Корейский полуостров вернулась Холодная война. «И сейчас холоднее, чем когда-либо». Всего несколько лет назад Москва поддержала санкции ООН, запрещающие поставки оружия, а сегодня уклончивость Путина – сама по себе важный признак.
При этом Меррил признает, что «Сеул косвенно поставляет артиллерию и боеприпасы в Украину через Польшу», и то, что Пхеньян отказался от нормализации отношений с Вашингтоном, «свидетельствует о банкротстве нынешней политики США, которая больше полагалась на принуждение, а не на дипломатию». С точки зрения политического реализма, действие рождает противодействие6 Москва и Пекин ясно дали понять, что они не поддержат будущие санкции ООН против Пхеньяна, и это возвращает ситуацию к началу 1990-х годов, до того, как Россия и Китай начали поддерживать усилия Запада, принимая участие в шестисторонних переговорах и поддерживая международные санкции. «Но теперь эта эпоха подошла к концу. Северная Корея вооружена лучше, чем когда-либо, и противоборствующие военные союзы в регионе вновь укрепляются».
Здесь снова можно отметить позицию российского журналиста международника Артёма Лукина, который полагает, что Пхеньян «сдвигается» в объятья Москвы понимая уязвимость перед «южным треугольником». Даже Южная Корея превосходит Северную по мощи конвенциональных вооружений, а размещение там стратегических активов США, по сути, нивелирует преимущество Пхеньяна связанное с наличием ЯО. Ким собирается заниматься своей модернизацией авиации и флота, и в этом ему нужна российская помощь.
В КНДР итоги визита комментировали тем же образом, но в бравурном ключе. Успешный визит Ким Чен Ына в Россию вывел отношения двух стран на «новую стратегическую высоту» в соответствии с «требованиями нового времени» и «кардинально изменил мировую политическую обстановку». Такую оценку по поручению Президиума ЦК Трудовой партии Кореи дал на заседании Политбюро заведующий отделом ЦК ТПК Ким Сон Нам.
С другой стороны, Чон Чжэ Вон думает, что отношения Москвы и Пхеньяна не находятся в числе главных приоритетов для российского президента. Якобы Владимир Путин уделил личной встрече с Ким Чен Ыном меньше времени, чем ожидалось, а также покинул регион после переговоров, что свидетельствует о том, что; выгода и интерес РФ к КНДР преимущественно ограничиваются получением боеприпасов, что выступает фактором, сдерживающим военно-техническое сотрудничество двух стран (в плане передачи Северу передовых технологий).
Следующее направление касается того, как на сближение РФ и КНДР реагирует Китай. Южнокорейцам кажется, что в Пекине держатся в стороне и они трактуют в этом ключе высказывание представителя МИД КНР Мао Нина , что «визит лидера КНДР в Россию является договоренностью между двумя странами».
Обращают внимание и на то, что полноценный «Северный треугольник» не формируется. Как указывает профессор северокорейских исследований Пак Вон Гон, «связь между двумя странами и Китаем может ослабнуть, поскольку некоторые из общих интересов, разделяемых Северной Кореей и Россией, не представляют интереса для Китая, особенно проблема войны на Украине».
Патрик Кронин думает, что «Китай весьма обеспокоен тем, что Россия и Северная Корея дестабилизируют ситуацию на Украине или на китайской периферии, особенно на Корейском полуострове». По мнению Томаса Шинкина, маловероятно, что Китай открыто объявит в будущем о трёхстороннем военном сотрудничестве с Россией и КНДР, поскольку последние рассматриваются им в качестве «токсичных» для слишком плотного публичного взаимодействия.
Журналист Forbes Мелик Кайлан вообще полагает Китай главным адресатом визита. «Ультрапубличная демонстрация обновленного союза» России с Пхеньяном «говорит Пекину, что с этого момента все меняется — вы не снабжаете нас оружием, которое нам нужно, а мы бросаем вызов вашему шаткому главенству над Пхеньяном… Это может побудить китайцев к активным действиям, ибо иначе Москва может стать новым старшим братом Северной Кореи и помочь улучшить военный потенциал страны».
Ещё одно направление касается внутренней политики РК. И здесь как классические демократы, так и оппозиционные Юну консерваторы обвиняют президента в том, что косвенным спонсором сближения Москвы и Пхеньяна выступила политика Сеула.
Так, 14 сентября. лидер парламентской фракции оппозиционной Демократической партии Пак Кван Он заявил, что . сближение России и КНДР в военной сфере спровоцировала несбалансированная внешняя политика Юн Сок Ёля. Аналогичное заявление сделал официальный представитель партии Квон Чхиль Сын: «К военному сотрудничеству РФ и Севера привела политика правительства Юн Сок Ёля, основанная на идеологии и разделении на блоки». Дескать, Юн Сок Ёль открыто провоцировал Россию на дипломатических площадках (чего не было, того не было), что быстро оттолкнуло Россию к Северной Корее.
