Визит министра иностранных дел Ирана Джавада Зарифа в Исламабад в конце августа 2018 г. открыл список встреч нового руководства Пакистана, возглавляемого премьер-министром Имран Ханом с высокопоставленными иностранными гостями. Достигнутые договоренности сторон подтвердили тенденцию к консолидации сил в регионе.
Незапланированность поездки главы внешнеполитического ведомства Ирана вызвана турбулентными событиями в мире, в регионе и стремлением скорее познакомиться с новой властью в Пакистане. Напомним, что победу на парламентских выборах 25 июля 2018 г. одержала бывшая оппозиционная партия Движение за справедливость Пакистана (ДСП), сместив прежнюю политическую элиту.
Тегерану важно было «сверить часы» с новой управляющей командой Исламабада в преддверии южно-азиатского турне госсекретаря США М. Помпео и министра обороны Дж. Маттиса в сентябре 2018 г., а также с учетом пентагоновского предупреждения Нью-Дели о возможных санкциях в связи с закупкой Индией российского оружия, запланированными жесткими мерами Белого дома против Пакистана.
Не так часто Тегеран обращается к Исламабаду за поддержкой, да еще в спешке. Это реакция на введение Вашингтоном санкций против Ирана, которая требует коллективного ответа региона. Исламабад не исключает, что следующей санкционной целью США станет ядерная программа Пакистана в случае, например, если он «не убедит» афганских талибов сесть за стол переговоров, требуемых Вашингтоном.
Президент Д. Трамп еще в мае 2018 г. заявил о выходе США из ядерной сделки JCPOA. В 2018 г. Вашингтон усилил финансовое давление на Иран с целью ограничить его разработки ракетного оружия и других видов вооружений. Он обвинял Тегеран в поддержке террористов и «злонамеренных» действиях Корпуса стражей исламской революции.
В августе 2018 г. по истечению 90 дней, предусмотренных Соглашением о выполнении предварительных требований, президент Д. Трамп подписал Приказ №13846 о «Повторном введении санкций в отношении Ирана», который вступил в силу 7 августа с.г. Второй пакет, включающий санкции, направленные против иранского энергетического сектора, будет реализован 5 ноября. В ответ лидер исламской революции Аятолла Сайед Али Хаменеи подтвердил право Ирана выйти из ядерной сделки в случае ее противоречия национальным интересам.
Исламабад на протяжении последних лет неоднократно выступал против любой санкционной политики, подчеркивая важность переговорного процесса. В августе с.г. поддержал Турцию и выразил протест против введения США в одностороннем порядке двойного тарифа на импорт турецкого алюминия и стали. И позднее, в том же августе, Исламабад поддержал позицию Тегерана в вопросе ядерной сделки JCPOA. Министр иностранных дел Пакистана Ш. Куреши выразил надежду, что «оставшиеся стороны Соглашения будут отстаивать взятые обязательства согласно духу и букве», учитывая, что Иран строго придерживается условий Соглашения и МАГАТЭ неоднократно проводило проверки ядерных объектов страны.
Следует напомнить, что Пакистан первоначально поддержал режим американских санкций, а в 2015 г. наряду с другими странами уже приветствовал их отмену. Однако правившая тогда администрация Наваза Шарифа (2013-май 2018 гг.) под давлением того же Вашингтона не спешила возобновлять углеводородный контракт (подписан еще президентом А. Зардари в 2013 г.), столь важный для Исламабада, чтобы «погасить» энергетический кризис в стране. Правившая в стране Пакистанская мусульманская лига Наваз заключила альтернативное Соглашение на поставки сжиженного природного газа с Катарской компанией Qatargas на период 2015-2030 гг.
Переломный этап в натянутых долгие годы пакистано-иранских отношениях произошел еще год назад, в 2017 г. И отправной точкой, как это не странным может показаться, стала заявленная в августе 2017 г. американская Стратегия в Афганистане и Южной Азии. Она ставила цель заставить Пакистан «делать больше в борьбе с терроризмом», пригрозив отменой финансовой помощи (800 млн долл.) на борьбу с тем же терроризмом (Конгресс США при поддержке Пентагона в 2018 г. отказал в этой помощи Пакистану в текущем году).
И уже в октябре 2017 г. впервые за двадцать лет начальник штаба сухопутных войск Пакистана генерал К. Баджвы летал в Тегеран с официальным визитом, который состоялся на фоне растущего осознания гражданскими и военными лидерами обеих стран того, что безопасность региона и экономическое благополучие народов взаимосвязаны. К этому времени экс-премьер Н. Шариф, политик из лагеря оппонентов сближения Пакистана и Ирана, был дисквалифицирован Верховным судом страны. Генералитеты договорились о военном, военно-техническом сотрудничестве и обсудили «традиционный» вопрос безопасности пакистано-иранской границы (900 км). Прогресс налицо.
Исламабад рассматривает укрепление связей с соседними государствами, в частности с Ираном, как весьма важный аспект в противостоянии ожидаемому растущему давлению Вашингтона, опасаясь санкций США против своей ядерной программы, сокращения финансовой помощи и дальнейшей эскалации Пентагоном вооруженного конфликта в соседнем Афганистане.
Многие политологи сходятся во мнении, что США опоздали с поэтапным введением санкций против каждой из стран региона. Коэффициент эффективности этих санкций уже низкий. Но главное, что в Азии формируется осознание важности коллективных (шиитов и суннитов) антиамериканских действий.
Следующим аспектом важности пакистано-иранских договоренностей 2018 г. является демонстрация нейтральной политики нового кабинета министров Исламабада в вопросе Йеменского кризиса. Исламабад на дипломатическом уровне осуждал ракетные удары хуситов по районам Джазан и Эр-Рияд. Но сегодня Королевство Саудовская Аравия при поддержке США призывает Пакистан открыто поддержать военную коалицию против Йемена (читай: шиитов) взамен на нефтедоллары для преодоления Пакистаном финансового дефицита.
Еще рано говорить о сформированной антиамериканской коалиции государств в регионе. Слишком государства разные, им мешает груз недоверия и вражды прошлых лет. Но ультимативная санкционная политика США сама подталкивает к формированию центростремительных сил вне конфессионального характера.
Наталья Замараева, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник сектора Пакистана Института востоковедения РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».