Продолжающийся «торг действиями» между Эфиопией и ее оппонентами может иметь диаметрально противоположные последствия: от прямой эскалации до перемещения спора в русло конструктивного поиска компромиссов.
«любые, даже символические, шаги могут оказывать решающее воздействие на массив накопившихся противоречий».
Соглашение об оборонительном сотрудничестве, военные базы и назначение посла: что дальше?
К концу лета после не самого продолжительного затишья противостояние, в общих чертах обусловленное амбициями Эфиопии на приобретение прямого доступа к морю, получило новый виток. За короткий период – чуть более месяца – произошло сразу несколько значимых событий, фактически переводивших конфликт из политического в военно-политическое русло.
Вскоре после появления сведений об отправке подразделений военнослужащих Сомалиленда для обучения в Эфиопию – что стало недвусмысленным подтверждением углубления контактов Аддис-Абебы и Харгейсы – правительства Сомали и Египта официально объявили о заключении Соглашения об оборонительном сотрудничестве, а спустя несколько дней первые партии египетской техники и вооружений уже были доставлены в порт Могадишо. В ответ, по сообщениям ряда источников, Эфиопия направила в Сомалиленд посла, тем самым, де-факто признав независимость страны, а также приступила к развертыванию военных баз на границе с Сомали. В свою очередь, со стороны Египта и Сомали уже буднично прозвучало сообщение о скором проведении совместных военных учений. Таким образом, в результате последовательной эскалации, включавшей в хронологическом порядке войну нарративов, привлечение внешних игроков и, наконец, переход к прямой демонстрации военной мощи, Эфиопия, Сомали и Египет оказались на пороге вполне реального вооруженного столкновения.
Вместе с тем, некоторые государства – Турция и Джибути – прикладывают усилия для поиска компромисса или же, по крайней мере, частичной деэскалации: в частности, правительство последнего заявило о готовности предоставить Эфиопии прямой контроль над одной из своих гаваней, что впрочем, спустя месяц, все еще не вызвало интереса Аддис-Абебы. Представляется, что на сегодняшний день сделка с Сомалилендом может носить для эфиопской стороны статус неприкосновенной. Во-первых, порт Берберы по своим техническим характеристикам превосходит предлагаемую альтернативу. Во-вторых, даже прямая аренда одного из джибутийских портов не решит для Эфиопии проблему диверсификации транзитных маршрутов. Наконец, в-третьих, проект по получению Эфиопией доступа к морю через порт Берберы одновременно является и масштабным экономически мотивированным планом по превращению этой гавани в важнейший региональный хаб, одним из ключевых бенифициаров которого выступает компания DP World – иными словами, ОАЭ.
В то же время, ни Египет, ни, тем более, Эфиопия и Сомали не готовы к полномасштабной войне – многочисленные внутренние проблемы этих государств заслуживают рассмотрения в рамках отдельного материала. Однако, как показывает опыт мировых и региональных войн прошлого, начало боевых действий далеко не всегда становится следствием осознанного выбора действующих субъектов. Напротив, закручивание спирали эскалации в условиях «торга действиями» формирует благоприятные предпосылки для разжигания боевых действий из-за любого неосторожного шага одной из «выведенных на эмоции» сторон.
Несомненно, в ситуации столь ощутимой не только для отдельных акторов, но и для всего региона напряженности, любые, даже символические, шаги могут оказывать решающее воздействие на массив накопившихся противоречий. Так, первой половине октября 2024 года стороны в некотором смысле обменялись публичными, но, в то же время, отнюдь не очевидными по своему смыслу шагами. В Эфиопии в отставку ушла президент страны Зевде Сахле-Ворк, которая, несмотря на свою преимущественно представительскую функцию, номинально возглавляла внешнюю политику страны. На смену первой женщине-президенту в истории Эфиопии пришел Тайе Ацке-Селассие, до сих пор занимавший пост министра иностранных дел. Хотя данную перестановку следует рассматривать с учетом не только внешнего, но и внутреннего контекста, избрание президентом человека, на одном из этапов своей карьеры занимавшего место посла в Каире, может расцениваться и как невербальный сигнал египетской стороне о нежелании Эфиопии идти по пути эскалации. Что же касается действий Сомали, то президент страны Хасан Шейх Мохаммед 9 октября 2024 года отправился в столицу Эритреи Асмэру для переговоров со своим коллегой Исайясом Афеверки. Демонстрируя взаимную поддержку двух государств в противостоянии Могадишо и Аддис-Абебы, этот визит едва ли уместно интерпретировать как попытку спровоцировать последнюю. Напротив, очередное проявление близости Эритреи и Сомали скорее призвано оказать сдерживающее воздействие на политику Эфиопии в регионе. Однако в условиях крайне напряженной обстановки любая двоякость в прочтении одного и того жеста различными игроками может стать катализатором для перехода на новую стадию эскалации.
Иван Копытцев – политолог, младший научный сотрудник Центра изучения стран Северной Африки и Африканского рога ИАфр РАН; стажер-исследователь Центра ближневосточных и африканских исследований ИМИ МГИМО МИД России, специально для журнала «Новое Восточное Обозрение»
