С 3-го по 5-е января начавшегося 2023 г. президент Филиппин Фердинандо Маркос младший находился с визитом в КНР по приглашению китайского лидера Си Цзиньпина. Сам по себе этот факт занял важное место в перечне событий, сопровождающих развитие ситуации в Юго-Восточной Азии, которая характеризуется обостряющейся всесторонней борьбой между ведущими мировыми державами за влияние на страны данного субрегиона. Отметим непрерывно возрастающую значимость его в целом на нынешнем этапе “Большой мировой игры”.
Филиппины являются президентской республикой, поэтому столь важное значение имеет фактор персоналии на посту президента этой страны. А, следовательно, понятно и то пристальное внимание, которое уделяется внешними ведущими игроками к процессу избрания на него представителя тех или иных политических сил.
Не стали исключением и последние всеобщие выборы, прошедшие в начале мая 2022 г., по итогам которых на президентском посту и оказался Ф. Маркос мл., то есть сын почитаемого до сих пор в стране Фердинанда Маркоса старшего (с 1965 г. занимавшего различные государственные должности, включая высшую). Пост вице-президента по итогам тех же выборов заняла дочь предыдущего президента Родриго Дутерте Сара.
Таким образом, с мая прошлого года тандем Ф. Маркос мл. — С. Дутерте возглавляет страну, которая представляет собой как бы “восточный рубеж” всего ЮВА и Южно-Китайского моря. Чем главным образом и обусловлена исключительная стратегическая важность Филиппин, расположенных на растянувшейся с севера на юг цепи из более, чем семи тысяч островов, протяжённостью в 2000 км и общей площадью 330 тыс. кв. км, на которых сегодня проживают более 100 млн человек.
Открытые для европейцев в начале XVI в. Магелланом, указанные острова свыше трёх с половиной веков принадлежали Испании. Но уже с конца XIX в. оказались в фокусе территориальных претензий сначала США, а затем Японии. В 1898 г. они перешли во владение США по итогам Испано-американской войны, а в период 1942-1944 гг. пребывали в состоянии оккупации Японией. Получив независимость в 1946 г., Филиппины продолжали в течение полувека находиться под фактическим контролем США. Датой его окончания можно было бы считать 1998 г., когда в Вашингтоне заявили о завершении растянувшегося почти на десятилетие процесса закрытия двух крупнейших в акватории Тихого океана американских баз Кларк-Филд и Субик-Бей. На самом деле, по словам предыдущего президента Филиппин Родрио Дутерте, сказанных в начале мая 2022 г, некое американское военное присутствие сохраняется на них до сих пор. Более того, он не исключает, что на этих базах может находиться и американское ядерное оружие.
Полный же контроль за ситуацией на этих базах со стороны руководства Филиппин якобы невозможен (опять же, по словам Р. Дутерте) в силу договора об Американо-Филиппинской обороне 1951 г. Который, заметим, был подтверждён сторонами в 2011 г., когда Филиппинами руководили политические оппоненты Р. Дутерте. Но и он сам говорил о том же во время состоявшегося в конце июля 2021 г. посещения Манилы министром обороны США Л. Остином.
Здесь, казалось бы, самое время поговорить на популярную тему об “американских происках”. Но происки-происками, а какова всё же позиция самих Филиппин относительно обостряющегося в данном субрегионе противостояния двух ведущих мировых держав, то есть США и КНР? При том, что к главному геополитическому “дуэту” всё более активно подключается та же Япония. А на горизонте обозначается Индия с её внешнеполитической концепцией “Взгляд на Восток” (относительно которой ещё госсекретарь Х. Клинтон говорила о необходимости для Нью-Дели перехода от “наблюдения к делам”).
В ходе поиска ответа на поставленный выше вопрос быстро выясняется, что, несмотря на публичную жёсткость борьбы между различными филиппинскими политическими группировками, их отношение к упомянутым внешним игрокам в последние два-три десятилетия более или менее одинаково. При настороженном отношении к КНР сохраняются (за редким по времени исключением) симпатии к США и вcячески приветствуется “возвращение на Филиппины” Японии. Видимо, столь же позитивно будет встречено и полномасштабное появление здесь Индии, признаки которого, впрочем, уже обозначаются.
Из подобного распределения внешнеполитических предпочтений выпал относительно короткий период весны-осени 2016 г., когда на Филиппинах прошли очередные президентские выборы, было объявлено решение Постоянной палаты третейского суда (ППТС) в Гааге о территориальных спорах в ЮКМ, а в одном из районов филиппинского острова Минданао несколько месяцев буйствовала некая террористическая группировка.
