Парламент Турции 23 января одобрил вступление Швеции в НАТО. Это событие для кого-то было ожидаемо, а кое-кто, ссылаясь на позицию маргинальных турецких политических сил (типа лидера партии «Родина» Догу Перенчик или местной компартии) сохранял надежды на непримиримость Турции в шведском вопросе. Однако надеждам последних не суждено было сбыться в силу традиционной дипломатии Турции, стратегическая безопасность которой связана с теми же США и НАТО.
В этой связи, как известно, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков предупреждал, что вступление Финляндии и Швеции в блок НАТО безосновательно в свете мнимых угроз со стороны России. Однако их присоединение к Североатлантическому альянсу приведёт к негативным последствиям, ибо вынудит Москву принять адекватные меры в обеспечении военной безопасности на северо-западном направлении. А что это означает в реальности? Президент РФ В.В. Путин достаточно ясно сказал, что мы будем вынуждены укреплять Ленинградский военный округ и Северный флот. В этом контексте следует рассматривать и предоставление Россией дружественной Белоруссии ядерного компонента (в частности, оперативно-тактического комплекса «Искандер-М» с ядерными боеголовками).
Поэтому спекулятивные утверждения о том, что якобы турецко-российское партнёрство является причиной отрицательного отношения Турции и дружественной ей Венгрии к теме вступления Швеции в НАТО, были несостоятельны изначально. В Москве нет наивных и прекрасно понимают с чем связаны дипломатические интриги Анкары и Будапешта в данном вопросе.
Турция увязывала положительное решение шведского вопроса в парламенте рестартом турецко-американских стратегических отношений (включая, тему военной сделки по модернизированным истребителям F-16 Block70, льготных кредитов терпящей острый кризис турецкой экономике, содействия евроинтеграции, удовлетворения турецких амбиций в урегулировании ряда региональных конфликтов – Нагорный Карабах, сектор Газа, Сирия, Ливия).
В частности, карабахский вопрос для Турции не ограничивается установлением контроля Азербайджана над этой спорной территорией в конфликте с Арменией. Анкара рассчитывает получить и Зангезурский коридор на юге Армении – кратчайшую дорогу для выхода в Азербайджан и остальные тюркские республики Центральной Азии в рамках геополитического проекта Туран.
В палестино-израильском конфликте в секторе Газа, как известно, Турция предлагает признать независимость Палестины в границах 1967 г. со столицей в Восточном Иерусалиме и предоставлением Анкаре международного мандата – гаранта безопасности палестинского государства и мира на Ближнем Востоке. Данное предложение турецкого МИДа сочетается с декларацией политической доктрины «ось Турции» и планами Анкары занять место постоянного члена Совета безопасности ООН как представителя исламского мира.
В ситуации с Сирией Турция под видом борьбы с курдским сепаратизмом устанавливает на севере САР 30-ти километровую «зону безопасности» и намерена провести перекройку этнической карты с заменой курдского населения на тюркское (туркоман), а также получить с опорой на них контроль стратегических коммуникаций транзита нефти.
В Ливии Турция поддерживает Правительство национального согласия во главе с Фаизом Сараджем, которое признается легитимной властью со стороны ООН, и выступает против фельдмаршала Хафтара – командующего Ливийской национальной армией, за которым Палата представителей однопалатного парламента. Фаиз Сарадж (в том числе, и благодаря турецкой военной помощи и войскам) контролирует всего лишь столицу Триполи и прилежащие к нему населенные пункты, остальные территории разоренной страны остаются за Хафтаром.
Эрдоган, будучи сторонником исламской организации «Братья мусульмане», оказался на стороне Фаиза Сараджа. Вместе с этим, турецкий лидер рассчитывает в богатейшей нефтью и газом Ливии получить контракты от Триполи, закрепить за Анкарой право добычи и переработки ливийских углеводородов (в частности, на нефтегазовых месторождениях в Средиземном море, что обостряет отношения с Грецией и Кипром из-за спора о принадлежности соответствующих экономических зон). Наконец, важной задачей Турции в Ливии является закрепление собственного статуса крупного игрока в соответствии с императивами доктрины «ось Турции» для оказания влияния на политическую ситуацию на Ближнем Востоке и в Северной Африке.
