6 января 2024 г. во время церемонии, посвященной 100-летию со дня рождения бывшего президента Ким Дэ Чжуна, который возглавлял страну в 1998-2003 годах, ведущие политики соперничающих партий призвали к «единству и терпимости», чтобы принести гармонию в общество, глубоко разделенное из-за «экстремистской политики».
«Политика в настоящее время погрязла в конфронтации, антагонизме и разделении», — заявил в поздравительной речи сопредседатель мероприятия спикер Национальной ассамблеи Ким Чжин Пхё. «Чего бывший президент Ким хотел бы от нас, безусловно, так это национального единства».
Бывший генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, также являющийся сопредседателем, отметил, что политика отчасти спровоцировала недоверие и ненависть, подчеркнув, что «национальное единство и солидарность» являются единственным способом преодоления кризисов.
Премьер-министр Хан Док Су заявил, что, поскольку президент Юн Сок Ёль уважает и помнит наследие Кима, его правительство будет стремиться «открыть эру доверия и интеграции».
Восходящая политическая звезда Хан Дон Хун, министр юстиции, ставший временным лидером правящей партии, сказал, что под руководством Кима Южная Корея испытала гармонию и сопереживание в разгар азиатского финансового кризиса в конце 1990-х годов.
Бывший президент Мун Чжэ Ин, предшественник Юна, также присутствовал на субботнем мероприятии со своей женой и бывшей первой леди Ким Чжон Сук.
Действительно, 100-летие Ким Дэ Чжуна – это повод поговорить об очень знаковом южнокорейском политике, который у автора находится на втором месте после Пак Чон Хи как творца экономического чуда. Грубо говоря, Пак заложил основы экономического благополучия страны, а Ким сделал ее такой, какой мы ее знаем с точки зрения демократизации и даже распространения интернета — проведение его в каждый дом было личной инициативой.
До своего президентства Ким Дэ Чжун был последовательным несистемным лидером оппозиции, выступающим против диктатуры Пак Чон Хи и Чон Ду Хвана, и тут автор хочет отметить очень важный момент. Протест может быть как голодным, так и сытым. Одно дело, если ты знаешь, что тебя не будут бить, а фотографии из автозака принесут лайки и подписчиков. Другое дело, если ты выходишь на демонстрацию не зная, вернёшься ли живым, но готов умереть за правое дело.
Ким Дэ Чжун несколько раз оказывался на грани жизни и смерти. В общей сложности он провел в тюрьме 6 лет, 55 раз заключался под домашний арест и имел 16 лет запрета на политическую деятельность. При Пак Чон Хи южнокорейская разведка похитила его прямо из Токио, после чего главного диссидента страны закатали в ковёр и уже собрались топить в Цусимском проливе. Только действия, оперативно узнавшего об этом ЦРУ и звонок из американского посольства в Голубой Дом спасли Кима от смерти. При Чон Ду Хване Кима приговорили к смертной казни за организацию восстания в Кванджу, хотя на момент начала восстания он уже был в тюрьме, и, собственно, восстание выросло в знак протеста против того, что Ким Дэ Чжуна арестовали.
Кстати, именно благодаря популярности Ким Дэ Чжуна, в современной Южной Корее мы имеем ставший традиционными для РК геополитический расклад, благодаря которому с 70-х годов его родная провинция Чолла становится цитаделью условно прогрессивной и относительно левой оппозиции.
Не менее важно то, что в отличии от многих южнокорейских политиков, для которых идеи – удобная обёртка в борьбе за власть, Ким Дэ Чжун действительно был добрым католиком и твёрдым сторонником ненасилия и непротивления, сторонником демократии и представителем «несистемной оппозиции» в отличие, скажем, от Ким Ен Сама, который стал президентом от партии власти, объединив свою партию с правящей в обмен на административный ресурс на выборах-1992. Хотя Кима постоянно упрекали в «просеверокорейской позиции», жив он оставался во многом благодаря заступничеству США.
Даже будучи приговорен к смерти, он призывал своих сторонников не мстить за его казнь: «…если я буду казнён в соответствии с данными обвинениями, та политическая месть, жертвой которой я являюсь, не должна повториться». И надо отметить, что войдя во власть, он оказался единственным президентом, не пытавшимся сажать предшественников или политических противников.
Последовательный сторонник глобализации и европейских ценностей, Ким Дэ Чжун оставил много трудов, касающихся образа будущего. Что-то из этого смотрится с улыбкой, но Ким, безусловно, был сторонником демократии. И хотя некоторые считают, что он отрицал азиатские ценности в пользу общечеловеческих, на деле он скорее заявлял, что в традиционном азиатском обществе тоже есть корни демократических идей, и поэтому каких-то особенных азиатских ценностей, которые отрицают демократию, на самом деле нет.
Теперь поговорим о Ким Дэ Чжуне как о президенте. Во многом он пришел к власти в чрезвычайной ситуации, когда кризис 1997 года очень болезненно ударил по южнокорейскому обществу и из-за этого в правящей партии случился раскол. Даже в такой ситуации Ким Дэ Чжун пришел к власти с разрывом в полтора процента, и до президентской победы Юн Сок Ёля это был самый маленький разрыв в корейской электоральной истории. 40,3% голосов за против 38,7% у представителя консерваторов.
Это очень важно с точки зрения готовности политика выполнять свои обещания. Когда ты точно понимаешь, что за тебя проголосуют всего 20%, и президентом тебе не быть, ты можешь очень подробно расписывать программу переустройства общества, которую электорат будет с радостью воспринимать, но при этом ее никогда не придётся воплощать его в жизнь. Но вот, в чрезвычайной ситуации ты становишься президентом, оказываешься перед необходимостью сделать всё то, что обещал, и действительно это делаешь.
