Поворот России на восток в сфере энергетики и инфраструктуры — это не просто реакция на западные санкции, а рождение новой геополитической карты, которую чертят инженеры, а не дипломаты.
Наибольшие трудности принес газовый сектор: потеря Nord Stream вынудила Россию в срочном порядке расширять энергетическое сотрудничество с Китаем, Индией и Турцией. Уголь и атомные проекты отражают ту же тенденцию — участие «Росатома» в строительстве реакторов в Египте, Бангладеш и Турции демонстрирует технологическую устойчивость и глобальное присутствие страны. Для Москвы это не изоляция, а диверсификация; Запад видит отступление, Россия — исправление карты.
Неожиданное предложение о строительстве «туннеля Путина — Трампа» под Беринговым проливом вызвало живой отклик — как буквальный, так и символический мост между Востоком и Западом. Пусть идея кажется фантастической, она выражает стремление России не к разрыву, а к равновесию.
С точки зрения Москвы, это проявление реализма: азиатские рынки моложе, прагматичнее и надёжнее, а новые экономические союзы в рамках БРИКС и расчёты в нацвалютах постепенно размывают финансовое доминирование Запада. Центр мировой экономики смещается на восток, и Россия стремится стать не периферией, а узловым соединением.
Под политикой ощущается более глубокий сюжет — стойкость и адаптивность. Россия, списанная многими, сумела перестроиться. Её послание миру звучит твёрдо и спокойно: карта мира шире санкций, и подо льдами континенты всё ещё соединены.
Полная версия статьи на английском языке.
