Предыдущую серию мытарств лидера оппозиционной Демократической партии Кореи (ДПК) мы закончили тем, что он обозначил готовность к суду, а до того чудом спасся от ареста во время голосования в парламенте . Однако прокуратура начала готовить второй ордер на арест в рамках расследования дел с развитием квартала Пэкхён-дон г. Соннам (на посту мэра) и незаконным переводом денежных средств в КНДР (в должности губернатора Кёнги). Подробности этих дел мы специально описали в отдельном тексте, дабы не пересказывать их всякий раз.
1 августа 2023 г. Комитет Демократической партии, созданный для критики администрации Юн Сук Ель за ее «диктатуру через судебное преследование», раскрыл имена четырех прокуроров, расследующих дело Ssangbangwool . За размещением такой информации в Интернете последовали злобные комментарии в адрес прокуроров, вплоть до «Давайте искореним дьявольскую группу!»
17 августа Ли Чжэ Мён уже в четвёртый раз за текущий год предстал перед прокуратурой Центрального округа Сеула для допроса в статусе подозреваемого по делу Пэкхён-дон. Общение со следователями длилось в общей сложности около 13 с половиной часов. На выходе из прокуратуры после допроса он заявил, что «это сфабрикованное расследование политических обвинителей, пытающихся сфабриковать несуществующие преступления, чтобы скрыть их постыдные стороны».
Ли также заявил, что, если прокуратура запросит ордер на его арест во время заседания Национального собрания, он не будет использовать свой депутатский иммунитет. «Если вы потребуете ордер на мой арест, расследуя свои нелепые фабрикации, я добровольно явлюсь и предстану перед судом. Я гарантирую, что национальное собрание не будет созвано отдельно, чтобы защитить меня…».
Тем временем пошли слухи, что Ли Чжэ Мён может быть привлечён к уголовной ответственности по делу о передаче 8 млн долл в Северную Корею главой компании Ssangbangwool Ким Сон Тхэ: якобы в своих последних показаниях арестованный вице-губернатор Ли Хва Ён и другие фигуранты начали утверждать, что Ли знал об этом и курировал проект.
22 августа прокуратура предъявила Ли Чжэ Мёну обвинение во взяточничестве при участии третьей стороны по вышеуказанному делу. Таким образом, статус политика по этому делу сменился со свидетеля на подозреваемого. Ли назвал это решение «абсурдом» и отвечать на вопросы журналистов не стал.
Между тем, в тот же день Ким Сон Тхэ сообщил на судебном слушании 22 августа, что во время президентских праймериз Демократической партии он пожертвовал Ли около 150 миллионов вон (112 500 долларов США) при том, что согласно Закону о политических фондах, максимальная сумма, которая может быть пожертвована кандидату, установлена в размере 10 миллионов вон на человека. Чтобы обойти закон, Ким разделил пожертвование на множество небольших сумм и отправил их от имени многих людей, включая сотрудников компании.
31 августа во время пресс-конференции, посвященной году со дня вступления в должность председателя Демократической партии Кореи Ли Чжэ Мён объявил о начале бессрочной голодовки в знак протеста «против некомпетентного и жестокого режима» Юн Сок Ёля, которая, по его словам, наносит ущерб конституционному порядку и демократии, разрушает жизнь людей. Ли сказал, что правительство отказалось от своей ответственности по защите людей, проигнорировав опасения людей по поводу безопасности в связи с выбросом радиоактивной воды в океан в Японии и вызвав раскол в обществе, изобразив уважаемого борца за независимость Хон Бом До коммунистом.
В этом контакте глава демократов выдвинул три требования: извинения Юн Сок Ёля перед населением «за лишение их средств к существованию и разрушение демократии», выражение главой государства несогласия с действиями Токио по сбросу в океан воды с АЭС «Фукусима», кардинальные перестановки в кабинете министров. Обвинения и подозрения в свой адрес он назвал «политическим заказом» правящего лагеря, по инструкциям которого, с его точки зрения, действует прокуратура.
В консервативных СМИ голодовку Ли сразу же назвали «бессмысленной» и «абсурдной», а с точки зрения автора, все три требования были абсолютно демагогическими. Резкого падения уровня жизни и разрушения демократии не наблюдается, опасность по поводу воды демократы преувеличивают, при том, что правительство работает в данном направлении, и никто из министров не погряз в скандале класса Чо Гука, который требовал бы его снятия. И да, Хон Бом До БЫЛ коммунистом. Зато красивый ход перенес внимание с вопроса «а чего добился Ли Чжэ Мён за год председательства»?
1 сентября Ли Чжэ Мён уведомил прокуратуру намерении явиться на допрос по делу о незаконной передаче денежных средств в КНДР в первой половине дня 4 сентября. Однако следователи выразили по этому поводу протест, указав, что допрос будет продолжаться в соответствии с утверждённым распорядком расследования, т.е. возможно весь день.
7 сентября был опубликован текст рукописной записки находящегося под стражей бывшего вице-губернатора провинции Кёнги Ли Хва Ёна (в СМИ это передал его адвокат), в котором утверждается, что его недавнее изменение показаний в сторону причастности Ли Чжэ Мёна к незаконному переводу денежных средств в КНДР было сделано под постоянным давлением со стороны прокуратуры. На деле ни он сам, ни администрация провинции Кёнги никогда не просили Ким Сон Тхэ передать в Северную Корею денежные средства в размере 8 млн долларов. Он также сообщил, что сделанный им под психологическим давлением обвинения оговор идёт вразрез с совестью, о чём он очень сожалеет. Ранее в ходе заседания суда, где присутствовал Ли Хва Ён, весьма эмоционально выступила его жена, которая публично призвала супруга одуматься, обвинив следователей в давлении на него.
Следствие тем не менее заявило, что у него хватает и других объективных доказательств, а потому это ничего не меняет. Проблема также в том, что это давление тоже надо доказывать, и пока ещё нет суда подобная бумага рассчитана только на активизацию группы поддержки.
9 сентября Ли Чжэ Мён явился на допрос, который длился около 8 часов и был приостановлен по настоянию Ли Чжэ Мёна, сославшегося на состояние своего здоровья – шел десятый день голодовки.
По прибытии в прокуратуру Ли сказал журналистам, что правда не может оставаться сокрытой вечно, хотя правительству, возможно, удастся сфабриковать дело. А после допроса заявил в соцсетях, что «пытался вести дела с Севером в целях гуманитарной поддержки и обменов, когда был губернатором Кенги, но не предоставлял и не просил предоставлять деньги и товары Северу в нарушение южнокорейских законов и санкций Организации Объединенных Наций».
12 сентября Ли снова прибыл на допрос, повторив журналистам, что «не настолько глуп, чтобы совершить такое тяжкое преступление, заставив коррумпированного бизнесмена заплатить столько денег Северной Корее за меня», и следственная группа «не смогла выдвинуть ни единого доказательства», С учётом состояния здоровья политика на тринадцатый день голодовки , допрос длился 1 час и 50 минут (с учётом времени на ознакомление с документами и наличие спорных моментов, он пробыл в прокуратуре свыше четырёх с половиной часов).
С другой стороны, появилось ещё одно неприятное дополнительное обвинение, которое, если его докрутят до конца, ударит по Ли Чжэ Мёну очень больно. Оно касается Ким Ман Бэ — фигуранта «Соннамгейта», доверенного лица Ли и самоубийцы-неудачника, который за 6 дней до президентских выборов-2022 Ким Ман Бэ дал денег журналисту, сколь демократическому, столь же желтому, за том, чтобы тот опубликовал интервью, в котором говорилось о том, что к «Соннамгейту» был причастен, не только Ли Чжэ Мён, но и, вы не поверите, Юн Сок Ёль, который покрывал мошенников. Материал перепечатала вся демократическая пресса, и, возможно, столь малый разрыв, с которым Юн победил, случился благодаря этому. Теперь же, за журналистом пришли, потому что, если всё было так, как было, то у нас классический пример вброса заведомо фальшивых новостей для манипуляцией волей избирателей на президентских выборах. Демократы, разумеется, ушли в несознанку, потому что, оказывается, деньги были переданы в уплату за несколько книг журналиста.
13 сентября Ли Чжэ Мен перенес место своей голодовки из палатки перед зданием Национальной ассамблеи в свой офис из-за ухудшения состояния здоровья. По словам депутата Чон Чжун Хо, «температура его тела, уровень сахара в крови и кровяное давление не являются серьезными отклонениями, но функции его организма снизились из-за переохлаждения…Со вчерашнего дня у него участилось нерегулярное сердцебиение. Учитывая, что он значительно похудел, медицинские работники планируют чаще наблюдать за ним».
Утром 18 сентября на девятнадцатый день голодовки Ли Чжэ Мён был госпитализирован в больницу Святой Марии с головокружением и резким падением уровня сахара в крови. Как сообщается, он не терял сознания, однако начал проявлять признаки бреда, в связи с чем ему вызвали «скорую помощь». Но даже там Ли Чжэ Мен выразил желание продолжить голодовку.
Скорую помощь вызывали ещё и 17 сентября после того, как медицинский персонал пришел к выводу, что Ли нуждается в немедленной медицинской помощи, но председатель отказался ехать в больницу.
