EN|FR|RU
Социальные сети:

Ажиотаж вокруг бюста Хон Бом До как зеркало исторической политики РК

Константин Асмолов, 17 сентября

бюст Хон Бом До

31 августа 2023 г. Корейская военная академия заявила, что уберет со своей территории бюст почитаемого борца за независимость Хон Бом До, партизанского командира, который в 1907-1922 годах сражался с японскими колонизаторами в Корее, Маньчжурии и на территории российского Дальнего Востока. Решение было принято в связи с тем, что правительство Юн Сок Ёля и министерство обороны рекомендовало перенос бюста Хон Бом До из помещений министерства обороны и Корейской военной академии в связи с тем, что Хон, который провёл последние десятилетия своей жизни в СССР, был офицером Красной Армии и членом ВКП(б). «Учитывая идентичность академии и почитание (Хона) как борца за независимость, бюст генерала Хон Бом До будет перенесен в подходящее место за пределами академии, где его достижения в движении за независимость могут быть хорошо представлены», — говорится в заявлении академии.

В Южной Корее это вызвало очень бурную дискуссию, а в российских патриотических кругах эта история вызвала сравнения с «декоммунизацией от Зеленского», однако, в реальности всё намного сложнее.

Начнём с того, что в историческом дискурсе Южной Кореи есть чёткое разделение участников национально-освободительного движения на националистов и коммунистов, которым «вход в зал героев» был закрыт по понятным причинам: большинство красных партизан впоследствии приняло участие в создании КНДР. Характерным элементом подобной политики было то, что слово «партизан» в южнокорейской политической литературе и СМИ использовалось только по отношению к красным. С другой стороны, красные могли назваться «террористами», а для делавших тоже самое националистов есть термин «Ыйса» — благородный боец за справедливость.

Теперь обратимся к биографии фигуранта скандала. Хон Бом До родился в окрестностях Пхеньяна в семье бедного крестьянина, и был профессиональным охотником-промысловиком. В антияпонском движении он оказался с 1894 г., собрав свой первый отряд во время восстания Тонхак.

С 1907 г., Хон Бом До ситал командиром одного из партизанских отрядов т.н. Армии справедливости «Ыйбён», — после того как японские власти решили разоружить охотников на тигров, к которым он принадлежал. Он был одним из самых успешных партизан. Российский историк Б. Д. Пак пишет, что отряд Хон Бом До даже захватывал Чхончжин[1], к концу 1908 г. в его отряде насчитывалось более 800 чел., он имел внутреннее функциональное разделение[2], а в горных пещерах, которые служили отряду укрытием, оружейные мастерские изготовляли даже самодельные пушки[3].

В октябре 1909 г. Хон Бом До перешел российскую границу и начал путешествовать по корейским селам, занимаясь сбором средств и периодически возвращаясь партизанить. Так продолжалось до 1913 г. пока партизанское движение в Корее было окончательно уничтожено. Тогда Хон окончательно перебрался в Приморье копить силы.

В 1919 году, когда Дальний Восток России был под контролем белых, и воевать с японцами было нельзя. Хон с отрядом направился в Северную Маньчжурию, уничтожая на пути «шайки китхунхузов и белобандитских разведчиков на советской территории». Там он принимал участие в создании т.н. Армии независимости, которая действовала в Маньчжурии и Китае и считалась наследником «Ыйбён» — красные партизаны в корейском дискурсе считаются отдельно.

Хон особенно известен своей победой в битве при Фэнъудуне (кор. Понъодон) в Маньчжурии в июне 1920 г., в которой Армия независимости Кореи под водительством Хон Бом До и Чхве Дон Джина окружила карательный батальон японцев под командованием Асукава Содзя и нанесла ему потери в 160 убитых и более 300 раненых. Войска Хона потеряли всего четырех солдат. В октябре того же года, вместе с другим командиром Ким Чжва Чжином, Хон снова атаковал японские войска в так называемой битве при Циньшаньли(кор.Чхонсанри)[4]. Это были единственные два сражения, в которых Армия Независимости нанесла японцам серьезный урон.

