Резко усилившаяся в последние месяцы внешнеполитическая активность Японии не может не обратить на себя внимание. Трудно не заметить попыток зондирования состояния и оказания влияния на отношения Токио с Вашингтоном, Пекином и Москвой. Отметим, что политическая картина в критически важном субрегионе Северо-Восточной Азии фактически формируется этими четырьмя столицами.
Между тем в отношениях между ними происходят весьма примечательные подвижки, вызванные процессом радикальных изменений в политическом пазле региона Индийского и Тихого океанов (РИТО).
Наметились они давно, но получили резкое ускорение с избранием на пост президента США Д. Трампа с его лозунгом “Америка – прежде всего”. Изначально, то есть в период предвыборной борьбы, этот лозунг почти целиком отвечал взглядам части американской политической элиты (и, как выяснилось, настроениям не менее половины населения страны), которую называют “неоизоляционистами”. Впрочем, на практике “чистота” такого смыслового содержания указанного лозунга начала размываться прежними экспансионистскими тенденциями.
Однако “неоизоляционистский” месседж в политическое пространство, посланный мировым лидером, не мог не вызвать трещин в конструкции, которую до сих пор продолжают обозначать термином “Запад”.
В частности, трещины наметились в одном из её главных “несущих” элементов, каковым является американо-японский военно-политический союз. Речь (пока) не идёт о его прекращении. Напротив, публично всячески подчёркивается “краеугольный характер” данного союза.
Однако, на авторский взгляд, неизбежно возникнет вопрос: “А, собственно, во имя чего?”. Также как и в трансатлантических отношениях, где мотивационный пузырь “российской угрозы” пытаются надувать с помощью совсем уже карикатурных и неприличных провокаций.
В отношениях между Японией и США приведенный выше вопрос провоцируется в последние месяцы проблемами как военно-политического (в связи, главным образом с ситуацией на Корейском полуострове), так и торгово-экономического планов.
Япония оказалась в состоянии “вне игры” на крайне важном для неё Корейском полуострове, принципиально новый этап которой начался после знаменитого выступления Ким Чен Ына 7 января с. г. Указанное выступление, судя по всему, явилось полной неожиданностью для Токио (вероятно, и для Пекина). Однако вполне допустимо предположить, что “в курсе дела” был Вашингтон (возможно, и Сеул), с которым Пхеньян, видимо, никогда не терял “неформальных” контактов.
Новую игру на Корейском полуострове Вашингтон и далее продолжил фактически без участия ключевого союзника в регионе. Который почти непрерывно подавал сигналы о своём существовании призывами “усилить совместное (с Вашингтоном и Сеулом) давление” на Пхеньян с целью его принуждения к отказу от ракетно-ядерной программы.
Едва ли, в частности, японский премьер-министр С. Абэ знал о том, что во время его предпоследней встречи с Д. Трампом, состоявшейся 18 апреля с. г. на территории поместья американского президента, М. Помпео (тогда претендент на пост госсекретаря) находился с “секретным визитом” в Пхеньяне.
Между тем одна из главных целей данного визита С. Абэ заключалась как раз в прояснении вопроса о намерениях ключевого союзника на Корейском полуострове, а также в том, чтобы озаботить его в данном вопросе и японскими интересами.
Не менее важное значение имеет факт всё более очевидного расхождения в торгово-экономической сфере двусторонних отношений. Начиная с “генеральных линий” и кончая относительными “частностями”. Если администрация Д. Трампа взяла курс на двусторонний формат торгово-экономических отношений с другими странами (подтвердив его выходом из Транстихоокеанского партнёрства), то Япония отдаёт предпочтение многостороннему сотрудничеству, фактически “возродив из пепла” то же ТТП.
К “частностям” же можно отнести уже почти решённый вопрос о введении Вашингтоном тарифов на импортируемые сталь и алюминий, а также участившиеся разговоры о возможности сделать то же самое и с импортом автомобилей. Япония будет одним из главных пострадавших от подобных мер.
Судя по итогам упоминавшейся встречи 18 апреля, никаких заметных подвижек в попытках сблизить позиции двух главных союзников в АТР по обоим (разделяющим их) проблемам пока не наблюдается.
