31 мая-1 июня с. г. в Сингапуре прошёл очередной, 22-й по счёту «Диалог Шангри-Ла». С момента основания общей темой этого международного форума является обсуждение наиболее актуальных вызовов безопасности в Индо-Тихоокеанском регионе.
О «Диалоге Шангри-Ла»
Тогда же и была создана указанная площадка с целью обсуждения новых моментов в разворачивающихся глобальных процессах, не имеющих практически ничего общего с тем, что происходило в относительно недавней политической истории. Ежегодно и примерно в одно и то же время она работает в фешенебельном сингапурском отеле «Шангри-Ла».
Каждое такое заседание обозначает некие примечательные моменты в упоминавшемся выше общем тренде. Не стало исключением и нынешнее. Отметим здесь три из них, которые обусловлены: продолжающимся поиском Европой (как в целом, так и отдельными странами) своего места в быстро меняющемся мире; крайней сложностью и противоречивостью системы отношений между ныне двумя ведущими акторами (США и КНР); превращением Японии в одного из значимых игроков.
Президент Франции на очередном «Диалоге Шангри-Ла»
Прежде всего отметим, что в качестве почётного гостя, то есть непременного атрибута каждого заседания данного форума, на этот раз впервые выступил европеец самого высокого уровня, каковым оказался президент Франции Э. Макрон. Он открыл очередной «Диалог Шангри-Ла», выступив с докладом, заслуживающим хотя бы беглого ознакомления.
Во-первых, президент Э. Макрон позиционировал себя не только в качестве главы одной из ведущих стран Европы, но и пытался говорить от имени ЕС в целом. Во-вторых, Э Макрон объяснил, почему именно на этот раз принял участие в данном форуме (хотя приглашения звучали и ранее), отметив, что Европа с одной стороны, а ИТР и АСЕАН – с другой, входят в период «новых специфических отношений». Ассоциация АСЕАН, объединяющая 10 стран Юго-Восточной Азии, была упомянута не случайно, поскольку именно в данном субрегионе особо отчётливо проявляется вся «специфика» нынешней региональной ситуации. И, прежде чем отправиться на обсуждаемое мероприятие, президент Франции предварительно посетил две страны ЮВА, а именно Вьетнам и Индонезию.
Главная же нынешняя особенность развития ситуации не только в ЮВА, но и в мире в целом, обусловлена фундаментального плана новациями в политическом курсе США, которые стимулируют недавних европейских союзников Вашингтона на более плотные контакты с его главным оппонентом в лице КНР. Тема поиска Европой нового баланса в отношениях с США и КНР заняла заметное место как в обсуждаемом докладе Э. Макрона, так и в выступлении министра обороны Франции С. Лекорню.
В этом плане очевидным диссонансом прозвучали резкости в адрес КНР со стороны К. Каллас, то есть нынешнего руководителя МИД ЕС. Чему поводом послужила проблематика пересекающихся китайско-филиппинских территориальных претензий в Южно-Китайском море. Вполне ожидаемой выглядела реакция КНР на этот выпад, который сработал явно в «противофазе» с докладом президента одной из ведущих европейских стран, которую в Пекине рассматривают в качестве вполне самостоятельного государства. Как это следует, в частности, из состоявшегося 7 июня телефонного разговора руководителей МИД КНР и Франции.
Отметим, кстати, что на исходящий из Азии мощный притягательный импульс в последние годы следует позитивная реакция и РФ. Впрочем, это вовсе не должно означать полный разрыв отношений России с Европой. В формирующейся между ними глухой стене вполне может появиться очередное «окно» для возобновления всегда противоречивых, но и плодотворных связей. Будем надеяться, что нынешняя пропагандистская паранойя взаимной неприязни, раздуваемая с двух сторон и с привлечением «истории» в специально-выборочном толковании, не приведёт к очередной европейской трагедии. Как это уже дважды происходило в прошлом веке.
