Испанская газета Vanguardia отмечает, что после победы Эрдогана во втором туре президентских выборов турецкая лира стремительно покатилась вниз к новым историческим минимумам (сегодня 1 доллар стоит 20 лир, но западные аналитики прогнозируют продолжение подобного падения до 40%, когда доллар будет равен 28 лирам). В условиях стремительно растущей инфляции президент Турции проводит денежно-кредитную политику с низкими ставками (8,5%), что противоречит теории большинства экономистов.
Почему турецкая лира по отношению к доллару стремительно падает по итогам выборов, очевидно, сказать не сложно. Просто потому, что США и подконтрольные им мировые финансовые институты (фондовые рынки) критически отреагировали на успех турецкого избирателя в пользу неуправляемого пока что консерватора (националиста и исламиста) Эрдогана. К этому приложили немалые старания и сами соратники г-на Эрдогана (например, тот же министр внутренних дел Сулейман Сойлу), обзывая и обвиняя Америку и тот же МВФ во всех тяжких грехах и проблемах Турции.
В свою очередь сторонники крупного прозападного капитала в Турции, поддержавшие в Стамбуле и Анкаре главного оппонента Эрдогана лидера «Народного альянса» Кемала Кылычдароглу, видимо, решили таким образом бойкотировать итоги подсчета голосования не в пользу своего кандидата. Правда, если в первом случае внешние силы вправе самостоятельно определять свою финансово-кредитную политику в отношении пока что формально союзной Турции, то внутренний капитал с индексом турецкого резидента не особо свободен в своих финансовых манипуляциях. Те же правоохранительные органы по решению президента Эрдогана могут просто строго спросить, а финансовых спекулянтов и ростовщиков консервативно наказать.
Естественно, последнее никак не снимает финансовые и иные социально-экономические проблемы в Турции, осложнившиеся еще и последствиями разрушительного землетрясения и двумя турами упорных выборов. Что делать Эрдогану с кредитными ставками, если пока не понижать их? Иначе рост ставки кредита может привести к обратным процессам в социальной жизни рядовых граждан, поддержавших своего лидера в столь непростое время. Проще говоря, бизнес с высокими ставками кредитования станет повышать цены на товары, сократятся экспортные возможности турецкой продукции, потеряются места Турции на внешних конкурентных рынках, население же (тем более в зонах, пострадавших от землетрясения) окажется в критической ситуации. Экономика Турции может оказаться в состоянии стагнации при отсутствии внешних дешевых кредитов, потому Эрдоган не желает давить своего производителя.
Президент Турции, используя авторитарные методы управления, фактически обязал свой Центральный банк сохранять ставку кредитования на низком уровне. Фактически турецкий Центробанк раздает своему бизнесу деньги по символической цене для вложения в любое дело, приносящее относительную прибыль. Подобный протекционизм собственного предпринимателя позволил Эрдогану поддерживать промышленное производство и наращивать экспорт, что приводит к росту валютных поступлений. Правда крупный бизнес, ориентированный и связанный с Европой и США, остается недовольным данной политикой Эрдогана, ибо теряет прибыль.
В такой диспозиции чего стоит тем же западным спекулянтам и мастерам из спецслужб инициировать волну масштабных «стихийных» акций неповиновения и антиправительственных выступлений? Если же поднять молодежь (в особенности студенческую, пребывающую на летних каникулах), то проблем у Эрдогана прибавится не меньше, чем у его предшественника Аднана Мендереса.
Последний тоже сначала добился экономического прорыва, потом сделал ставку на укрепление своей авторитарной власти, популизм и национализм, стал перечить американцам и играть в независимость. В итоге пролитая кровь протестующей студенческой молодежи катализировала военный государственный переворот во главе с генералом Джемалем Гюрселем, а далее все по списку – арест премьера с его министрами иностранных дел, финансов и здравоохранения, обвинение в государственной измене и нарушении положений Конституции, а в завершении казнь.
Да, времена сейчас изменились. То, что не удалось предшественникам Эрдогана (например, тому же Сулейману Демирелю, Тургуту Озалу, Неджаметтину Эрбакану) в плане снижения влияния военных и спецслужб в политической жизни Турции (соответственно, и минимизации возможностей тех же ЦРУ для проведения очередных госпереворотов и операций «Гладио» в Турции по смещению и нейтрализации неугодных Вашингтону лидеров), то, вроде, удалось через путь реформ, кадровых чисток и масштабных репрессий после провалившегося в июле 2016 г. путча тому же Эрдогану. Сегодня министр обороны Турции Хулуси Акар и начальник генштаба генерал Яшар Гюлер вряд ли посмеют пойти против Реджепа Тайипа Эрдогана, а бессменный глава МIТ Хакан Фидан преданный президенту человек. Однако, что делать президенту, если обрушится баланс и оппозиция выведет массы на протесты?
Естественно, современная Турция нуждается в серьезной финансовой помощи со стороны внешних партнеров для стабилизации национальной валюты и форсирования строительной пятилетки в зоне землетрясения. Хотя Эрдоган перед выборами пообещал пострадавшим от стихии гражданам в течение года все восстановить, но масштабы катастрофы весьма осложняют благие пожелания почитаемого президента.
Сколько денег (выгодных инвестиций и помощи) нужны Турции сегодня? Это сложный вопрос (на мой взгляд, чем больше, тем лучше). Однако, как минимум, Эрдоган нуждается в 100 млрд долл. Цифра не маленькая, но и не сказать, что нерешаемая. Кто же и какие институты могут стать донорами турецкой экономики сегодня?
