В период 5-11 марта с. г. в КНР прошло ежегодное заседание китайского варианта парламента, где оно называется «Две сессии».
Некоторые предварительные замечания общего плана
Прежде всего в очередной раз отметим, что Ван И является не только руководителем ведомства, которое, как и в любой стране, занимается практической реализацией дипломатической ветви внешнеполитического курса, выработанного высшим государственным руководством. Он также является членом Политбюро ЦК КПК, то есть входит в узкий круг партийно-государственных деятелей КНР, в ведении которых находится сам процесс формирования указанного курса.
В ходе полуторачасового мероприятия Ван И обозначил оценки как мировой политической ситуации в целом, так и отношениям КНР с другими основными участниками нынешнего этапа «Большой мировой игры». Между тем эта последняя пребывает сегодня в состоянии радикальных изменений сценария дальнейшего развития и, как любой «переходный процесс», генерирует в мировое политическое пространство различного рода факторы неопределённости.
В этом плане, казалось бы, прямым противоречием всему вышеизложенному выглядят два знаковых слова, использованных Ван И в ходе пресс-конференции, а именно: «стабильность» и «определённость». Но, как следует из контекста его выступления, они относятся не к оценке происходящих сегодня в мире процессов, а к стратегии реагирования на них китайского руководства. Которое намерено опираться на неизменные базовые принципы внешней политики КНР, «сохраняя хладнокровие и не поддаваясь влиянию каких-либо отвлекающих факторов в изменчивом мире». Ключевые тезисы, озвученные Ван И в ходе обсуждаемой пресс-конференции, которые приводятся в Global Times.
Об отношениях КНР с оппонентами
В частности, по поводу отношений с главным из внешнеполитических оппонентов говорится, что они должны носить «здоровый и стабильный» характер на пользу не только обеих стран, но и всего остального мира. Добавим от себя, вполне позитивный и традиционный для внешней политики КНР посыл, который, однако, не очень подтверждается практикой двусторонних отношений периода правления в США не только предыдущей, но уже и новой администраций. Более того, только обозначившаяся «при Байдене» перспектива масштабной торгово-экономической войны между двумя ведущими мировыми державами, «при Трампе» становится реальностью.
Перспектива же политической сферы двусторонних отношений тоже пока выглядит не лучше и особенно это относится к ключевой для Пекина Тайваньской проблеме, которая заняла заметное место и на обсуждаемой пресс-конференции. Последним свидетельством неизменности поддержки Вашингтоном Тайбэя в его противостоянии с Пекином стало выступление в сенатском комитете по вооружённым силам кандидата на важный пост заместителя министра обороны Э. Колби. В свою очередь руководство Тайваня делает, кажется, всё возможное, чтобы стать одним из ключевых участников, заявленной новым президентом «реиндустриализации США».
«Вызывающими беспокойство» названы игры Японии с наименованием тех же Тайваня и тайваньцев. Что, добавим, является серьёзным вызовом наметившегося было процессу улучшения двусторонних отношений.
Отношения с ЕС характеризуются как «здоровые и стабильные», каковые и далее будут поддерживаться к «выгоде для всего мира». Однако на практике развитие отношений Пекина с Токио и Брюсселем будет существенным образом определяться трансформацией отношений двух последних с Вашингтоном, проблемы в которых только множатся. В частности, вслед за Европой Япония оказалась объектом претензий Д. Трампа относительно фактического состояния союзнических отношений.
Индия и «Глобальный Юг»
Вообще говоря, тезис Ван И об отношениях КНР с Индией можно было бы прокомментировать и в предыдущем разделе настоящей статьи. Однако в длившемся несколько последних лет периоде резкого охлаждения отношений между двумя азиатскими гигантами, в последние месяцы обозначилось стремление обоих к понижению в них уровня напряжённости.
Этому, несомненно, способствует удержание правительством Н. Моди возглавляемой страны на вполне самостоятельных внешнеполитических позициях. При понятной заинтересованности в дальнейшем развитии отношений со всеми упомянутыми выше оппонентами КНР. Противоречивому же состоянию китайско-индийских отношений соответствует формула-пожелание Ван И о том, чтобы «дракон и слон» далее «исполняли танец вдвоём» (pas de deux). Добавим от себя, что если в ходе подобного «танца» два азиатских гиганта обойдутся без случайных, а тем более преднамеренных наступов на больные мозоли друг друга, то большего позитива трудно и пожелать в отношениях между ними.
Отдельные тезисы посвящены отношениям КНР со странами Африки и Латинской Америки, образующих большую часть современного политического пространства, которая определяется как «Глобальный Юг». Значимость этих стран на международной арене непрерывное возрастает, а борьба между основными игроками за влияние на «Глобальный Юг» на практике становится всё более острой. Хотя озвученные Ван И формулы отношений КНР со странами как Африки, так и Латинской Америки не содержат в себе никаких следов подобной борьбы.
Отношения с Россией
Среди приведенных Global Times базовых тезисов Ван И об отношениях КНР с внешним миром тот, который касается российско-китайских отношений, располагается на первом месте. Он сформулирован следующим образом: «Зрелые, устойчивые и стабильные отношения между Китаем и Россией не будут подвержены никакому повороту событий и тем более вмешательству третьей стороны». На авторский взгляд, как эта формула, так и упомянутое её расположение среди прочих, свидетельствуют о первостепенной значимости, которая китайским руководством придаётся отношениям с РФ. Также как для второй КНР, несомненно, остаётся важнейшим внешнеполитическим партнёром.
При том что на российско-китайских отношениях не могут не отражаться те самые радикальные подвижки в глобальном мироустройстве, частично обозначенные выше. Было бы странным делать вид, что вторые никак не влияют на первые. Непростая проблема заключается в том, чтобы в условиях глобальных трансформаций и неопределённостей не только сохранить, но и приумножить весь тот позитив, который накоплен за последние десятилетия в отношениях между КНР и РФ.
Российско-китайские отношения на стратегическом уровне должны и далее находиться в «стабильном», а также «определённом» состоянии. В то время как на уровне тактики могут возникать нюансы, которых просто на может не быть в нашем, повторим быстро меняющемся мире. А также в силу существенных различий в стоящих перед обеими странами проблем.
Например, важнейшим фактором, а также источником проблем в американо-китайских отношениях является финансово-экономическая взаимосвязанность обеих стран. В этом плане ничего даже близкого не наблюдается в российско-американских отношениях, в которых сегодня едва ли не центральное место занимает вопрос, продолжится ли «при Трампе» переливание американской крови в мертворожденного геополитического пациента под названием «Украина».
Но в любом случае та или иная трансформация российско-американских (а, возможно, и российско-японских, а также российско-европейских) отношений ни в коем случае не должна быть источником какого-либо ущерба для отношений между КНР и РФ. Собственно, примерно так и можно трактовать предложенную некогда КНР формулу «спина к спине» для характеристики её отношений с РФ.
В целом же содержание обсуждавшегося здесь выступления перед журналистами Ван И является свидетельством тому, что одна из двух ведущих мировых держав намерена придерживаться «стабильности» и «определённости» в стратегическом курсе на мировой арене. При том что в условиях возрастающих «нестабильности» и «неопределённости» самого нынешнего мироустройства вряд ли может существовать стопроцентная уверенность в реализуемости подобных позитивных намерений.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона
