17 апреля 2023 г. лидер главной оппозиционной Демократической партии Кореи Ли Чжэ Мён выступил с публичными извинениями, касающиеся, однако, не его персонального дела, а истории, главным фигурантом которой оказался Сон Ён Гиль, его предшественник на посту лидера Демократической партии.
Сон Ен Гиль — бывший лидер демократического движения в 1980-х годах, бывший мэр Инчхона, депутат трех сроков и спецпосланник президента Мун Чжэ Ина в России. В мае 2021 г. он был избран председателем Демократической партии, победив своего оппонента с разрывом в 0, 6%, но после поражения Ли Чжэ Мёна на выборах президента в марте 2022 года ушел в ритуальную отставку. 1 июня 2022 г. Сон баллотировался на пост мэра Сеула, но проиграл действующему мэру-консерватору О Сэ Хуну с серьезным разрывом, после чего уехал зарубеж, сохранив за собой прост советника. С декабря 2022 г. он находится в Париже в качестве приглашенного профессора бизнес-школы ESCP.
Какое-то время Сон был членом окружения Мун Чжэ Ина, но по мере выхода Муна из политики, по сути, пытался сформировать собственную фракцию, дружественную Ли Чжэ Мёну. Считается, что с его победой в мае 2021 года лидерство в партии начало перетекать от сторонников Муна к сторонникам Ли. Более того, в некотором смысле Сон был политическим благодетелем Ли из-за определенной рокировки. Когда Сон оставил пост депутата парламента, чтобы пойти в мэры Сеула, Ли Чжэ Мён баллотировался в депутаты от «его» округа в Инчхоне после чего в августе 2022 года Ли стал лидером демократов.
Суть скандала заключается в том, что в преддверии национального съезда партии 2021 года, который должен был избрать нового лидера, депутатам и иным членам партии в качестве взяток были розданы конверты с наличными на общую сумму 94 миллиона вон (71 700 долларов США). Предполагается, что деньги получили не менее 40 человек, среди которых порядка 10-20 депутатов –демократов. Цель — помочь Сон Ен Гилю стать председателем партии, отчего Сон в конце концов победил.
Началось всё с подозрений в том, что Ли Чжон Гын, бывший заместитель генерального секретаря демпартии, получала незаконные пожертвования.12 апреля 2023 г. Ли Чжон Гын была приговорена к 4 с половиной годам тюремного заключения по обвинению в получении более 1 миллиарда вон (754 660 долларов США) в виде взяток и незаконных пожертвований от бизнесмена по фамилии Пак в период с декабря 2019 по январь 2022 года. Деньги и предметы роскоши, конфискованные по приговору суда, она брала в обмен на обещания лоббировать интересы правительственных чиновников и государственных учреждений для бизнеса.
В своем заключительном слове в суде перед вынесением решения Ли утверждала, что изначально занимала политические средства у Пака, но бизнесмен внезапно превратился в ростовщика, потребовал от нее крупную сумму денег и распространил злонамеренные слухи, прежде чем дать ложную наводку на нее обвинению после того, как она подала иск.
Интересно, что приговор суда Центрального округа Сеула оказался тяжелее, чем трехлетний тюремный срок, которого прокуроры добивались для Ли.
Затем выяснилось, что Ли подозревается в причастности к раздаче денег членам партии, и, судя по всему, она, как говорят в России, «запела». Возможно, от обиды на большой срок она решила утащить за собой тех, кто не стал политизировать ее дело, чтобы вытащить ее любой ценой. Но так или иначе уже 12 апреля прокуратура провела обыски в резиденциях и офисах двух депутатов от Демократической партии в связи с обвинениями в том, что они поощряли финансирование конкретного кандидата и незаконно получили десятки миллионов вон из политических фондов в связи с выборами руководства партии в 2021 году. Это были депутаты Юн Гван Сок и Ли Сон Ман, причем Юн проводил кампанию за Сон Ен Гиля, который после выборов назначил его генеральным секретарем партии.
Прокуратура подозревает, что через Ли Чжон Гын Юн Гван Сок получил 90 миллионов вон (68 110 долларов США) незаконных средств от Кан Рэ Гу, тогдашнего главы Ассоциации аудиторов государственных учреждений Кореи.
Разумеется, и два депутата, и Сон Ен Гиль заявили, что не имеют никакого отношения к этому делу и что обвинение не представило четких доказательств, подтверждающих подозрения.
Еще 13 апреля Демпартия, осуждала расследование как «политически мотивированное». Ли Чжэ Мен заявлял, что обвинение «ежедневно искажает правду и манипулирует ею», а известный политик-демократ У Сан Хо предположил, что дело было возбуждено внезапно, чтобы затушевать скандальные утверждения о том, что спецслужбы США тайно прослушивали разговоры в администрации президента Южной Кореи относительно того, следует ли оказывать оружейную поддержку Украине.
Однако уже 17 апреля Ли Чжэ Мён извиняется за распространяющиеся как снежный ком обвинения:
«Как лидер партии, я приношу глубокие извинения за то, что вызвал у людей беспокойство по этому вопросу». Ли сказал, что «полная картина этого дела еще не определена, но я считаю, что нашей стороне необходимо прояснить нашу позицию …. требуем быстрого и справедливого расследования, которое не принимало бы во внимание никаких политических соображений». А Сон Ен Гиля партия попросила вернуться домой пораньше, чтобы разобраться с обвинениями.
Столь радикальная смена повестки случилась после того, как были обнародованы файлы с записями телефонных разговоров, которые записывала Ли Чжон Гын, и там описываются обстоятельства раздачи конвертов. Например, бывший глава Ассоциации аудиторов государственных учреждений Кан Рэ Гу, говорит Ли: «Десять конвертов готовы. Пожалуйста, передайте их депутату. Юну (Кван Сок).» В другом разговоре три депутата от Демократической партии открыто просят, чтобы денег дали и им. Еще на одной записи чиновник среднего звена рассказывает Ли Чжон Гын о том, как Сон оценил его доставку конвертов другим членам партии. Иной аудиофайл намекает на непосредственное участие Сона в подготовке денег, которые помогут ему выиграть выборы. Такие доказательства указывают на возможность того, что Сон, в то время занимавший пост законодателя на пятый срок, не только знал о существовании конвертов с наличными, как считает обвинение, но и сам доставлял деньги избранным. Ли Чжон Гын тоже утверждает, что Сон был осведомлен о предполагаемых взятках,.
Как выглядит ситуация сейчас? Сон Ен Гиль пока не вернулся в страну, но анонсировал проведение 22 апреля специальной пресс-конференции, посвящённой скандалу. По его словам, он обсудил этот вопрос с лидером партии и примет решение о своей позиции в зависимости от результатов продолжающегося расследования. «Во время телефонных переговоров с Ли прошлой ночью я полностью понял его замечания и также объяснил свою позицию…Как я уже говорил ранее, я не осведомлен об обвинениях и определюсь со своей позицией в зависимости от расследования обвинения». Затем, однако, он заявил, что ничего не знал о кампании по подкупу, а потом совершил еще один шаг назад, возложив вину на «индивидуальные отклонения» и раскритиковав обвинение за «совершение политических действий, направленных на изменение ситуации».
Консерваторы не могли не уцепиться за скандал: «Мы шокированы тем, что использование денежных конвертов было повсеместным на выборах крупнейшей партии в парламенте». Сон должен как можно скорее вернуться домой и сотрудничать со следствием, а Ли «извинился за скандал с подкупом голосов, но не за обвинения в свой адрес. Он должен применять к себе те же критерии, что и к другим». Кроме того, консерваторы требуют расследования «возможных связей между двумя сторонами» так как «ходят на съезде Сону помогли сторонники Ли».
Более того, на фоне раскручивающегося скандала некоторые представители демократической партии требуют, чтобы Сон взял всю ответственность на себя и ушёл из политики. Депутат Ли Сан Мин (один из главных критиков Ли Чжэ Мена), это дело с «грязной вещью, которую можно увидеть только в канаве». Депутат Ко Мин Чжун, бывший представитель «Голубого дома», посетовал на «крах имиджа партии как защитника демократии«.