В левых СМИ РК отмечают, что сближение Москвы и Пхеньяна может подорвать стратегию администрации Юн Сок Ёля по усилению давления на КНДР. «Еще несколько месяцев назад эксперты предупредили, что расширение сотрудничества в области безопасности Южной Кореи, США и Японии может укрепить отношения между КНДР, Китаем и Россией. Так и случилось». Особенно активно эту позицию озвучивает известный при Муне экс- посол Южной Кореи в России Ви Сон Лак, с точки зрения которого, если ранее Южная Корея балансировала между Китаем и США, то сейчас этого нет и эта политика угрожает национальным интересам.
По мнению Ви, Юн Сок Ель движется в правильном направлении в отношении трехстороннего сотрудничества с Соединенными Штатами и Японией, но, похоже, Южная Корея плохо подготовлена к формирующемуся трехстороннему сотрудничеству между Китаем, Россией и Северной Кореей. Между тем, «такие вопросы, как денуклеаризация Северной Кореи, мир и объединение Корейского полуострова, не смогут продвинуться вперед, если мы отрежем себя от Китая и России, потому что они являются заинтересованными сторонами и у них есть свои роли».
В результате, как считает Ви Сон Лак, сотрудничество обнулит экономические санкции Запада против КНДР и России, в ответ Южная Корея, США и Япония применят более жесткие санкции, что, в свою очередь, вызовет ответные действия со стороны Китая и России.
Впрочем, и Джон Меррил, которого не назвать левым, пишет, что Кэмп-Дэвидское соглашение можно рассматривать как стимул к более тесному военному сотрудничеству между Северной Кореей и Россией ( и, возможно, Китаем), признаки чего были заметны еще в июле, когда высокопоставленные делегации из России и Китая приняли участие в северокорейских торжествах по случаю перемирия 1953 г . Томас Шинкин тоже указывает, что встреча Кима и Путина стала своего рода реакцией на трёхсторонний саммит Байдена, Юна и Кисиды;
Ведущая левая газета «Хангере Синмун» обвинила администрацию Юн Сок Ёля в разрушении сотрудничества и дружбы с Москвой. Издание отмечает, что Россия нарушила нормы международного права и пошла на вторжение в другую страну, но отмечается, что реакция нынешнего политического руководства РК на эти события является чрезмерной и слишком проамериканской и прояпонской.
Какими могут быть практические выводы с точки зрения экспертов? Что делать? Теренс Рериг, профессор по вопросам национальной безопасности в Военно-морском колледже США, сказал, что, хотя непосредственным приоритетом США в сдерживании ядерных угроз Северной Кореи является расширенное сдерживание, в долгосрочной перспективе следует обсудить способы снижения уровня напряженности на Корейском полуострове.
Томас Шинкин думает, что в целях недопущения приобретения КНДР российских военных технологий, достижения сдерживающего эффекта и консолидации международного сообщества США могут «сливать» информацию, касающуюся совершения двумя странами соответствующих операций.
По мнению Троя Стагнароне, Южная Корея «должна незаметно просигнализировать Москве, что, если она продолжит передачу секретных военных технологий Северной Корее, ей придется пересмотреть свою поддержку Украины. Это вряд ли изменит курс России, но откроет перед Южной Кореей возможности для более прямой поддержки Украины».
В СМИ РК полагают, что США, наверняка, будет задействовать механизм т.н. «вторичных санкций», направленных против структур и лиц, замешанных в незаконных торговых операциях между Россией и КНДР. Южная Корея же должна повысить боеготовность путем пересмотра корейско-американского соглашения по атомной энергии и соглашений о ракетной дальности (читай, двигаться к ядерному статусу), а также поддержки разработки атомных подводных лодок. «Передача военных технологий — это не только нарушение резолюций ООН. Это означало бы, что Россия переходит черту отношений между Сеулом и Москвой. Меры самообороны Южной Кореи были бы неизбежны».
С другой (на это упирают авторы вокруг «Корея Таймс»), политика Сеула должна быть более гибкой – надо сохранять дружбу с Китаем (и попытаться осуществить визит председателя КНР Си Цзиньпина в Сеул), а также поддерживать открытый канал диалога с Москвой, чтобы отговорить Россию от слишком близкого сближения с Севером. Южная Корея должна попытаться предотвратить эскалацию конфронтации между Северной Кореей, Китаем и Россией, с одной стороны, и Южной Кореей, Японией и Соединенными Штатами — с другой. «Требуется стратегическое и гибкое реагирование».
При этом СМИ всех типов пишут, что «некоторые консервативные политики здесь были неправы, призывая к отправке летального оружия в Украину в отместку. Это только оправдает бесчеловечные действия стран-изгоев»
Как видно, мнения разнятся, а наш следующий текст будет посвящен последствиям визита для отношений Москвы и Сеула.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Китая и современной Азии РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».