Начавшаяся 24 мая с. г. почти недельная поездка министра иностранных дел Индии С. Джайшанкара в США включала в себя две компоненты. Из них первая сводилась к участию в работе Совета Безопасности ООН, в который летом 2020 г. (в ходе работы Генеральной Ассамблеи ООН) Индия была избрана сроком на два года. Вместе с Ирландией, Кенией, Мексикой и Норвегией.
Вторая (интересующая нас здесь) компонента заключалась в проведении переговоров с высшим руководством самих США. В первую очередь, на крайне актуальную сегодня для Индии тему оказания ей разнообразной помощи в борьбе (а также преодолении последствий) “второй волны” SARS—CoV-2, начавшейся в марте с. г. и принявшей в стране катастрофический характер. С кривой изменения числа ежедневно выявляемых заражённых этим вирусом можно ознакомиться здесь.
В самой Индии всё связанное со “второй волной” сопровождается важными комментариями. Во-первых, указывается, что реальная картина может выглядеть даже хуже той, которая отображается официальными данными. Последние выглядят неполными и не столько “по умыслу”, сколько в силу объективных обстоятельств. Например, по причине невозможности оперативного тестирования (которое нередко просто некому провести) в трудно доступных районах страны. Где упомянутая картина может приобретать совершенно ужасающий вид.
Кроме того, вирусологами страны обнаружена какая-то новая особо опасная разновидность SARS—CoV-2, которая в социальных сетях получила обозначение “индийская”. Против такого её определения категорически выступили официальные представители руководства Индии. По вполне понятным причинам прежде всего политического плана. К фактору утраты в глазах “мирового сообщества” примера (достойного подражания) борьбы с SARS—CoV-2, которым Индия обладала ещё в начале года, не хватало только выглядеть источником особо опасной модификации данной заразы.
31 мая ВОЗ присвоила “нейтральные” названия двум обнаруженным в Индии штаммам SARS—CoV-2. Это важно отметить с учётом того, что именно они в последнее время быстро распространяются в других странах, включая те, которые до сих выглядели вполне «благополучными» с точки зрения масштабов охвата данной пандемией. Известно, какие последствия для азиатских общин США имело обозначение данной инфекции предыдущей американской администрацией термином “китайская”.
Однако все подобного рода (“политико-игровые”) моменты, вообще говоря, не имеют почти никакого значения на фоне факта катастрофы, обрушившейся на одну из ведущих мировых держав с населением в 1,3 миллиардов человек. Которая оказалась в состоянии острой нужды в неотложной внешней помощи по принципу “кто чем может”. Такая помощь начала оказываться странами самой разной политико-экономической “весовой категории”.
Отметим, однако, что о второстепенности в данном вопросе фактора политики можно говорить только с тех самых “общих” позиций. Особое же значение имеют конкретика и детали, в которых прячется, известно кто. Собственно, и сама политика, как одно из проявлений несовершенства нашего мира, является сферой и продуктом активной деятельности того же “некто”.
Трудно чем-либо иным объяснить сложности (периодически принимающие достаточно опасный характер) в отношениях между двумя азиатскими гигантами Индией и Китаем. Год назад из-за какого-то горного озера, расположенного на высоте пять километров, случились несколько столкновений между пограничниками (к счастью, без применения огнестрельного оружия), поставившие эти отношения на грань серьёзного военного конфликта.
Хотя стороны предприняли меры по его купированию и последующему снижению возникшей напряжённости, но их негативные последствия продолжают отражаться на всех сферах двусторонних отношений. Даже несмотря на то, что Китай оказался главным источником упомянутой выше экстренной помощи Индии. Важно отметить, что она пришла в момент, когда Вашингтон, то есть ныне основной внешнеполитический партнёр Дели и главный геополитический оппонент Пекина, не проявил такой же оперативности.
Сегодня руководство Индии подвергается разнообразной критике в связи со всем, что сопровождает “вторую волну” SARS—CoV-2. Едва ли не главные претензии отсылают к факту “потери драгоценного времени” в процессе вакцинации населения. Для того чтобы справиться с такой задачей, как утверждается, нужно было лишь «нарастить производственные мощности” фармацевтических компаний Индии.