В 1921 году теснимый японцами Хон бежал из Маньчжурии на советский Дальний Восток, после чего влился в отряд красного анархиста Нестора Каландарашвили и среди многих корейских командиров, сражавшихся в рядах Красной Армии, Хон Бом До был, пожалуй, самым заметным. Он принимал участие не только в сражениях Гражданской войны на стороне красных, но и в инциденте в поселке Свободный. В южнокорейской версии это была попытка коммунистов разоружить и уничтожить партизан-националистов, на деле – проявление фракционной борьбы между «Шанхайской» и «Иркутской» компартиями Кореи. «Иркутская фракция» предлагала создать из корейских партизан армию под командованием Каландарашвили и бросить ее на освобождение Кореи от японцев. «Шанхайская фракция» считала этот план прожектерством, плюс командиры отрядов не хотели подчиняться своим идеологическим противникам.

После этого Хон ездил в Москву и встречался с Лениным, докладывая ему обстоятельства инцидента, и вернулся в Иркутск в феврале 1922 г. После окончания Гражданской войны Хон Бом До остался жить в Ханкайском районе, отошел от партизанских дел и с 1923 г. «занимался земледелием». В 1927 г. Хон вступил в ВКП(б) (членский билет № 0578392) и его автобиография, которую он составил в 1932 г., хорошо известна российским историкам[5]. Существует и групповая фотография , на которой Хон Бом До стоит рядом с маршалом С. Буденным.

В 1937 году вместе с другими этническими корейцами Хон Бом До был выслан в Казахстан. Он жил в Кызылординской области, где работал сторожем в Корейском театре в Кызылорде и умер в 1943 году в 75-летнем возрасте, не дожив два года до освобождения Кореи.

Как отмечает историк и журналист Олег Кирьянов, то, что Хон умер незадолго до освобождения страны, и, в отличие от многих советских корейцев с похожими биографиями, не сыграл никакой роли в создании северокорейского государства, как не парадоксально, пошло на пользу его посмертной репутации: заслуги Хон Бом До признавали и в СССР, и в обеих Кореях, в отличие от иных советских корейцев, которые после 1945 года были направлены советским правительством на работу в Северную Корею, принимали участие в Корейской войне, а потом были репрессированы Ким Ир Сеном или вернулись в СССР. Этих, наоборот, стараются не упоминать по обе стороны 38-й параллели,

В СССР Хон Бом До помнили всегда. Ещё в годы Гражданской войны Хон Бом До был награждён именным оружием Реввоенсовета РСФСР, и всегда упоминался в числе важнейших борцов за Советскую власть на Дальнем Востоке. В Уссурийске ему установлен памятник. В Кызылорде в память о генерале возвели мемориальный комплекс и назвали улицу.

Если говорить о Севере, то достаточно того, что в 1990-х годах Северная Корея обратилась к правительству Казахстана за содействием в репатриации Хона, но проживающие в стране этнические корейцы отклонили это предложение.

Если же говорить о Юге, то в 1962 году Пак Чон Хи наградил Хона орденом “За заслуги в создании государства” второй степени, а в 2016 году при Пак Кын Хе в состав флота Южной Кореи вошла подводная лодка, получившая имя «Хон Бом До». Тем не менее, почитание Хона было умеренным, ибо южнокорейская историческая политика столкнулась с очень неприятной дилеммой. Поскольку одного из немногих партизанских командиров, который нанёс японцам серьёзное поражение, нельзя было выкинуть из истории, в РК попытались приватизировать память о нём, несмотря на то, что Хон был родом из Северной Кореи и после 1917 г. воевал на стороне коммунистов.

Во-первых, в южнокорейской версии «Хон также был духовным лидером общины корейцев, вынужденных мигрировать в среднеазиатскую страну в 1937 году в соответствии с политикой тогдашнего лидера Советского Союза Иосифа Сталина». Советские документы никак не подтверждают это.

Во-вторых, факт пребывания Хона в советской компартии пытаются опровергнуть или затушевать. Депутат-демократ У Вон Сик, который возглавляет фонд, посвященный памяти Хона, на фоне скандала заявлял, что «утверждения о том, что Хон вступил в Советскую коммунистическую партию в 1927 году это идеологическая интерпретация, если смотреть с современной точки зрения, и равносильно историческому перевороту». Дескать, нет никаких записей, указывающих на то, что Хон действительно участвовал в деятельности Коммунистической партии, и борец за независимость ненадолго вступил туда, только чтобы свести концы с концами. Газета «Корея таймс» тоже пытается доказать, что «вступление Хонга в партию в 1927 году не было результатом его собственного идеологического выбора. Он был вынужден вступить в социалистический лагерь в рамках усилий по продолжению борьбы за независимость … неправильно недооценивать Хонга только в отношении его принадлежности к коммунистической партии». Вот только документы, включая автобиографию самого Хона, это опровергают .

