Президент Турции Реджеп Эрдоган декларирует новые идеи своей активной дипломатии. Касаясь затянувшегося российско-украинского военно-политического кризиса, турецкий лидер выразил уверенность прекращения боевых действий и достижения политического урегулирования под лозунгом «Война без победителей. Мир без проигравших».
Конечно, любая война когда-нибудь завершается миром (возможно, без подписания мирного договора и без очевидной капитуляции). Правда, война никогда не начинается беспричинно на пустом месте, а ее итоги, все же, должны как-то приблизить условия мира с позиций сильнейшего. Просто война и есть силовой вариант разрешения проблемы (спора, коллизии, противоречий), а сильнейший становится синонимом «победителя». Иначе сложно понять саму суть войны.
Эрдоган, конечно, лучше других понимает, что война без победителей не бывает, а новый мир создается на условиях победителей, но никак не проигравших. Иначе сложно понять лидера государства с имперским прошлым. Да чего тут с прошлым, и с настоящим. Разве г-н Эрдоган в том же Карабахе заявлял о войне без победителей и мире без проигравших? Нет, конечно. Его союзник Алиев добивается подписания мирного договора с Армений на условиях капитуляции последней и с принуждением новых территориальных уступок (например, по тому же Зангезурскому коридору).
В России, да и на Украине нет наивных людей. Этот конфликт стал реальностью благодаря целенаправленной политике США и Великобритании по продвижению НАТО на Восток в ущерб интересам России. Украина превратилась в некий полигон провокационной политики, прежде всего, в отношении самого украинского народа, ибо ставка англосаксов сводилась к разрыву российско-украинских отношений и недопущению возрождения Российской державы в ХХI в.
Очевидно, что за дипломатическим многословием Эрдогана кроется простая расчетливость и ставка на посредничество между Россией и Украиной (точнее Западом) в надежде на повышении своих активов в системе международных отношений и мировой экономики. Другое дело, как обеспечить приближение мира и прекращения боевых действий на Украине, если союзники Эрдогана по блоку НАТО (да почему только союзники, и сама Турция в их числе) продолжают поставки смертоносного оружия и боевой техники киевскому режиму, чем продлевают время войны и увеличивают число физических потерь и материальных разрушений.
Эрдоган заинтересован в запуске второго круга по «зерновой сделке» с расчетом на политические и материально-финансовые дивиденды от транзита той же украинской сельскохозяйственной продукции на внешние рынки.
Эрдоган не меньше «зерновой сделки» заинтересован в реализации «газовой сделки (хаба)» через Турцию, что тоже обещает Анкаре новые политические и экономические возможности. В их числе: повышение роли Турции в глобальных делах, приобретение новых средств воздействия на энергетическую зависимость стран ЕС, получение дополнительных конкурентных возможностей турецкой экономики, гарантирование высоких скидок от экспорта российского газа, воздействие на ценовую политику газа и т.д.
По сути, продолжающийся конфликт на Украине и антироссийские санкции стран коллективного Запада создали более чем выгодные для Турции экономические условия по теме газового экспорта. Тот факт, что Россия лишилась возможности прямых поставок того же газа на финансово благополучный рынок ЕС, позволил Турции увеличить свои экспортные и транзитные возможности, а также получить перспективный мега-проект газового хаба на территории Восточной Фракии. Турция рассчитывает не просто создать электронную площадку для продажи русского газа тем же европейцам и другим потребителям, но управлять процессом ценообразования (естественно, с высокими комиссионными для себя).
Более того, Турция предлагает расширить горизонты экспортных поставок газа на свою территорию со стороны других крупных мировых владельцев голубого топлива, где особый акцент делается на Туркменистан и Катар. Последнее требует не только согласования с той же Россией и Ираном вопросов строительства новых энерго-коммуникационных систем (газопроводов), не только обсуждения экономических условий реализации инфраструктурных проектов, не только поиска миллиардных средств для их строительства, но и достижения политических компромиссов с той же Москвой и Тегераном.
Некоторые СМИ на Западе и в Турции после последней сочинской встречи президентов Путина и Эрдогана стали отмечать, что якобы Москва и Анкара не находят консенсуса по вопросу управления газовым хабом, точнее по теме ценообразования. Турция не желает выступать просто в роли поставщика своей территории для продажи и транзита газа на европейский и другие рынки.
Правда, спустя непродолжительное время турецкие анонимные источники стали опровергать наличие подобных противоречий в отношениях между Анкарой и Москвой в рамках переговоров по газовому хабу. Турция по-прежнему заинтересована в реализации данного проекта и нацеливается на эффективное партнерство с Россией. Во всех переговорах стороны сразу не достигают согласия по всему азимуту обсуждаемой повестки. Но на то они и переговоры, чтобы найти понимание и достичь согласия по главным темам. Тем более Турция, как отмечает сам президент Эрдоган, вынуждена была дважды брать паузу в «газовой дипломатии» по объективным причинам, связанным с разрушительным землетрясением и сложными президентскими выборами.
Возможно, Турция зондирует возможности продавливания еще более лучших для себя условий формирования газового хаба и газового транзита. Но всему имеется предел, за чертой чего начинаются обратные ожиданиям процессы. Например, всякое обсуждение перспектив газопровода из Туркменистана по дну Каспийского моря в Азербайджан и далее через Армению и Турцию в Европу, может не только получить отрицательное решение со стороны России и Ирана, но и потребовать укрепления регионального мира на вероятном маршруте предполагаемого транзита в том же Закавказье.
К слову сказать, Эльдар Намазов (бывший глава Администрации президента Азербайджана и помощник Гейдара Алиева) не исключает начала Третьей мировой войны с Закавказья – с началом региональной войны с участием пяти стран (Азербайджана, Армении, Ирана, Турции и России). В таком случае, о каком новом трубопроводе можно вести речь, если нет гарантий безопасности?
Однако в подобной постановке вопроса вероятного саммита на высшем уровне Турция, очевидно, умышленно решила не вспоминать соседний Иран. Хотя, если Эрдоган говорит о необходимости урегулирования карабахской проблемы с участием только региональных сил, то почему же Иран пропал из списка участников регионального диалога? К тому же, Эрдоган почему-то решил пойти против своей же дипломатической инициативы после успешных итогов второй карабахской войны в пользу союзника Азербайджана – речь о площадке «3+3» (то есть Иран, Россия, Турция + Азербайджан, Армения, Грузия).
Очевидно, что подобная непоследовательность турецких инициатив определяется жесткой позицией Ирана. Последний выступает против любых геополитических изменений сложившихся географических границ в Закавказье (в частности, Армении) в пользу турецко-азербайджанского тандема. Речь вновь идет о Зангезурском коридоре. Тегеран в этой связи декларирует не лозунги о «войне без победителей и мире без проигравших», а предупреждает охотников новой эскалации о перспективах натолкнуться на войну с Ираном с неутешительными для них последствиями. Но в таком случае, зачем же Армении принимать предложение Турции без участия Ирана?
Как видим, лозунг – лозунгом, а жизнь гораздо сложнее.
Александр СВАРАНЦ, доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение»