1 декабря с. г. Еврокомиссия, то есть де-факто правительство ЕС, запустила проект, который, в случае его успешной реализации, может поднять на принципиально новый уровень значимость на международной арене данного Союза, придав ему статус одного из ведущих участников современного этапа “Большой мировой игры”.
Речь идёт о формировании так называемых “Глобальных ворот” (Global Gateway, GG), с помощью которых, как говорится в соответствующем сообщении ЕК, будет реализовываться “новая стратегия, направленная на запуск умных, прозрачных и безопасных связей с внешним миром” в самых разных областях человеческой деятельности.
В период 2021-2027 гг. в обеспечение всего проекта предполагается потратить 300 млрд евро. Насколько можно понять, пока на роль основных источников извлечения этих денег назначаются отдельные ведущие страны, а также межгосударственные банки Европы. Из таковых в качестве главных упоминаются Германия, Франция, Испания, Европейский инвестиционный банк, Европейский банк реконструкции и развития. При этом ничего, естественно, не говорится о готовности народов европейских стран выступить спонсорами проекта GG.
Сообщается также о “попытках мобилизовать частный сектор” для участия в данном глобальном проекте ЕК-ЕС. При этом вызывает сильное сомнение успех подобных “попыток”, принимая во внимание изначальную «небескорыстную» природу “частников”. Которых едва ли сильно волнуют какие-то заморские аборигены с их проблемами, на которых к тому же паразитируют разного рода политические прохиндеи. Как европейские, так и “местные”.
Между тем (якобы) обладание возможностью привлекать ресурсы как раз “частников” выставляется главой ЕК У. фон дер Ляйен в качестве важного конкурентного преимущества перед давно реализуемым китайским проектом Belt and Road Initiative. В качестве другого преимущества обозначается та самая “умность” европейского конкурента BRI, которая (опять же, якобы) предохранит страны-объекты GG от попадания в “долговые ямы”.
В очередной раз отметим, что противодействие распространению влияния КНР в мире, которое происходит без единого выстрела (то есть на принципиальной иной базе, чем это было во времена “бремени белого человека”), является одной из главных целей принятого на последнем саммите G7 обширного Коммюнике. Реализацию основных положений этого документа предполагается провести с помощью проекта B3W (Build Back Better World).
В ходе инициирования проекта GG также делаются отсылки к указанному Коммюнике. В качестве рабочего инструмента GG предполагается создание целевых Команд европейских инициатив (Team Europe Initiative, TEI), которые будут выполнять роль связующих звеньев между кредиторами-проектантами и странами-объектами реализации конкретных проектов. Видимо, считается позитивным опыт работы созданного полтора года назад прототипа подобного рода “Команд”, который нацеливался на борьбу с пандемией COVID-19.
Таким образом, мы наблюдаем за тем, как на политическом “Западе” запускаются два глобальных проекта, которые с высокой вероятностью будут конкурировать и друг с другом. Пока их объединяет, повторим, антикитайская направленность и открыто декларируемое требование соблюдения “демократии и подкрепляющих её ценностей”, которое выдвигается объектам предстоящей деятельности.
5 декабря первый заместитель госсекретаря США В. Шерман, по завершении некоторого мероприятия с коллегой из ЕС С. Саннино, заявила о “возрастающей конвергенции” в подходах сторон к политике на китайском направлении. Впрочем, от её европейского собеседника публично не последовало столь же определённых высказываний.
Неужели базой для подобной “конвергенции” может послужить приведенный выше оксюморон, обусловленный несовместимостью изначального смыслового содержания слова “демократия” с тем, что сегодня понимается под (европейскими!) “ценностями”. Скорее всего, распространение именно этих последних, а вовсе не обеспечение благосостояния в развивающихся странах, и является главной целью как B3W, так и GG. “Подкреплять” же указанное “распространение”, кажется, подрядилось НАТО.
Как некогда говорилось, “не хочешь – заставим”. В других вариациях на ту же тему речь шла “о добром слове и пистолете”, или о “политике и дубине”. Всё зависит от того, кто одну и ту же “премудрость” излагает: преступник или президент США. Немаловажным также представляется вопрос о пространстве её применения, то есть ограничивается ли она национальными границами или успешно их преодолевает.
Однако мы отвлеклись. В Китае к факту появления проекта GG отнеслись в основном также негативно, как и ранее к B3W. Хотя и последовали сигналы о готовности неким образом совместить свой BRI с GG.
Но здесь нужно принимать во внимание возрастающую протайваньскую, а следовательно, антикитайскую активность на пространстве европейской политики. В этом особенно заметны некие группировки в парламентах отдельных европейских стран (Франции, Ирландии, Нидерландов), а также “младоевропейская” группировка.
Из последних продолжает выделяться Литва, вполне заслуженно получившая, в конце концов, увесистый пинок. Который следовало бы воспринять в качестве акта обучения элементарным правилам приличного поведения. Но вместо того, чтобы поблагодарить за полезный урок учителя, не пожалевшего для этого своего драгоценного времени, а также принять меры по исправлению допущенных ошибок, Вильнюс, почёсывая “воспитательное место”, побежал жаловаться в Брюссель. А это значит, что уроки элементарной педагогики продолжатся.
Что же касается России, то представляется очевидным, что она не должна иметь ничего общего с проектами, которые обременяются упомянутыми выше “ценностями”. Но нельзя и оказаться в стратегическом одиночестве на международной арене, где статус сколько-нибудь значимого игрока будет теперь определяться не только (возможно, и не столько) военным потенциалом, сколько весомым участием в том или ином (из нескольких уже наметившихся) глобальных проектов.
Необходимо поднять на качественно новый уровень всестороннее российско-китайское взаимодействие, в частности, включив в BRI трансконтинентальные инфраструктурные проекты РФ. В рамках “расширенного BRI”, то есть при масштабном участии КНР можно будет возобновить процесс освоения региона Сибири и Дальнего Востока, который начался ещё в Российской Империи и резко ускорился во времена СССР.
Китай получит возможность участвовать в “сибирских” проектах, которые не должны иметь ничего общего с недавним “трансграничным” мародёрством. Россия, в свою очередь, сможет присоединиться к китайским проектам в Азии, Африке и Латинской Америке. Весьма перспективной представляется выработка совместной стратегии в Афганистане и Средней Азии в целом.
В принципе, нельзя исключать возможность привлечения в “сибирскую” ветвь “расширенного BRI” компаний из других стран (Японии, Германии, США, Индии). Если, конечно, таковые проявят в этом заинтересованность. Совместная работа в крупных проектах всегда была хорошим способом решения и политических проблем.
В России должен быть, наконец, сломан “тихий саботаж” (под едва прикрытым мемом “китайской угрозы”) процесса сближения с КНР. Что проявляется, в частности, в фактическом отсутствии в российском медийном пространстве тематики, выходящей за “евроатлантические” рамки и “под завязку” заполненного второстепенной “украинской” проблематикой.
Подходящий повод для того, чтобы приступить к стратегически-информационному “развороту на 180 градусов” предоставляет предстоящая совместная церемония открытия движения по автомобильному мосту через Амур в районе Благовещенска (откладывавшаяся ранее по причине пандемии COVID-19). Что, будем надеяться, положит начало качественно новому этапу российско-китайского экономического сотрудничества.
На внешнем же контуре обе страны должны готовиться к жёсткому парированию попыток привнесения тем или иным способом на их территории упомянутых выше “ценностей”. Для этого нынешнее стратегическое позиционирование “спина к спине” должно быть изменено на “плечом к плечу”.
Наконец, необходимо отчётливо осознать (совсем не шуточную) “обобщённую цену вопроса”, который в последнее время всё более определённо возникает перед человечеством в целом. Смертельный враг идёт по душу каждого отдельного человека: европейца, азиата, американца, африканца.
Это, если угодно, вопрос экзистенциального плана, и никаких компромиссов с носителями, а также непосредственными исполнителями проектов духовного (как, впрочем, и физического) умерщвления человека, под мемом приверженности “демократии и подкрепляющих её ценностей”, быть не может.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»