В указанный период Р. Дутерте, в ходе предвыборной борьбы за пост президента и некоторое время после его занятия, достаточно отчётливо говорил о намерении резко изменить характер внешнеполитических симпатий своей страны. В частности, отмечалась необходимость прекращения упоминавшегося выше Американо-Филиппинского договора, а также резкого улучшения отношений с КНР и Россией.
Однако, повторим, подобная риторика продолжалась очень короткое время и сошла на нет после подавления вооружённого выступления какой-то странной группировки. “Природа” которой остаётся не вполне ясной: то ли это было некоторое ответвление известной Абу-Сайяф (террористическое формирование запрещено в РФ), то ли она являлась неким конкурентом последней. С “терроризмом” вообще много неясностей и просто чудес. Важно то, что данная группа выступила удивительно вовремя для Вашингтона, помощью которого Р. Дутерте и пришлось, в конце концов, воспользоваться.
В “нужном” для Филиппин месте, кстати, находится та же база Субик-Бей. Дело в том, что в двухстах километрах к западу от её месторасположения на побережье острове Лусон в ЮКМ располагается Риф Скарборо. На его владение претендует Китай, у которого есть своё наименование нескольких гектаров коралловой суши и скал, окаймляющих 150 кв. км морской лагуны. Риф Скарборо оказался внутри знаменитой “девятипунктирной линии”, в законности которой Пекину отказал тот самый ППТС своим решением июля 2016 г. Р. Дутерте не мог себе позволить сколь-нибудь долго “не замечать” это положительное для Филиппин (и негативное для КНР) решение.
Как бы то ни было, но совокупность упомянутых выше и прочих проявлений Realpolitik побудила тогдашнего президента уже через полгода после занятия данного поста возвратиться к “традиционному” для Филиппин распределению внешнеполитических симпатий. За что и был вознаграждён снижением накала пропагандистских атак на него в связи с “анти-право-человечными” методами борьбы с наркоторговлей – одним из главных национальных бедствий. Указанные “методы”, кстати, оказались едва ли не основным фактором, который обеспечил ему победу на выборах 2016 г.
Все эти и прочие тренды в политике Р. Дутерте унаследовал и далее укрепляет тандем Ф. Маркос мл. — С. Дутерте. Что встречает понимание в Вашингтоне. В ходе визита в Манилу вице-президента США К. Харрис, состоявшегося по окончании серии недавних международных мероприятий в ЮВА, Ф. Маркосу мл. было обещано “выполнение [американских] обязательств по взаимной обороне”. При этом подразумевались возможные китайско-филиппинские вооружённые инциденты в ЮКМ.
Подтвердил нынешний филиппинский президент и наметившийся при Р. Дутерте курс на всестороннее (включая сферу обороны) развитие отношений с Японией. Это произошло в ходе состоявшейся в конце сентября прошлого года встречи в Нью-Йорке (на полях очередной Генеральной Ассамблеи ООН) Ф. Маркоса мл. с премьер-министром Японии Ф. Кисидой.
Вот в таких условиях последовало адресованное президенту Филиппин приглашение китайского лидера посетить КНР. В связи с этим отметим, что Китаю в новинку роль глобального мирового игрока и приходится обучаться её особенностям, что называется, “на ходу”. Реагировать на мелкие “обиды” со стороны второстепенных (но занимающих важное стратегическое положение) игроков не соответствует теперь нынешнему месту КНР за мировым игровым столом.
В свою очередь, и Филиппины, а также все прочие страны ЮВА не без успеха извлекают для себя определённые выгоды от (рискованного) положения объектов борьбы, разворачивающейся в данном субрегионе между ведущими мировыми державами.
Поэтому в Пекине успешно прошла встреча Си Цзиньпин — Ф. Маркос мл. (а также второго с бывшем теперь премьер-министром КНР), по итогам которой было принято Совместное заявление. Оно написано в достаточно общих и политкорректных оборотах. Автор обратил внимание на пункты 11, 12 и 13, в которых говорится о намерении продолжить двустороннее сотрудничество в рамках китайского глобального проекта Belt and Road Initiative, в области совместной разработки нефтегазовых месторождений (видимо, в Южно-Китайском море) и разрешении проблем в том же ЮКМ.
В целом сам факт поездки в КНР президента Филиппин, а также результаты его переговоров с высшими китайскими руководителями несомненно служат крайне актуальной задаче поддержания стабильности в Юго-Восточной Азии.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала “Новое Восточное Обозрение”