Прежде всего, это богатая и заевшаяся Европа. Европейские СМИ, с одной стороны, выражают максимальное недовольство очередным успехом Эрдогана, которого французский Monde назвал «непотопляемым», швейцарский Temps – «неустранимым», немецкий Zeit – «виновником экономического кризиса» и т.д., с другой же – они полагают, что выбор турок похоронил на время или навсегда надежды Турции на евроинтеграцию, Анкара будет оставаться неудобным, но важным для ЕС партнером. «Старый Свет» полагает, что Эрдоган еще не раз будет обращаться за денежной помощью к Европе, чтобы вывести страну из кризиса. Однако Турция при Эрдогане продолжит дрейфовать к партнерству с Россией и Китаем.
Что тут можно сказать европейским аналитикам? Во-первых, важность Турции, как торгового партнера, определяется ее географией. Во-вторых, Турция за последние два десятилетия сделала серьезный рывок в формировании новой международной транзитной логистической и энергетической инфраструктуры, от чего не в малой степени будет зависеть и сама Европа. В-третьих, Турция получает от выгодного партнера России очередной уникальный мегапроект «газовый хаб», что не может не интересовать страны ЕС. В-четвертых, соглашение ЕС с тем же Азербайджаном по газовой сделке в расчете на некую компенсацию газа при отказе от русского газа, подписанное фрау Урсулой фон дер Ляйен, вновь не может состояться без транзита через Турцию. В-пятых, «зерновая сделка» в условиях российско-украинского военно-политического кризиса пока что держится на гибкости дипломатии самого неудобного для Запада Эрдогана, но Европа при этом получает украинский хлеб. Те же шведы в своих усилиях на пути в НАТО, очевидно, не только должны смириться с условиями Эрдогана по части борьбы с терроризмом, но может и оплатить Турции некую часть за причиненный ей политический и моральный ущерб? Наверное, не трудно поискать и другие аргументы в пользу усиления турецкого фактора и влияния на ЕС. Все это означает, что Брюссель и другие европейские важные столицы (например, Берлин, Лондон, Рим, Берн, Мадрид, Стокгольм), все же, должны внести свою часть в кризисный пакет «100 млрд. долл.» для Турции.
Следующим важным и скорее безотказным источником финансовой поддержки Турции могут стать некоторые ресурсные и финансово-перспективные союзные страны из Организации тюркских государств (в частности, Азербайджан, Казахстан, Туркменистан и Узбекистан). Баку многим обязан Эрдогану за его последовательную поддержку во второй карабахской войне. Ильхам Алиев лучший друг Реджепа Эрдогана, Азербайджан одним из первых оказал благотворительную и гуманитарную помощь в зоне бедствия, Баку уже заявил о проекте строительства на 100 млн долл. жилья, учебных заведений, поликлиник и иной социальной инфраструктуры в зоне землетрясения в Турции. Но, возможно, страны ОТГ выступят с новыми консолидированными инициативами по финансовой и материальной помощи Турции (и это не один миллиард долл.).
Важными участниками в финансовой (инвестиционной) поддержке Турции могут стать ее надежные внешние партнеры в лице стран Арабского Востока (а тема восстановления турецко-сирийских отношений при содействии России и Ирана способна только ускорить подобный процесс со стороны КСА, ОАЭ, Бахрейна, Катара и других монархий Персидского залива), Ирана, Китая и России.
Россия уже сделала слишком многое для усиления экономической устойчивости современной Турции (два газопровода, возможно уже две АЭС – с завершением в Мерсине и началом в Синопе, проект «газовый хаб», не противодействие новым нефте- и газопроводам из Азербайджана в Турцию, черноморская «зерновая сделка»). В совокупности, это десятки миллиардов долларов. Технологическая кооперация России с Китаем может в ближайшей перспективе рассматривать турецкий рынок в качестве экспансии качественных товаров. В то же время при более лояльном отношении г-на Эрдогана к геополитическим и региональным (особенно на постсоветском пространстве) интересам России, Москва очевидно будет готова и изыскать новые возможности и формы выгодного финансового кредитования дружественной Турции.
Например, к чему в том же Закавказье применительно к урегулированию армяно-азербайджанских отношений по Нагорному Карабаху впускать зарубежных наблюдателей и миротворцев под вывеской ООН или НАТО (ОБСЕ), если там стоят РМК? Зачем армянам и азербайджанцам повторять судьбу косовских сербов и албанцев? Стало быть, и Баку и Ереван при согласовании президентов Путина и Эрдогана должны склониться к продлению сроков пребывания РМК в том же Карабахе и усилению геополитического присутствия России как гаранта безопасности региона, двух народов и стран. Подобные и иные темы сохраняются и по части расконсервации новых коммуникаций в том же регионе и смежной Центральной Азии. Соответственно, лояльность Турции Эрдогана к России будет вознаграждена и политически, и экономически.
Подводя итог данной статье, мы можем сказать, что, конечно, сегодня наш сосед Турция переживает не простое время. Но трудности, как правило, позволяют найти новые резервы для развития. Россия также не в самом праздном состоянии, когда нам навязали СВО и санкции. Однако острота момента позволяет предложить новые направления эффективного сотрудничества и дружбы, опровергая завистливые надежды наших общих недоброжелателей.
Александр СВАРАНЦ, доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»