США и КНР на последнем «Диалоге Шангри-Ла»
Комментаторы обратили внимание на резкое различие в уровне представительства двух ведущих мировых держав на очередном «Диалоге Шангри-Ла». Если от имени США выступал министр обороны, то КНР представлял военный чиновник даже не второго-третьего уровня значимости. И это полностью отражает возрастающую сложность двусторонних отношениях, в условиях которой Пекин «взял паузу» в активности на американском направлении. Ожидая, видимо, от Вашингтона неких сигналов, которые свидетельствовали бы о его намерении возобновить предметное обсуждение разнообразных проблем в двусторонних отношениях.
И эта тактика сработала. 10-11 мая в Женеве прошёл первый раунд переговоров на тему разрешения «тарифной проблемы», грозящей полным блокированием указанных отношений в целом. Комментируя их итоги, а также нынешнее состояние отношений с Пекином, президент США Д Трамп произнёс слово «объединение» (unification). Комментаторы не без основания оценили сам этот факт как свидетельство смещения позиции Д. Трампа в пользу КНР по главному раздражителю двусторонних отношений, каковой остаётся Тайваньская проблематика. Наметившийся позитивный тренд в отношениях между двумя ведущими мировыми игроками поручил подтверждение фактом состоявшегося, наконец, телефонного разговора Д. Трампа и Си Цзиньпина.
Но данному тренду прямо противоречило выступление на очередном «Диалоге Шангри-Ла» министра обороны П. Хегсета под примечательным заголовком «Новые амбиции США в сфере безопасности в ИТР». Причём в обозначенном данным докладом конфронтационном позиционировании относительно КНР министр обороны отнюдь не одинок в нынешнем американском политическом истеблишменте.
Вновь отметим, что и в период первого президентского срока Д. Трампу противостояла антикитайская группировка во главе с госсекретарём того времени М. Помпео. Что является лишним свидетельством присутствия внутри самих США весьма серьёзной базы для фронды относительно (гипотетических) попыток ныне действующего президента улучшить отношения с КНР.
Что же касается краткого выступления представителя Пекина, то оно было выдержано в нейтрально-позитивных тонах и затрагивало достаточно частную тему кооперации в области обеспечения безопасности на море.
Министр обороны Японии на 22-ом «Диалоге Шангри-Ла»
Как и Европа, Япония в настоящее время пребывает в состоянии повышенной неопределённости в вопросе позиционирования за глобальным игровым столом, спровоцированной упоминавшимися новациями в политике ведущей мировой державы. Впрочем, и в отличие от Европы, Япония остаётся важнейшим союзником США. Более того, с учётом всё того же фактора смещения центра тяжести мировых событий в ИТР, следует ожидать возрастания значимости для Вашингтона союза с Токио.
И Япония не обманывает ожиданий ключевого союзника. Посылая некие позитивные сигналы в адрес КНР, Токио одновременно демонстрирует усиление всестороннего присутствия в ЮВА, где главным партнёром становятся Филиппины. Как раз во время работы очередного «Диалога Шангри-Ла» японский парламент ратифицировал Соглашение с этой страной о кооперации в сфере обороны и безопасности.
Заключённое в июле прошлого года, данное Соглашение носит схожий характер с тем, которое действует с 2022 г. в отношениях Японии с Австралией. Министр обороны Филиппин Х. Теодоро был в Сингапуре одним из основных собеседников японского коллеги Г. Накатани, выступившего на «Диалоге Шангри-Ла» с заслуживающим внимания докладом.
Здесь же в Сингапуре состоялась 15-я трёхсторонняя американо-японо-австралийская встреча министров обороны. По её итогам было принято Совместное заявление, ожидаемым образом прокомментированное МИД КНР.
Наконец, вновь отметим, что на содержании последнего «Диалога Шангри-Ла» отразились все противоречивые особенности, которые сопровождают нынешний этап «Большой мировой игры».
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона
