С визита в непризнанную международным сообществом Турецкую Республику Северный Кипр (ТРСК) президент Турции Р. Эрдоган начал свои первые зарубежные поездки после очередной инаугурации. Далее последовал визит турецкого лидера в союзный Азербайджан.
Нельзя сказать, что Анкара анонсировала доселе неизвестные миру повестку турецкой дипломатии. Так, в той же Северной Никосии Эрдоган заявил о приверженности мирного разрешения кипрской проблемы с предупреждением греческой стороны о способности Турции решить и иначе вопрос ТРСК в бассейне Эгейского моря. А как иначе турки могут решить данную проблему, кроме как силовым методом с опорой на свой военный (оккупационный) контингент на Северном Кипре?
ТРСК признана только Турцией и никем другим. Анкара, конечно, может возлагать надежды на признание Северного Кипра со стороны стран-членов Организации тюркских государств (ОТГ) и в особенности на послушность Азербайджана, чьи успехи в Нагорном Карабахе осенью 2020 г. стали возможными исключительно благодаря поддержке лидера Турции Реджепа Эрдогана. Однако страны ОТГ пока что выражают эмоциональную солидарность, но опасаются вероятных негативных последствий со стороны международного сообщества во главе с США.
К тому же, как в таком случае тот же Баку в лице выпускника МГИМО президента И. Алиева будет мотивировать разницу своего подхода на Кипре и в Карабахе? Правда, президент И. Алиев на последней встрече с коллегой Р. Эрдоганом в Баку, касаясь темы двусторонних отношений в области безопасности, вновь заявил, что в этом мире все решает сила. Правда, хватит ли сил у турецко-азербайджанской военной группировки противостоять давлению и силам Запада?
Вряд ли и президент Казахстана К.-Ж. Токаев станет признавать квазигосударственное образование ТРСК, поскольку другой выпускник МГИМО уже в случае с ДНР и ЛНР заявил позицию Астаны о неприемлемости их признания в ущерб принципу территориальной целостности.
Тем не менее Р. Эрдоган на Кипре декларировал идею сохранения стабильности и продолжения бесконечных политических консультаций, понимая, что мир сегодня занят другими «горячими конфликтами» и тема киприотов не входит в актуальную повестку кардинального решения.
В Баку президент Турции провел продолжительные переговоры с президентом Азербайджана, где очевидно стороны касались комплекса вопросов по всей повестке двусторонних и региональных отношений. В числе тем двусторонних переговоров можно назвать: динамика и потенциал турецко-азербайджанских торговых и энергетических связей; азербайджано-армянские отношения и судьба мирного договора; вопрос Карабаха и Зангезурского коридора; открытие консульства Турции в карабахском городе Шуша; азербайджано-иранские противоречия; судьба Турана и связующая роль Азербайджана; региональные связки (Россия, Запад и Южный Кавказ); турецкий транзит каспийского газа на европейский рынок; военно-техническое и военное сотрудничество между Анкарой и Баку в текущем году и на перспективу; и др.
В числе перечисленных вопросов повестки турецко-азербайджанских переговоров, естественно, все темы представляются важными для интересов двух стран и обращают на себя внимание со стороны заинтересованных внешних региональных и внерегиональных сил. Эрдоган прибыл в Баку с достаточно представительным составом делегации (включая новых глав МИД и министерства обороны). И это не только связано с ознакомлением новых членов правительства Турции с азербайджанскими коллегами, но и новыми горизонтами их взаимодействия в ближайшие пять лет.
Вместе с тем, по возвращению в Анкару глава Турции дал примечательное интервью с борта самолета, где особо выделил вопрос открытия Зангезурского коридора в Сюникской области Армении для налаживания самой кратчайшей коммуникационной связи Турции (из провинции Икдыр) с Нахичеванью и материковой частью Азербайджана, а далее с остальными тюркскими странами Центральной Азии. Это и есть, согласно проекту Туран, коммуникационная интеграция тюркского мира (стран-членов и наблюдателей ОТГ).