Однако вряд ли это решило бы проблему оперативной вакцинации гигантского населения страны, ибо указанные “мощности” просто нечем было бы загрузить. Главным образом по причине запрета США на экспорт некоторых исходных материалов, необходимых для изготовления антикоронавирусной вакцины. Который был введён, конечно, не с целью навредить крайне важному (потенциальному) союзнику. У самих американцев ситуация с коронавирусной эпидемией выглядит не лучше.
Как бы то ни было, но в чрезвычайно актуальном аспекте американо-индийских отношений нарисовалась нехорошая картина. Только что (но до начала резкого подъёма в Индии “второй волны” числа заражённых SARS—CoV-2) прошёл саммит форумной конфигурации QUAD очевидной антикитайской направленности. Её участниками, напомним, являются США, Япония, Индия и Австралия.
Центральной темой этого мероприятия была как раз “коронавирусная” проблема. Причём даже не столько (точнее, просто не) с позиций совместной борьбы с пандемией, сколько исходя из общего контекста противодействия повышению роли КНР в мировых процессах. То есть характер актуализации данной темы на саммите QUAD носил очевидно политический характер. Хотя в политизации “коронавирусной” проблематики в целом обвиняются КНР и Россия.
В частности, как утверждалось на указанном саммите, обе эти страны, преследуя некие политические цели на международной арене, используют “вакцинную дипломатию”, создавая тем самым новый источник “угроз” позициям оппонентов (в лице, например, членов QUAD) и прежде всего в странах третьего мира. На её парирование предлагалось, во-первых, нацелить близкую указанным странам Индию, а также, во-вторых, произвести до конца 2022 г. порядка одного миллиарда доз антикоронавирусной вакцины.
В обеспечение выполнения обоих этих пунктов ставилась задача восстановления “цепочек поставок” (материалов и комплектующих), пострадавших от вынужденных ограничений на узлах транспортных перевозок. По причине всё того же “ковида”.
Но не успели, что называется, “просохнуть чернила подписей” под итоговым документом саммита QUAD, как по нему был нанесён тяжёлый удар фактом последующего быстро развития в Индии “второй волной” SARS—CoV-2. Что потребовало срочного решения той самой проблемы “цепочек поставок”, ключевым элементом которой, повторим, оказался запрет на экспорт американских материалов для изготовления вакцины индийскими компаниями.
Уже в конце апреля появилось сообщение о первых экстренных поставках материалов и оборудования из США, в том числе с неких американских “военных баз”. 7 мая вице-президент К. Харрис, выступая на организованном госдепартаментом мероприятии с участием представителей (весьма влиятельной) индийской общины США, заявила о готовности оказать необходимую помощь Индии в связи с “ужасающим” характером развития коронавирусной эпидемии в этой стране.
Но этот вопрос требовал комплексного решения на межправительственном уровне, чем и занимался спустя месяц руководитель индийского МИД в столице США (после переезда из Нью-Йорка, где располагается штаб-квартира ООН). Здесь он встретился с советником по национальной безопасности Дж. Салливаном, госсекраетарём Э. Блинкеном, а также с ведущими представителями американского бизнес-сообщества.
Тема прошедших переговоров, конечно, не ограничилась коронавирусной проблематикой и включала в себя все аспекты как двусторонних отношений, так и ситуации, складывающейся в Индо-Тихоокеанском регионе в целом. Именно на комплексный характер поездки С. Джайшанкара в США обращают внимание ведущие политологи Индии.
За её ходом, естественно, наблюдали в Пекине. Отметим, что руководство КНР (как представляется при поддержке Москвы) предпринимает в последнее время эффективные шаги с целью предотвращения сползания Индии в уж очень тесные “дружеские” объятия Вашингтона (а также Лондона и Парижа).
Подходящий повод для прямого контакта руководителей МИД КНР, Индии и РФ с обсуждением всего комплекса отношений между этими странами предоставила состоявшаяся 1 июня видеовстреча министерского уровня стран-участниц БРИКС.
Будем надеяться, что связка “Москва-Пекин” продемонстрирует гроссмейстерское умение в игре с “индийской” компонентой (то есть одной из ключевых) современной глобальной политики.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
