В текущем году Япония является хозяйкой серии мероприятий, которые ежегодно проводятся международной конфигурацией G7, включающей в себя четыре ведущие страны Западной Европы (Германию, Соединённое Королевство, Францию, Италию), США, Канаду и Японию. Функционирующая с середины 70-х годов (ошибочно иногда обозначаемая термином “организация”), данная конфигурация представляет собой форумную площадку, на которой руководство семи основных стран “обобщённого Запада” (тоже всё более фейковый термин) пытается выработать единую стратегию поведения относительно актуальных международных проблем.
Для лидера “обобщённого Запада”, то есть США, из таковых сегодня главная обусловлена уже де-факто свершившимся становлением КНР в качестве второй глобальной державы. Враждебно-паническая реакция Вашингтона на этот факт способствует процессу формирования очередной глобальной “линии разлома”. Углубление которой чревато очередной же мировой бойней, которая с высокой вероятностью окажется последней в истории человечества. Поскольку с её завершением уже некому будет конкурировать и конфликтовать. При том, что с разных сторон, почти открыто и публично “проектируется” именно этот апокалиптический сценарий.
Ответвлением упоминавшейся выше основной для нынешнего руководства США проблемы является тенденция к сближению того же Китая с РФ. Она обозначилась давно и в последнее время лишь приобрела достаточно отчётливые очертания. В том числе с этих позиций (но, конечно, не целиком) следует рассматривать как факт провоцирования, так и характер протекания Украинского конфликта.
Вряд ли сценарий его завершения может быть локально-изолированным, то есть оказаться вне контекста идущего сейчас радикального переформатирования мироустройства. Скорее всего указанный сценарий окажется важным промежуточным элементом нынешнего “переходного процесса” к тому самому состоянию нового глобального равновесия.
Однако пока Вашингтон демонстрирует (контрпродуктивное, повторим) стремление оттянуть наступление этого нового состояния. Чем обусловлена риторика о необходимости “действовать по правилам” на международной арене. С данным тезисом, как таковым, нельзя не согласиться. Действительно, в условиях общежития все его члены должны придерживаться неких совместно выработанных правил. Проблема, однако, заключается в том, что нынешние “правила” отражают всё более архаичный миропорядок, уже находящийся в процессе трансформации.
Более того, когда этого требует “текущая необходимость”, они сплошь и рядом нарушаются теми, кто с позиций победителя их установил по итогам предыдущих глобальных конфликтов, последним из которых была холодная война. Собственно, попытками удержания без изменений этой удобной в прикладном плане ситуации и занимается, повторим, нынешний лидер “обобщённого Запада”.
Среди же разнообразных площадок для согласования с союзниками стратегии по удержанию хотя бы видимости однополярного мироустройства, сформировавшегося по итогам холодной войны, в последние месяцы особенно активно используется конфигурация G7. Главным образом с этой площадки в последний год организуются атаки на основных геополитических конкурентов.
Причём достаточно определённо вырисовывается стратегия по предотвращению дальнейшего российско-китайского сближения. Поэтому в итоговых документах используются абсолютно бескомпромиссные формулировки, когда речь идёт о “противодействии агрессии России на Украине”. В то время как по отношению к КНР фразы носят “увещевательный” характер. Пекину как бы пытаются сказать, что “c этим агрессором вообще нехорошо вести какие-либо дела. Или хотя бы придерживайтесь в отношениях с РФ некоторых рамок, которые мы вам обозначим. Иначе придётся использовать некие репрессалии уже по отношению к вам”.
Тема “российской агрессии” и попытки удержать КНР от сотрудничества с РФ господствуют, повторим, в ходе разного рода контактов руководителей МИД G7 последнего года. Например, во время состоявшегося 7 декабря 2022 г. телефонного разговора между ними, а также в ходе уже непосредственной встречи, прошедшей через два с половиной месяца на полях очередной Мюнхенской конференции по безопасности.
При этом более или менее устоявшиеся структура текстов, основные тезисы и даже их словесное оформление перекочёвывают из одного итогового документа в другой. Так в совместном “Коммюнике”, принятом по итогам последней встречи министров иностранных дел G7, проходившей в период с 16 по 18 апреля в японском курортном посёлке Каруидзава префектуры Нагано, уже первый рабочий раздел документа озаглавлен той самой устоявшейся фразой “Агрессивная война России против Украины”. Текст этой главы также состоит из превратившихся в мемы тезисов и оборотов.