Однако президент Эрдоган в данном вопросе впервые публично отметил, что препятствием на пути в Зангезурский коридор является не Армения, кому и принадлежит Сюникская область (Зангезур), а соседняя мусульманская Исламская Республика Иран. Фактически примерно то же самое в ходе второго тура предвыборной борьбы за кресло президента заявил главный оппонент Реджепа Эрдогана кемалист и прозападник Кемал Кылычдароглу. В частности, Кылычдароглу посчитал главным препятствием восстановления турецко-армянских отношений негативную позицию официального Еревана по судьбе Зангезурского коридора, которая определяется Тегераном. В этой связи лидер оппозиции предлагал начать по данному вопросу прямые переговоры между Турцией и Ираном.
В принципе еще до подобных публичных и оценочных заявлений турецких политиков по теме Зангезурского коридора (Кылычдароглу и Эрдогана) об этом прямо и решительно заявил сам Иран в лице верховного лидера аятоллы Хаменеи, президента Раиси и главы МИД Абдолахияна. Тегеран считает своей «красной линией» сохранение суверенитета стран закавказского региона и недопущение открытия Зангезурского коридора с перспективой перехода контроля над данной коммуникацией в пользу азербайджано-турецкого тандема.
Чего опасается Иран в ситуации с Зангезурским коридором? Экспертное сообщество и политические оценки склоняются к мнению, что Тегеран крайне обеспокоен возможностью:
а) изменения конфигурации региона в пользу усиления Турции и пантюркистской стратегии;
б) блокировки северных границ ИРИ на пути ее выхода в Россию и страны ЕС;
в) возрастания силового давления НАТО на Иран с юга (курдской части Ирака) и севера (подконтрольной Турции и Израилю Азербайджана);
г) наконец, роста угрозы сепаратизма и развала территориальной целостности иранского государства под воздействием тюркского и курдского факторов.
Более того, Иран рассматривает Армению (тот же Зангезур) в качестве связующего звена на пути его коммуникационного выхода в Грузию и далее в РФ и ЕС. Как известно, в этом направлении Тегеран ведет активное сотрудничество с Нью-Дели. В рамках европейского кейса Тегерана, видимо, неслучайны и состоявшиеся недавно в течение 90 мин. телефонные переговоры президентов Франции и Ирана (Макрона и Раиси). Париж не столько обеспокоен судьбой ирано-российского военно-технического взаимодействия по кризисной ситуации на Украине, сколько заинтересован в развитии торгово-экономических отношений с Тегераном.
Получается, что Зангезурский коридор развел «дороги» Турции и Ирана. Эрдоган полагает, что открытие данной коммуникации будет иметь благоприятное воздействие на экономику всех участников проекта (включая Турции, Азербайджана и Ирана), поскольку сокращается протяженность транзита и снижается цена перевозок, увеличивается поток товаров и расширяется рынок. Более того, данный коридор (дорога) позволяет обеспечить коммуникационную связь от Пекина до Лондона. Нельзя отрицать прагматизм турецкого лидера, деньги и выгоду он считать и находить умеет. Следовательно, проблема здесь не в экономике, а в политике.
США и их союзники в Европе особо не поднимают тему Зангезурского коридора на армяно-азербайджанских переговорах. В то же время Россия выступает за разблокировку всех транспортных коммуникаций на Южном Кавказе, согласно п. 9 трехстороннего заявления (Азербайджан, Армения и Россия) от 9 ноября 2020 г. по прекращению боевых действий в Нагорном Карабахе.
Россия заинтересована в открытии Зангезурского коридора (автомобильной и железной дороги) под контролем своих пограничных войск для обеспечения безопасности транзита, а также восстановления армяно-азербайджанских торгово-экономических и политических связей. Интерес Москвы к данной коммуникации, как равно и маршруту Север – Юг (Россия, Азербайджан, Иран), мотивирован вопросами интенсификации торговых связей со странами Ближнего Востока (особенно в условиях антироссийских санкций Запада) и сохранения своего традиционного геополитического влияния на Южном Кавказе.
В свою очередь США не особо заинтересованы в открытии Зангезурского коридора, что усилит независимость Турции от Запада, создаст новые транзитные возможности для России, а также откроет сухопутный выход Китая в Европу в рамках проекта «Один пояс – один путь». Как известно, страны ЕС и Великобритания занимают первую строчку во внешнеторговом обороте КНР. Учитывая высокую платежеспособность Европы, логичным является стремление того же Китая, Индии, Турции, России и других стран иметь выход на европейский рынок. США же не особо горят желанием усиливать китайского конкурента, тем более, в ситуации откровенных противоречий Вашингтона и Пекина по судьбе Тайвани.
