Мировую политику можно сравнить с морем, которое периодически подвергается возмущениям разной интенсивности и продолжительности. Некоторые из них происходят совершенно неожиданно, другие вроде бы и ожидаются, но чаще всего протекают не так, как это предсказывалось.
Ко второму классу упомянутых выше возмущений относится всё, что сопровождало акт завершения 20-летнего пребывания США в Афганистане, протекающего весьма драматично, а временами даже трагично. Особенно в телевизионной интерпретации.
Именно уровень драматизма данного акта, а также факт того, что в его центре оказалась ведущая мировая держава, вызвали вполне естественные ассоциации с ситуациями в других регионах её (державы) сохраняющегося присутствия. Где верные союзники Вашингтона задаются вопросом: а не случится ли с нами нечто похожее на то, что мы наблюдаем сейчас в аэропорту Кабула?
Помимо возбудившейся по данному поводу “постсоветской” лимитрофной шпаны из “младоевропейцев”, подобный вопрос возник (вполне ожидаемым образом) у располагающего гораздо большим весом на международной арене Тайваня. Который продолжает играть роль одного из основных раздражителей отношений между двумя ведущими мировыми державам, то есть США и КНР.
Из Пекина прозрачно намекнули, а не пора ли вам из ныне правящей верхушки Тайваня бронировать себе места в отсеках колёсных шасси американских военно-транспортных C-17. Тем более что таковой недавно (6 июня) совершил посадку в аэропорту Тайбэя, доставив первую партию вакцины Moderna. Которую правительство США бесплатно выделило Тайваню (в общем количестве 2,5 миллиона доз) с целью сдерживания масштабов и темпов распространения на острове инфекции “Ковид-19”.
Обратим внимание на резко негативную реакцию в КНР на то, как была проведена акция (вообще говоря, вполне позитивная) по доставке на остров американской вакцины. Причины такой реакции ранее обсуждались в НВО. Здесь же ограничимся констатацией как их обоснованности, так и того, что они имеют прямое отношение к основной теме настоящей статьи.
Дело в том, что прилёт на территорию Тайваня принадлежащего ВВС США C-17 стал очередным актом ползучего процесса размывания той позиции Вашингтона относительно Тайваньской проблемы, которая была зафиксирована в 1979 г. в процессе установления американо-китайских дипломатических отношений. В самих США она называется “стратегической двусмысленностью”, когда Вашингтон вроде бы не отказывается от поддержки Тайваня, но и не возлагает на себя формальных обязательств по оказанию ему военной помощи в том случае, если Пекин перейдёт к “не мирным средствам” решения указанной проблемы.
В последнее время в США всё громче раздаются призывы перейти к “стратегической ясности” относительно Тайваня. Что подразумевает признание полноценной государственности Тайваня с установлением с ним всесторонних официальных отношений, включая сферу обороны. Именно поэтому столь внимательно изучалось состоявшееся 19 августа интервью Дж. Байдена телекомпании ABC, в ходе которого американский президент успокаивал союзников на предмет готовности США выполнить перед ними свои обязательства. Среди отдельных стран был упомянут и Тайвань. Что, однако, экспертами было обозначено скорее в качестве оговорки, а не как свидетельства радикального изменения официальной позиции Вашингтона в одном из самых “чувствительных” вопросов современной глобальной политики.
В очередной раз отметим, что трагические сцены в аэропорту Кабула представляют собой не более чем заключительный этап длительного процесса реализации стратегии по резкому сокращению масштабов вовлечённости США в разного рода международные конфликты. Данная стратегия сформировалась (под влиянием “неоизоляционистов”) ещё во времена первой президентской каденции Б. Обамы, то есть 15 лет назад. Уже тогда была ясна контрпродуктивность для национальных интересов США как афганской, так и всей ближневосточной авантюры в целом, в которую Вашингтон постепенно втягивался сразу с окончанием холодной войны.
То, как была выполнена процедура завершения американского военного присутствия в Афганистане, несомненно, нанесло немалый морально-репутационный ущерб Вашингтону. Но никакого отношения к реалиям не имеют нередкие высказывания о крушении США как ведущей мировой державы.
Впрочем, ситуации, в которой оказалось нынешнее американское руководство, действительно не позавидуешь. В общем и целом она верно отражена в китайской Global Times. Конечно, не без гиперболизации, что неизбежно при использовании языка образов.