«Окончательную точку в «шведской истории» 25 января поставил президент Эрдоган, подписав соответствующий указ по ратификационной грамоте. Как известно, согласно регламенту, решение Генеральной Ассамблеи ВНСТ требует подписания указа президентом Турции в течение 15 дней. Это, конечно, техническая процедура. Странность столь высокой поспешности Эрдогана связана не только двумя сутками со дня решения парламента, но и ночным временем подписания указа (впрочем, и парламент Турции голосование провёл ночью.
В современном турбулентном мире динамика событий достаточно переменчива. Мог ли Эрдоган не подписать соответствующий указ по Швеции? Теоретически все невозможное возможно, если есть на то причины. Эрдоган относится к такому рангу политиков, кто способен резко менять решение в зависимости от «политической погоды», а не смены личного настроения.
Иными словами, если турецкий лидер не увидел бы в ближайшие две недели адекватных решений со стороны Соединенных Штатов, согласно ранее достигнутым договорённостям в переговорах с президентом Джозефом Байденом и на встрече с Энтони Блинкиным 6 января в Анкаре, то не было бы гарантий того, что у Реджепа Эрдогана при подписании указа по ратификации шведского вопроса не «засохли чернила» в ручке (или «не сломалось» золотое перо в 18 карат перьевого «Паркера» серии «De Lux 51»). Однако так серьёзные дела не решаются».
Во-первых, Швеция и без формального членства в НАТО является важным стратегическим партнером альянса, участвует в его военных учениях, обладает высокотехнологичным ВПК и достаточно неплохо обеспечена современными видами вооружения.
Во-вторых, геостратегическое положение Турции остается важной составляющей ее союза с Западом и ключевой роли в НАТО на юго-восточном фланге.
В-третьих, Турция рвется на Восток (в Туран), уже добилась геополитического, геоэкономического и военного присутствия в Азербайджане, на повестке тюркские страны Центральной Азии. Зачем же США терять такого партнера, который может использовать взаимосвязанность с Россией для выдвижения последней своих условий, что способно снизить и в конечном итоге привести к вытеснению Москвы из того же Южного Кавказа и Центральной Азии?
Анкара рассчитывает на изменение подходов Вашингтона. Неслучайно Эрдоган в начале декабря 2023 г. совершил «исторический визит» в Афины и провозгласил рестарт турецко-греческих отношений на платформе мира и партнёрства. Этим визитом турецкая дипломатия посылает сигнал тому же Вашингтону об исключении военной эскалации между двумя непримиримыми членами НАТО, что снимает обеспокоенность США и Франции обеспечением баланса сил между Афинами и Анкарой. Взамен Турция предлагает Соединенным Штатам восстановить подорванные отношения между двумя странами и удовлетворить ее интересы по модернизации ВВС, инвестициям и региональным темам.
В этом контексте следует рассмотреть и неожиданное изменение позиции турецких банков в начале года в отношении приема российских платежей по товарам «параллельного транзита». Окончательное смягчение турецкой банковский политики, возглавляемой проамериканской бизнесвумен Хафизе Гайя Эркан, видимо, будет связано не только с жёстким давлением министерства финансов США на Турцию в части вероятных санкций за несоблюдение режима эмбарго в адрес России, но и сменой отношения администрации Белого дома к Анкаре.
Как сложится перспектива турецко-американских отношений – покажет ближайшее будущее. Поскольку президент США Дж. Баден буквально сразу же после решения турецкого парламента по вступлению Швеции в НАТО обратился в Конгресс с предложением незамедлительно одобрить сделку по продаже Турции модернизированных истребителей F-16, то и Эрдоган ускорил подписание известного указа 25 января. Одно понятно, что России придется усиливать не только Ленинградский военный округ и Северный флот, но и Северокавказский военный округ с Черноморским флотом. Сегодня актуализируется и рестарт российско-армянских отношений как в свете экономики и контроля Зангезурского коридора, так и в области военных отношений.
Некоторые армянские эксперты, отрицательно настроенные к вопросу русского контроля Зангезурского коридора, ошибочно полагают подобный процесс нарушением и потерей суверенитета Армении. Правда, в этой связи вполне очевиден и вариант потери армянской государственности в случае установления турецко-азербайджанского контроля над Сюникской областью. В то же время российский военный контроль столь важного участка мультимодального транзита по Срединному коридору сведет на нет амбициозные планы Анкары, связанные с «броском на Восток», а при недопонимании Баку – создаст угрозу территориальной целостности Азербайджана.
Такова переменчивость динамики политических событий.
Александр СВАРАНЦ – доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»