Но “украинской” проблематикой данный обширный документ не исчерпывается. Уже в третьей главе (после второй с примечательным заголовком “Индо-Тихоокеанский регион”) его составители выходят на тему “Китая” и в первых фразах обозначают “важность взаимодействия” с ним, выражая вместе с тем “озабоченность”, видимо, нынешним позиционированием Пекина на международной арене. В частности, “напоминается (Sic) о необходимости отстаивать цели и принципы Устава ООН, а также воздерживаться от угроз” применения силы. Обратим внимание, что указанное “напоминание” обращено в сторону постоянного члена Совета Безопасности ныне главной международной организации и сделано от имени акторов, в последние десятилетия не раз отметившихся кровавыми акциями в различных регионах и странах мира.
В том числе в тех, ситуация в которых отмечается в качестве повода для всё той же “озабоченности” участников встречи в Каруидзаве. Особо сильные эмоции у этих последних продолжают вызывать “Северная Корея”, “Афганистан”, “Иран”, “Ближний Восток и Северная Африка”, а также ряд других.
Обостряющейся борьбе за влияние на страны “Глобального Юга” руководители МИД G7 посвятили специальное заседание. Важным ответвлением данной общей темы стало обсуждение вопроса внешних задолженностей, который в разной степени актуален для большинства из упомянутых стран. Вспомним, хотя бы, ситуации в Шри-Ланке и Пакистане.
Укажем также на то, что нынешний цикл встреч министерского уровня G7 не ограничивается только сферой внешней политики и дипломатии. Всего таковых, начавшихся ещё в декабре 2022 г. и посвящённых самым разным актуальным мировым проблемам, будет около пятнадцати. 15-16 апреля в Саппоро состоялась конференция министров, которые отвечают за обобщённую проблематику климатических изменений. После прошедшей в ноябре 2021 г. в Глазго конференции на данную тему, споры по вопросам “декарбонизации”, а также использования атомной энергетики ведутся и среди членов G7.
Особенно болезненный характер сама актуализация этой темы носит в Японии, экономические успехи которой существенным образом базируются на дешевой электроэнергии, вырабатываемой угольными и атомными электростанциями. Критики продолжения функционирования в Японии тех и других ссылаются, в частности, на обостряющуюся проблему накопления в специальных контейнерах воды, использовавшейся на повреждённых реакторах одной из двух АЭС, расположенных в Фукусиме. Указанные контейнеры общим объёмом в 1 млн кубометров полностью заполнены и чтобы их освободить для принятия новой (непрерывно поступающей) воды нет никакого выхода, как только слить в океан прежнюю.
Компания, эксплуатирующая “Фукусиму-1”, а также правительственное агентство контроля безопасного функционирования АЭС утверждают, что перед намеченным на середину лета с. г. сливом накопленная в контейнерах вода прошла необходимую очистку-дезактивацию. В ходе упоминавшейся конференции в Саппоро японская сторона попыталась получить от коллег письменное подтверждение необходимого “уровня очистки” использованной воды. Не получилось, поскольку против выступила Германия, давно принявшая решение о полном отказе от ядерной энергетики.
Из других (прошедших и намеченных) мероприятий министерского уровня стран-участниц G7 упомянем те, которые посвящаются обостряющимся проблемам в области финансово-экономической турбулентности, цифровизации, поставок критически важных природных элементов, использования искусственного интеллекта.
В целом же более или менее понятно, чем в итоге завершится предстоящий очередной саммит G7, который состоится в середине мая в Хиросиме. Кстати, местом проведения данного мероприятия обусловлена определённая интрига в виду неясности с вопросом приезда в этот город президента США Джо Байдена. Напомним, что схожая интрига сопровождала состоявшуюся в 2016 г. поездку в ту же Хиросиму одного из предшественников нынешнего американского президента, а именно Барака Обаму.
Что касается реакции обоих главных “объектов” прошедшей в Каруидзаве встречи министров иностранных дел G7, то в России она осталась практически незамеченной. В то время как в КНР это мероприятие получило жёстко-негативную официальную оценку.
И неудивительно, принимая во внимание, что, несмотря на декларируемую комплиментарность итогового документа данного мероприятия по отношению к Пекину, ему же наносятся болезненные уколы, когда речь ведётся о Тайваньской проблематике и ситуации с правами человека в Гонконге, Синьцзяне, Тибете.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала “Новое Восточное Обозрение”