В чём-то Ким Дэ Чжун похож на Ким Чен Ира как руководитель страны, заслуги которого заключаются не в серьёзном рывке, а в том, что он вернул страну в условно-нормальное состояние после тяжелейшего периода испытаний. В результате финансового кризиса 1997 г. РК была вынуждена обратиться за помощью к Международному валютному фонду, но заем в размере 20 млрд. долларов, который фактически спас страну от банкротства, очень больно ударил не только по экономическому благополучию большинства корейцев, но и по национальному престижу. Кроме того, займы МВФ и других организаций, предоставленные на очень болезненных для страны условиях, включавших в себя, в частности, реструктуризацию экономической системы.
Т.н. «эра МВФ», когда Корея должна была отдать астрономическую сумму кредитов, выданную под серьёзное переформатирование экономической модели, закончилась досрочно благодаря энергии Кима, который проявил себя как суровый и решительный лидер. Ким Дэ Чжун сумел возглавить кампанию по мобилизации нации, в результате чего «эра МВФ» была преодолена в рекордные сроки. В 1999 г. темпы экономического роста были зафиксированы на уровне 10,7 %, ВНП на душу населения составил 8581 долл. США, а объем валютных резервов превысил 70 млрд. долл. В 2000 г. страна вышла в целом на уровень предкризисного 1996 г.
Помимо общей демократизации, его действия сводились к кампании по борьбе с коррупцией и к вынужденному открытию общества, в том числе — к форсированной перестройке системы менеджмента финансово-промышленных групп. В результате принятых мер структура чэболь изменилась, а «лишние» активы были переданы туда, где их использование было бы более эффективно, исходя из их рыночного профиля. Увеличился уровень контроля за чэболь, повысились уровень их прозрачности и эффективность банковской системы. Из 30 крупнейших корпораций чэболь исчезли 11, а пять крупнейших – «Хёндэ», «Самсон» («Самсунг»), «Дэу», «LG» и «SK» были реорганизованы. Главной целью структурного реформирования было повышение прозрачности управления предприятиями, устранение практики взаимного обеспечения платежей, улучшение структуры финансирования, учреждение аудиторской службы и укрепление ответственности акционеров и управляющего аппарата.
Много было сделано и в области гендерного равноправия. Так, 28 октября 2003 г. Кабинет министров РК принял решение внести поправки в гражданское законодательство и разрешить женщине быть официальной главой семьи.
Кроме того, именно при Ким Дэ Чжуне Север и Юг протянули друг другу руки с наибольшей долей искренности. В межкорейских отношениях Ким Дэ Чжун придерживался так называемой «солнечной политики», направленной на то, чтобы растопить лед недоверия и добиться уступок при помощи мягкой силы: во главу угла был поставлен конструктивный диалог. Предполагалось, что постепенный диалог и вовлечение Северной Кореи в двухсторонние связи, во-первых, сделает режим более открытым, во-вторых, даст северокорейским массам улучшенное представление о внешнем мире, после чего у них самих возникнет желание перемен и иное отношение к Югу; в-третьих, Север планировалось медленно готовить к объединению, так как прагматики хорошо понимали, в какую копейку оно обойдётся, особенно для страны, которая только что пережила кризис. По сути, Ким Дэ Чжун был первым, кто открыто начал говорить, что объединение не произойдёт в ближайшем будущем, и германский вариант не является наиболее приемлемой аналогией. Северная Корея перестала официально рассматриваться частью страны «за пределами демаркационной линии».
Вершиной его действий в этом направлении был пхеньянский саммит 2000 г. Ким Чен Ира и Ким Дэ Чжуна и подписание ими Совместной декларации Севера и Юга. Сближение было, разумеется, очень непростым, но исторический саммит в Пхеньяне сыграл очень важную роль не с точки зрения надежд на объединение, похороненных декабрьским пленумом ЦК ТПК 2023 года, сколько стал прорывом дипломатической и информационной блокады КНДР наряду с последующим визитом в Пхеньян президента РФ Владимира Путина. Во многом за это 13 октября 2000 г. Нобелевский комитет объявил о присуждении Ким Дэ Чжуну (после тринадцати неудачных выдвижений в прошлом) Нобелевской премии мира «за усилия в течение всей жизни в отстаивании демократии и прав человека и за заслуги в ослаблении напряженности в отношениях между КНДР и Республикой Корея». Ким Чен Ир такой награды не получил, ибо формально премию дали не за саммит, а за долгую правозащитную активность, которую Ким Дэ Чжун заслужил.
К сожалению, Ким Дэ Чжуну не удалось в должной мере передать эстафету. Его дети отсидели за попытку торговли влиянием и не особенно проявили себя в политике. Его наследник Но Му Хён во многом дискредитировал правозащитный и левый дискурс, положив начало тому поколению демократических политиков, благодаря которым слово «демократическое» в названии партии хочется взять в кавычки. Но благодаря этому сегодня и демократы, вменяемая часть консерваторов воздают хвалу человеку, который внёс в демократизацию РК неоценимый вклад.
Считая Ким Дэ Чжуна вторым по значению президентом РК после Пак Чон Хи, автор отдает ему дань уважения и за последовательность и честность в политике, и за успехи в межкорейском диалоге, и за преодоление эры МВФ. По большому счету, он выдержал искушение властью и не изменил принципам.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Китая и современной Азии РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