Очередная попытка будет предпринята в ходе визита С. Абэ в США, намеченного на 7 июня. Он состоится накануне саммита “Большой семёрки”, которая пройдёт на этот раз в Канаде, и за пять дней до встречи “Д. Трамп – Ким Чен Ын” в Сингапуре.
На фоне серьёзных проблем в американо-японских отношениях обращает на себя крайне знаменательная тенденция к улучшению политического климата в связке “Япония-КНР”. Впервые за 8 последних лет в Токио с 9 по 11 мая с. г. находился премьер-министр КНР Ли Кэцян, который вместе с японским и южнокорейским коллегами обсуждал перспективы создания зон свободной торговли в форматах как “КНР-Япония-РК”, так и “10 стран АСЕАН+КНР, Япония, РК, Индия, Австралия и Новая Зеландия”. Зондировался также вопрос о возможности присоединения Японии к китайскому проекту НШП.
Все три участника токийской встречи выразили отрицательное отношение к “протекционистским” тенденциям и приверженность глобализации мировой экономики.
Что касается растущего интереса Японии к России, то его мотивация нередко занижается и сводится к так называемой “проблеме Северных территорий”, то есть к претензиям Токио на владение южной частью Курильских островов. Этот мотив, являясь (неустранимой) частью японской политической мифологии, несомненно, служит важным стимулом участившихся контактов С. Абэ с президентом РФ В.В. Путиным.
Однако, на авторский взгляд, по мере выхода Японии из образа “экономического гиганта, но политического карлика”, то есть постепенного становления и в качестве одного из значимых, самостоятельных политических акторов, она неизбежно втягивается в сложную политическую игру, которая ведётся здесь другими ведущими игроками.
Для Японии “цена вопроса” в этой игре начинает далеко выходить за рамки относительно локальной “проблемы Северных территорий”. В частности, речь идёт об очевидной конкуренции с Китаем за влияние на Россию с её крайне важным стратегическим положением и гигантскими природными ресурсами.
В свою очередь России (заинтересованной в развитии кооперации как с КНР, так и Японией) совсем ни к чему перенос на её территорию проблем в японо-китайских отношениях. Поэтому необходимо всячески содействовать развитию того позитива, который в них наметился.
Весь комплекс проблем и вопросов в российско-японских отношениях в конце мая стал в очередной раз предметом обсуждения между В.В. Путиным и С. Абэ в ходе пребывания последнего на Санкт-Петербургском экономическом форуме.
Здесь представляется уместным сделать некоторые ремарки самого общего плана, относящиеся, скорее, к торгово-экономической сфере этих отношений. Увы, но нынешний объём двусторонней торговли просто ничтожен.
И политика (“проблема Северных территорий”) здесь, в основном, ни при чём. Несмотря на нередкие прозрачные намёки с японской стороны о наличии такой взаимосвязи. Причины крайне слабой вовлечённости японского бизнеса в российскую экономику носят как “объективно-климатический”, так и “организационно-субъективный” характер.
По обоим этим аспектам у Японии есть (пока) более привлекательные объекты для инвестиционно-технологической экспансии. Среди новых выделяется Индия, которая приобретает в глазах Токио и важное политико-стратегическое значение, что не раз обсуждалось в НВО. Индия реализует гигантские инфраструктурные проекты, в которые всё более активно вовлекается Япония.
В отличие от Сибири, в Индии тепло и в изобилии наличествует дешёвая рабочая сила, нанимаемая за (условно-фигурально выражаясь) “тарелку супа, а спать может на траве”. Кроме того, в отношениях с внешними партнёрами премьер-министр Нарендра Моди реализует курс “Приходи и делай в Индии”.
Мы не можем устранить природно-климатические конкурентные “недостатки” России. Но нам вполне по силам ликвидировать “организационно-субъективные” препятствия на пути прихода зарубежного бизнеса в Россию. Японского, китайского, индийского, германского… В формате стратегии Петра Великого “Все флаги в гости будут к нам”, которую сегодня взял на вооружение тот же Н. Моди. Речь, конечно, идёт о тех “флагах”, которые не побоятся условий политико-санкционного климата, созданного вокруг нашей страны.
Ещё раз подчеркнём важность того, чтобы при этом “гости” не приносили с собой на нашу территорию “междоусобные” драчки.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».