Прокуратура тоже работает, допрашивая ключевого подозреваемого Кан Рэ Гу который обвиняется в сборе около 80 миллионов вон от общей суммы у бизнесменов и других лиц в городе Тэджон, в 139 километрах к югу от Сеула. Кан также подозревается в получении взятки в размере 3 миллионов вон от бизнесмена, который добивался деловых услуг, связанных с объектами электростанции K-water. Кан, как сообщается, опровергает большинство выдвинутых против него обвинений, но заявляет, что «настанет день, когда я заговорю». 21 апреля суд отклонил запрос на выдачу ордера на его арест.
22 апреля бывший председатель Демократической партии провёл специальную пресс-конференцию. В ее ходе Сон извинился перед общественностью и членами партии и заявил, что покинет партию, чтобы пройти судебное расследование как обычный гражданин: «Чтобы взять на себя полную политическую ответственность, я покидаю ДП и ухожу с поста старшего советника партии … Независимо от того, являются ли (обвинения) юридически достоверными или нет, вся ответственность полностью лежит на мне, и я отвечу на бесчисленные обвинения, преследующие тех, кто помогал мне» .
Сон сказал, что отправится в Сеул, чтобы разобраться со скандалом, и просит обвинение немедленно вызвать его, обещая «активно реагировать на расследование» и «вернуться в демпартию после решения всех проблем». Он продолжал отрицать, что знал о предполагаемой кампании по подкупу во время съезда, заявляя, что «отчаянно бегал (от мероприятия к мероприятию) каждые 30 минут» и «был не в состоянии лично заниматься всеми делами». Как ни странно, такое объяснение кажется автору минимально правдоподобным, учитывая напряженный график.
Полностью уйти из политики, как можно заметить, Сон тоже отказался, ибо «не занимался политикой как средством карьеры или пропитания. … У меня есть только призвание добиться примирения для нации и мирного объединения (двух Корей)».
В партийном дискурсе это выступление ничего не поменяло. Демпартия заявила, что уважает решение бывшего лидера и «желает, чтобы правда об инциденте была быстро и прозрачно раскрыта без каких-либо политических соображений»; консерваторы — что «временный уход из партии, возвращение домой или извинения не могут ни подавить общественный гнев, ни скрыть правду».
Мягко говоря, ситуация не очень приятная для демпартии по нескольким причинам. Во-первых, прямой подкуп и раздача конвертов с наличными всегда позиционировались ими как то, что творят их консервативные оппоненты; ан нет, и сами замазались. Во-вторых, несмотря на аудиозаписи, никто не признал свою ответственность. Сон возложил вину на «индивидуальные отклонения», Юн Кван Сок и Ли Сон Ман, законодатели от Демократической партии, подозреваемые в доставке наличных, обвинили следствие в «политическом притеснении».
В-третьих, вопрос в том, что делать Ли Чжэ Мёну. С одной стороны, он может смело бить по представителям не своей фракции, показывая, что партия обновляется и борется с коррупцией. С другой, с учетом коррупционных обвинений против самого председателя Ли, это будет выглядеть специфически. С третьей, следующих парламентских выборов осталось меньше года, и депутаты, находящиеся под подозрением, попытаются сохранить свои места, чтобы избежать ареста из-за неприкосновенности. Ли Чжэ Мён мог бы выгнать их из партии своей властью или рекомендовать проголосовать за их арест, но опять-таки, как он может сделать это, когда он сам удерживается на своем посту, отбившись от ордера на арест с разрывом в один голос[1]? И куда потом денутся исключенные депутаты с риском потерять парламентское большинство?
А автор будет следить за развитием событий, и пока завершит этот текст пассажем из одной из газет: «Большинство законодателей партии, попавших под подозрение, когда-то были ярыми борцами за демократию. Действительно ли они хотят, чтобы их запомнили как борцов с коррупцией или борцов ЗА коррупцию?»
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Китая и современной Азии РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