В-третьих (и это один из немногих разумных аргументов) отмечается, что поскольку Хон умер в 1943 г., он не имел отношения к созданию КНДР и обвинять его в «анти-южной» активности некорректно.

Возвеличивание Хона получило дополнительный толчок в правление Мун Чжэ Инаи было связано с мифологией демпартии, которая представляет демократов духовными наследниками национально-освободительного движения, которые борются с консерваторами как наследниками прояпонских коллаборационистов, что с учетом государственного антияпонизма недавнего времени позволяло тесно смешивать вопросы истории и внутреннюю политику. Не любишь президента Муна? Значит, готов оправдывать преступления Японии! Не забудем, не простим!

Вообще-то армию РК создавали американские военные советники при помощи корейцев, служивших в японской императорской армии (наподобие того самого  Пэк Сон Епа, которого демократы пытались вычеркнуть из истории, бездоказательно обвиняя в участии в подавлении национально-освободительного движения), потому что борцы за независимость имели в лучшем случае опыт партизанской деятельности, но не службы в регулярных войсках.  Однако эта группа лиц демократами заклеймена, так что Мун Чжэ Ину и Ко хотелось, чтобы истоки южнокорейских вооружённых сил связывались с временами антияпонского сопротивления.

Поэтому в марте 2018 г. администрация Мун Чжэ Ина установила в Корейской военной академии бюсты генерала Хона и четырех других партизанских командиров, которые руководили антияпонским вооружённым сопротивлением в 1905-1945 годах, в период борьбы за независимость. Официально эти пятеро были объявлены отцами-основателями корейских вооруженных сил и Республики Корея, причем Хон был отлит в советской военной форме.

В апреле 2019 года президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин во время своей поездки в Казахстан предложил «перезахоронить героя на исторической родине»: эксгумацию планировалось устроить по случаю государственного визита президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева в Южную Корею, но карты спутала пандемия коронавируса.

 15 августа 2021 г. останки Хон Бом До прибыли на авиабазу в Соннане провинции Кёнгидо. Президент РК Мун Чжэ Ин и первая леди Ким Чжон Сук приняли участие в траурной церемонии, после чего 17 августа Южная Корея наградила Хон Бом До уже первой степенью ордена, а 18 августа на национальном кладбище в Тэчжоне, в 160 километрах к югу от Сеула, произошло повторное захоронение.

Также, при Муне, Хон стал героем блокбастера режиссёра Вон Син Ёна «Битва при Фэнудуне» , который посмотрели более 4 млн  человек, и ряда театральных постановок.

Не все в СНГ восприняли этот шаг позитивно, считая, что захоронение произошло вопреки собственному желанию Хона быть похороненным в родном Пхеньяне, а также в нарушение существующих между Севером и Югом договорённостей. Северокорейцы и просеверокорейские организации тем более выражали своё раздражение, связанное с тем, что подвиги Хона – это часть общекорейского наследия, и присвоение Сеулом его памяти выглядит дурно.

Но в 2022-м году к власти пришли консерваторы, а исторический дискурс у каждого свой. Также как демократы пытались «выписать из героев» всех «прояпонских элементов», сколь ни были велики их заслуги, консерваторы очень похожим образом «вычёркивают» коммунистов.

К тому же клеймить своих противников как коммунистов начал лично президент Юн Сок Ель. Так, в своей речи по случаю Дня освобождения 15 августа Юн обрушился с критикой на антигосударственные силы, которые он охарактеризовал как «слепо следующие коммунистическому тоталитаризму», и призвал общественность не поддаваться обману таких сил.

После этого и началась дискуссия, причем Юн Сок Ель никогда не делился своими мыслями по вопросу переноса бюста  Хон Бом До и 30 августа только предложил » решить этот вопрос и подумать о том, что правильно«.

По мнению сторонников переноса, в свое время бюсты поставили без должного общественного консенсуса. Хон, несомненно, легендарный борец за независимость, и отрицать его заслуги никто не собирается, но Корейская военная академия и министерство обороны — неподходящие места для бюстов Хона в советской военной форме.

Более того, премьер-министр Южной Кореи Хан Док Су накануне, что считает целесообразным рассмотреть вопрос о переименовании субмарины, названной в честь Хон Бом До. Мотивация – подлодка должна сражаться с главным врагом (под ним подразумевается КНДР), однако при этом она носит имя человека, связанного с ВКП(б), что неуместно. Министерство обороны в ответ заявило, что оно действительно рассматривает этот вопрос, однако переименование подводной лодки не обсуждается.. В истории ВМФ Южной Кореи пока есть только два случая переименования кораблей,и связаны они с изменением названий городов, в честь которых они были наречены.

Министерство национальной обороны даже утверждало, что во время инцидента в поселке Свободный Хон сыграл определенную роль в подавлении националистов. Однако, по мнению историков, это утверждение безосновательно.

Оппозиционная Демократическая партия выступила против, назвав перенос бюста современной версией маккартизма, хотя именно демократы принимали «закон о событиях в Кванджу», сделанный по образцу законов об отрицании холокоста. Демократы раскритиковали администрацию Юна за начало «антикоммунистической кампании», заявив, что она пытается стереть с лица земли наследие предыдущей либеральной администрации Мун Чжэ Ина, а упомянутый выше У Вон Сик  заявил, что «это направлено на построение страны для прояпонских коллаборационистов путем устранения борцов за независимость».

Ассоциация «Наследие независимости Кореи» (HKI), представляющая борцов за независимость и их потомков, тоже осудила этот шаг и потребовала отставки министра обороны Ли Чон Сопа. Это довольно важный момент, так как ее нынешний лидер, 87-летний Ли Чжон Чхан, — отец давнего друга Юна профессора права Ли Чхоль У, экс-директор Национальной разведывательной службы в правительстве Ким Дэ Чжуна и одно из доверенных лиц Юна, когда он обдумывал кандидатуру на пост президента в 2021 году после отставки с поста генерального прокурора. В письме, опубликованном на веб-сайте HKI 27 августа, Ли предупредил, что, если министерство обороны уберет бюст Хона и заменит его кем-то вроде Пэк Сон Епа (которого Ли считает не героем, а карьеристом), он не будет сидеть сложа руки.

Бывший президент Мун Чжэ Ин в своем посте в Facebook также выразил глубокую озабоченность по поводу шага, который, по его словам, отрицает связь корейской армии с силами освобождения и независимости, призвав министерство пересмотреть план.

Присоединилась к критике президента и консервативная оппозиция в т.ч.  бывший председатель «Силы народа» Ли Чжун Сок и озвучивающая позицию этой группы газета «Корея таймс». Как сказал политический комментатор Ли Чжон Хун в интервью газете, «вызывает сожаление, что наследие борца за независимость стало источником политических и идеологических дебатов…Если мы посмотрим на историю движения за независимость Кореи в целом, генерала Хон Бом До нельзя назвать коммунистом». В другой статье указывалось, что «не следует судить об исторических личностях по сегодняшним меркам». Пересмотр истории возможен только при наличии национального консенсуса.

Для автора, история с памятью Хон Бон До, — хороший пример того, насколько историческая политика что консерваторов, что демократов, являются элементом внутренней политики, направленной де-факто на межпартийную борьбу. И тем и другим нужна простая, ясная и чёрно-белая история, а если она не соответствует этим требованиям – ее не грех и переписать.

Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Китая и современной Азии РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».


[1] Пак. Б. Д. Корейцы в Российской империи (Дальневосточный период). С. 167.

[2] История Кореи (с древнейших времен до наших дней). Том I. С. 402.

[3] История Кореи (Новое прочтение). С. 273-274.

[4] Маленькая деталь. Хотя эти сражения происходили на территории Китая, и на Севере, и на Юге активно используется именно корейская транскрипция географических названий в текстах на английском и иероглифами в текстах на корейском, что создает ошибочное впечатление, будто эти сражения были на территории Кореи.

[5] Ким В. Д., Туманган пограничная река, 1994 г., с.105 – 107

На эту тему
Заметки о внутренней политике РК. Часть первая: дела демократов
Учения закончились, что дальше?
Шпионский скандал в Южной Корее. Часть 3. О промышленном шпионаже
Экс-президент Южной Кореи назван подозреваемым в деле о взяточничестве
К началу манёвров Ulchi Freedom Shield