В тот же день 18 сентября 1-й отдел антикоррупционных расследований прокуратуры Центрального округа Сеула запросил ордер на предварительное заключение Ли Чжэ Мёна под стражу по обвинению в злоупотреблении доверием, лжесвидетельстве, взяточничестве при участии третьих лиц и нарушении Закона о валютных операциях. В рамках обвинения следователи объединили два дела – о коррупции при застройке квартала Пэкхён-дон и незаконном переводе денежных средств в КНДР при участии главы компании Ssangbangwool.
В ордере на арест указывалось, что отправка в Северную Корею 8 миллионов долларов является «серьезным преступлением, угрожающим безопасности Корейского полуострова и остального мира», поскольку «деньги могут быть использованы для продвижения вооружений Севера». Обвинение заявило, что это преступление заслуживает пожизненного заключения.
В ответ демпартия внесла в Национальное собрание предложение об отставке премьер-министра Хан Док Су. Оказывается, «премьер-министр не смог должным образом рекомендовать кандидатуры в кабинет министров в условиях полного государственного хаоса (да неужели!! Полный хаос выглядит совсем иначе!!) и координировать государственные дела». Одновременно демократы объявили бойкот основной работе Парламента
19 сентября, на двадцатый день голодовки, Ли Чжэ Мёна навестил в больнице экс-президент Мун Чжэ Ин. Собеседники разговаривали в течение 23 минут. Мун настоятельно призвал Ли прекратить протест. Ранее с аналогичными предложениями выступал Ли Нак Ен, бывший председатель ДПК, который был главным соперником Ли во время прошлогодних президентских праймериз. Правящая партия также призвала Ли прекратить акцию протеста, сославшись на состояние его здоровья. Председатель «Силы народа» Ким Ги Хен заявил: «При всем должном уважении, я прошу председателя ДПК прекратить протест независимо от причин».
В тот же день 19 сентября Юн Сок Ель подписал ходатайство с просьбой о согласии парламента на арест Ли Чжэ Мена.
20 сентября Ли Чжэ Мен внезапно поменял позицию. Если ранее он публично заявлял о том, что готов к суду , то теперь снова написал большой пост на фейсбуке* , в котором призвал голосовать против его ареста, тем самым нарушая данное ранее обещание — не сопротивляться. Обосновал он это тем, что времена изменились. «Одобрение этого явно незаконного и несправедливого ходатайства об аресте только подольет масла в огонь сфабрикованного расследования политического обвинения» и «Если петля надета не на того человека, она должна быть разорвана»
Консерваторы немедленно отметили, что, выступив с обращением к законодателям с просьбой отклонить слушание о его задержании, Ли обнулил и свои обещания времен президентской кампании, и более поздние заявления. При том, что его правонарушения имели место, когда он был мэром Соннама и губернатором провинции Кенги. Они не имеют никакого отношения к Демократической партии и Национальному собранию, которое уже два года защищает его в ущерб всему.
21 сентября Национальное собрание должно было анонимно проголосовать по двум отдельным ходатайствам об аресте лидера оппозиции Ли Чжэ Мена и отставке премьер-министра Хан Док Су. Напомним, что по закону депутаты парламента защищены от ареста во время сессии и могут быть арестованы только с согласия Национального собрания.
Параллельно голосованию сторонники председателя собирались вывести на улицы100 тысяч человек, показывая, на чьей стороне реальное большинство. А чтобы бичевать предателей, был создан специальный сайт, на котором собирается список депутатов, которые хотя бы однажды публично обещали голосовать против ареста лидера оппозиции. Соответственно, все те, кого нет в списке — потенциальные предатели.
У демократов было 167 мест в парламенте из 297. Формально- подавляющее большинство, но в прошлый раз, напомним, за арест было подано 138 голосов, а против – 139: разрыв в один голос и то, что за арест проголосовало минимум 30 членов Демократической партии был очень тревожным звонком.
В отношении премьера демократы проголосовали ожидаемо: 175 голосов за, 116 против, четверо воздержались. Этот случай стал первым в конституционной истории Кореи, когда парламент принимает такое решение. Ранее Национальное собрание отклоняло предложения об отставке премьер-министров. Однако последнее слово остаётся за президентом страны, который скорее всего откажет.
А вот в отношении ареста Ли – вышло очень неприятно для демократов. За арест лидера оппозиции проголосовали 149 депутатов, 136 человек проголосовали против этого, 6 воздержались, 4 голоса не были засчитаны. Такой расклад означает, что, как и в прошлый раз, от 29 до 39 голосов представителей Демократической партии выступили против своего председателя.
Примечательно, что для принятия решения о лишении Ли депутатской неприкосновенности требовалось 148 голосов, так что, как и в прошлый раз, случился «разрыв в один голос».