Как и во всякой драме, в последнем акте афганской можно различить некоторые моменты, которые выглядят второстепенными, но провоцируют хоть какой-то позитив. Для автора таковым стал образ солдата с афганским ребёнком на руках в аэропорту Кабула. Хотя пропаганда (на этот раз американская), кажется, опошлила и этот достойный жест.
Среди союзников США, всполошившихся в связи с последними афганскими событиями, повышенную активность проявляет Лондон, который никак не избавится от роли концептуально-политического авторитета по отношению к (“малоопытному”) Вашингтону. Которому говорится о необходимости очередного in (как это было в Европе после окончания Второй мировой войны). На этот раз объектом подобного in должен стать Афганистан, куда рекомендуется срочно “вернуться”.
С аналогичными советами выступают в ЕС, сам факт существования которого всё более очевидным образом превращается в главную проблему Европы. Чего стоят призывы организовать поддержку группировке во главе с А.Ш. Масудом, активность которой в провинции Панджшер на севере Афганистана является сегодня едва ли не основным вызовом процессу стабилизации страны. Её новому руководству следует проявить терпение и мудрость в решении этой давней проблемы, обусловленной сложным этноконфессиональным устройством Афганистана.
Иначе внешние “доброжелатели” (например, из того же ЕС в компании с некоторыми из соседей Афганистана) не упустят случая организовать очередной раунд “борьбы с терроризмом”. Неизбежно длительной и кровавой.
В этом плане особую актуальность приобретает широко обсуждаемый вопрос эволюции самого “Талибана” (запрещённого в России). Видимо, правы те китайские эксперты, которые полагают, что этот процесс, во-первых, неизбежен, во-вторых, протекать будет долго, трудно и едва ли преодолеет тот уровень, на котором сегодня находится ряд “суннитских режимов” арабского мира.
Возвращаясь к основной теме настоящей статьи, отметим, что руководство нынешнего Тайваня отвергает применительно к себе какие-либо аналогии с последними событиями в Афганистане. Но истинность любых гипотез в историческом процессе проверяет он сам. Так что посмотрим.
Наконец, драмам не чужды элементы комизма, которые привносятся в мировую политику последних лет главным образом некоторыми из восточноевропейских лимитрофов. Упорно навязывающих “цивилизованному миру” свои услуги, в которых тот всё меньше нуждается. Ибо предлагаемый ему товар давно протух, а его запахом пропитались сами лимитрофы.
Совсем недавно указанный товар назывался “российская угроза”. Но теперь, по мере обострения глобальной игры, она с неизбежностью становится “российско-китайской”. Не меняя при этом полной фейковости и не избавляясь от всё того же специфического запаха.
Что, спрашивается, может быть общего у восточноевропейских лимитрофов и находящимся на другой стороне глобуса Тайванем? При сколько-нибудь здравом размышлении, ответ очевиден – ничего. Кроме неприятностей (потенциально весьма серьёзных) при попытках совать любопытный нос в Тайваньскую проблему.
Год назад это проверила на себе Чехия. Но лимитрофа ничему не учит горький опыт даже “брата по классу”. Недавно схожим путём решила пройтись Литва, проявившая инициативу по обмену с Тайванем официальными представительствами. И соответствующее случаю “удовольствие” Китай Литве уже пообещал.
Между тем МИД Тайваня выразил благодарность госсекретарю Э. Блинкену за то, что тот, в свою очередь, тоже выразил “железную солидарность” США с Литвой за её указанный выше шаг.
На арене мирового политического цирка периодически раздаётся бодрый голос ведущего: “А теперь, ледис энд джентльмен, группа дрессированных обезьян. Прошу”. Согласимся, что пока их публичное кривлянье (как недавно в Киеве) пользуется некоторым спросом.
Но рано или поздно лимитрофам-бандерлогам придётся выслушать привычный для них вопрос: “Хорошо ли вам видно?”. Который им вновь задаст мудрый (но суровый) Каа. На этот раз “о трёх головах”: Пекинской, Московской и Берлино-Парижской.
Президенту Тайваня Цай Инвэнь, то есть харизматичному и весьма образованному политику, следовало бы побрезговать подобного рода восточноевропейскими “друзьями”, а также вернуться на путь налаживания отношений с “мейнлендом”. Чем занимались до неё политические оппоненты в лице партии Гоминьдан.
Тогда и аналогии с нынешними событиями в Афганистане станут некорректными.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