Иными словами, судьба Зангезурского коридора зависит не только от региональных игроков (той же Турции и Ирана), но и глобальных центров мировой политики (включая США, ЕС, РФ и КНР).
Однако Армения не желает уступать свой суверенитет над Зангезурской дорогой кому бы то ни было (включая таможенный и пограничный контроль). И это ее право. Неоднократные попытки Азербайджана путем малых агрессий против приграничных территорий Армении при молчаливом попустительстве внешнего мира (включая США, ОБСЕ, РФ и ОДКБ) оказать выгодное воздействие на позицию Еревана и решить данный вопрос не имели успеха. Учитывая военное и политическое давление Азербайджана и его сателлитов на Армению в зангезурском вопросе, Ереван развивает активное партнерство с Тегераном. Неслучайно в ответ на военную эскалацию на армяно-азербайджанской границе Иран стал проводить крупные военные учения с участием сил КСИР и МО на ирано-азербайджанской и ирано-армянской границе вдоль р. Аракс.
Буквально сразу же после откровений Эрдогана по Зангезурскому коридору и критики позиции Ирана, посол ИРИ в Армении Аббас Бадахшан Зохури, завершающий свою дипломатическую миссию в Ереване, провел прощальную встречу с министром обороны РА Суреном Папикяном, где стороны обсудили, в том числе, вопросы региональной безопасности и двустороннего сотрудничества в данной области. Таким образом, Тегеран направил целевой месседж и Азербайджану, и Турции о том, что рассматривает Армению в качестве принципиального игрока в вопросах региональной безопасности.
Следует отметить, что на посту посла в Ереване Зохури заменит Медхи Собхани, который ранее возглавлял дипломатическое представительство ИРИ в Сирии. Данная замена дипломатов связана не только с темой ротации кадров, но и скорее политическими причинами. В Армению отправляется руководителем посольства дипломат с опытом успешной работы в конфликтных зонах. Одним из основных задач Собхани в Ереване станет тема повышения уровня и качества армяно-иранского сотрудничества в области региональной безопасности. Учитывая, что Иран демонстрирует новые достижения в оборонном комплексе (та же последняя разработка ракеты «Фаттах» с дальностью до 1400 км), Турция и Азербайджан не смогут аннулировать позицию Тегерана в региональных делах и пренебречь ирано-армянским военным партнерством.
Новый глава турецкой разведки (МIT) Ибрагим Калын, касаясь темы Зангезурского коридора, также высказал недовольство Анкары подходом Тегерана. По информации Калына, ранее прорабатывался вопрос организации визита президента ИРИ Ибрагима Раиси в Турцию для предметных переговоров по всему комплексу двусторонних и региональных отношений (включая и по вопросам азербайджано-иранских разногласий последнего времени). Предполагалось также в Анкаре провести трехсторонние переговоры с участием президентов Турции, Ирана и Азербайджана. Однако данный визит пока отложен в силу обострения отношений между Тегераном и Баку, обвинений Ирана в пособничестве Азербайджана Израилю. Тем не менее после турецких выборов президент Турции Р. Эрдоган не исключает возможность подобной встречи с иранским коллегой для обсуждения темы Зангезурского коридора и восстановления позитивных отношений между Тегераном и Баку.
Сама встреча ради встречи, очевидно, вряд ли устроит и Тегеран, и Баку. Эрдоган понимает, что персам следует что-то предложить как в части экономики, так и региональной политики с гарантиями безопасности. Судя по росту активности внимания к Турции в предвыборный и после периоды со стороны иранских информационно-аналитических служб, анонсирования министром нефти ИРИ о планах Тегерана по строительству газового хаба в Персидском заливе, смене посла Ирана в Баку и переговорах глав МИД двух стран, можно предположить, что персы ожидают от турецких и азербайджанских коллег конкретных предложений и уважения своих интересов.
Региональная архитектура безопасности на Южном Кавказе невозможна при исключении Ирана и России от данного исторического процесса, ибо в противном случае череда возобновляемых кавказских конфликтов будет продолжаться и менять расстановку сил. Как видим, Зангезурский коридор становится предвестником новых перемен на Южном Кавказе и в более крупных играх мировых и региональных акторов.
Александр СВАРАНЦ, доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»