Понятно, что после Такого итога голосования руководство демпартии (лидер парламентской фракции Пак Кван Он и др.) взяло на себя всю ответственность за случившееся и в полном составе подало в отставку, вылив ведро масла в конфликт между фракциями сторонников и противников Ли Чжэ Мёна. На заседании Верховного совета партии депутат Чон Чжон Рэ раскритиковал тех, кто голосовал против Ли, за то, что они «подло предали (партию) и толкнули Ли в логово порока, отказав ему после того, как он был избран на этот пост при подавляющей поддержке…Они будут постоянно пытаться поколебать его лидерство, но мы, члены Верховного совета, будем продолжать стоять на его стороне». Как заявил пресс-секретарь демпартии Ли Со Ён, «мы очень удивлены и в шоке. Руководство попросило членов проголосовать против этого предложения, но мы сожалеем, что результаты оказались иными»
Иной близкий к председателю депутат Чон Сон Хо сказал в эфире радиопрограммы MBC, что Ли не должен уходить с поста, даже если он будет исполнять эту роль за решеткой. «Его отставка ввергла бы партию в хаос, поскольку его поддерживают от 70 до 80 процентов сторонников ДПК».
Радикальные сторонники Ли (максимум пять тысяч вместо обещанных ста) даже попытались ворваться в здание Ассамблеи после голосования, размахивая плакатами с надписями «Арестуйте законодателей, поддержавших предложение». Это привело к физическим столкновениям с правоохранителями, на помощь были вызваны дополнительные силы полиции и один из протестующих арестован. Поскольку все события происходили около 17 часов, движение в этом районе оказалось фактически парализовано.
22 сентября Ли призвал всех членов партии и общественность объединиться в борьбе против «диктатуры прокурорских», заявив, что он сделает все возможное, чтобы улучшить партию посредством реформ: значит, в отставку он не собирается. По его мнению, Демократическая партия является той политической силой, которая должна бороться против тирании и диктатуры администрации Юн Сок Ёля, и если демпартия или ее любимый председатель падёт, то это приведёт к узурпации консерваторами власти, усилении политических притеснений и давления, уничтожении демократии и среднего класса и тп.
23 сентября Ли Чжэ Мён согласился прекратить голодовку, продолжавшуюся 24 дня, — таким образом он проголодал на один день дольше, чем бывший президент Ким Ён Сам, который в 1983 году (тоже будучи лидером демпартии) голодал в знак протеста против диктатуры режима Чон Ду Хвана.
Что теперь? Суд Центрального округа Сеула назначил рассмотрение вопроса об аресте председателя Демократической партии на 26 сентября. Решение будет принимать судья Ю Чхан Хун, который уже отклонял ордер на арест лидера оппозиции Ли Дже Мёна по итогам прошлого голосования в Национальной Ассамблее. Кроме того, он не давал арестовать Пак Ён Су, спецпрокурора по делу Пак Кын Хе, оказавшегося одним из бенефициаров «Соннамгейта», и владельца YouTube-СМИ, которого обвиняли в клевете на минстра юстиции Хан Дон Хуна.
Страну же в любом случае ждет политический кризис. Удовлетворение требований прокуратуры существенно повысит шансы на привлечение Ли к уголовной ответственности (по совокупности обвинений ему грозит от 11 до лет, а то и пожизненное заключение, если докажут финансирование КНДР по идейным соображениям) и нанесёт серьёзный удар по репутации демократов. С другой стороны, отказ в аресте приведёт к новому витку настроений о «насильственном подавлении властями оппозиции», что может в итоге вылиться в приостановку расследования и развал дела.
Выборы нового руководства ДПК, судя по составу зарегистрировавшихся кандидатов, скорее всего оставят у власти сторонников Ли, и куда денутся его противники – интересный вопрос на фоне апрельских парламентских выборов. Раскол в партии ослабит всех демократов.
Народ при этом скорее за арест, но поляризация высока. В опросе, проведенном агентством Gallup18-20 сентября, 46% респондентов выступили за арест Ли Чжэ Мена. 37% выступили против этого шага, заявив, что это было «несправедливое политическое притеснение».
Что по этому поводу может сказать автор? Как только Ли объявил голодовку, автор понял, что дела его плохи. Ранее лидер оппозиции довольно громко заявлял о своей невиновности и выкладывал в публичное поле многостраничные документы, которые должны были эту невиновность подтвердить. Затем е (и, возможно, под влиянием новых доказательств), он сначала попытался поиграть на образе жертвы, а затем испугался так, что наплевал на свои прошлые обещания. Это был серьезный репутационный урон, о конкретных последствиях которого мы поговорим в следующем материале, когда вопрос о том, переедет ли глава оппозиции из парламента в тюрьму, станет яснее.
*- Деятельность Facebook в России запрещена.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Китая и современной Азии РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».