Современная Азербайджанская Республика занимает важное географическое положение на Южном Кавказе, будучи западным побережьем Каспийского моря и «воротами» в богатейший ресурсами регион Центральной Азии (исторический Туркестан). География, как правило, во многом определяет политику государства. И именно данная географическая особенность Азербайджана определила роль и место республики в регионе, а также в системе геополитических противоречий ведущих мировых актёров. Однако география сама по себе, будучи объективным фактором, не решает политические и экономические вопросы, если отсутствует эффективная субъективная сторона (то есть масштабная личность государственного лидера, способная адекватно оценить преимущества и проявить волю в принятии политических решений).
В этом году 10 мая Азербайджан будет отмечать 100-летие со дня рождения выдающегося национального и государственно-политического деятеля Гейдара Алиевича Алиева, вся сознательная жизнь которого была бесконечно связана с историей советского и независимого Азербайджана. Нет необходимости описывать политическую биографию и жизненный путь общенационального лидера современного Азербайджана. Можно лишь отметить, что Гейдар Алиев, благодаря своему личному таланту, многолетнему опыту государственной деятельности и политической харизме, внес неоценимый вклад, как в историю советского Азербайджана, так и в становление независимости современной Азербайджанской Республики. Конечно, на этом пути были достижения и потери, но Алиев мог ставить цель и идти к ней независимо от обстоятельств.
Время второго «вошествия к власти» Г.А. Алиева было связано с тяжелым периодом в жизни азербайджанского государства, когда ее армия терпела сокрушительные поражения в Нагорном Карабахе и теряла территории. Предшественник Г. Алиева президент Абульфаз Эльчибей (Алиев) оказался в таком критическом положении во многом благодаря своей прямолинейной политике протурецкой направленности.
С приходом к власти летом 1992 г., Эльчибей по началу имел успехи в ходе наступательных операций на северном и южном направлениях карабахского фронта. Последнее в немалой степени стало реальностью благодаря турецким военным советникам и наемникам из числа бывших советских военнослужащих. Однако Эльчибей не обладал большим опытом государственной деятельности, не имел профессиональное правительство, а главное в вопросе экспорта азербайджанской нефти и газа занял однозначную протурецкую и антироссийскую позицию. Возможно, именно отсутствие дипломатической гибкости стало причиной провала и последующей вынужденной отставки президента Эльчибея под гарантии Турции. Лидер Народного фронта летом 1993 г. вынужден был поменяться местами с опытным Гейдаром Алиевым (в частности, и по статусу, и по месту проживания). Эльчибей вернулся в свое родовое село Келеки в Нахичевань, Алиев же из Нахичевани перебрался в Баку и взял на себя руководство Азербайджаном.
Карабахский конфликт после распада СССР стал не только следствием армяно-азербайджанского противостояния за право обладания данной армянской провинцией, но и местом противостояния интересов гораздо далеких от самого Карабаха и амбициозных мировых акторов.
Россия, согласно своим национальным интересам и истории последних 200 лет присутствия в регионе, объективно стремится сохранить собственное влияние на постсоветском пространстве в целом и Южном Кавказе в особенности. Однако после развала Советского Союза и парада суверенитетов бывших союзных республик, Закавказье стало объектом повышенной внешней заинтересованности новых игроков (традиционно ближайших географических соседей в лице Турции и Ирана, а также влиятельных мировых акторов – включая США, Великобританию, Францию, Израиль, Китай и Индию).
Гейдар Алиев очень тонко чувствовал внимание и интересы палитры внешних игроков к региону и Азербайджану в частности, к ее стратегическим ресурсам (нефти и газу), географическому соседству с Россией и Ираном, выходом в Каспий и Центральную Азию. Неудачный ход военных действий для Азербайджана в 1993–1994 гг. требовал от лидера действий по исключению трагического исхода и развала государственности, поиска новых возможностей для получения мирной передышки и концентрации усилий на прорывное развитие.
Именно поэтому Гейдар Алиев не давал согласие на подписание Бишкекского протокола о перемирии, пока не получил необходимых гарантий прекращения наступления армянской армии и от Запада. В апреле 1994 г. Алиев срочно взял курс на Анкару и после консультаций с президентом Сулейманом Демирелем с необходимыми рекомендациями отправился в Лондон на встречу с политическим советником ведущей британской энергетической компании ВР Маргарет Тэтчер. В те дни Лондон определял судьбу будущего Азербайджана, его внешней и энергетической политики, ибо Гейдар Алиев дал согласие на вход ведущих западных (прежде всего, британских и американских) и турецких компаний в азербайджанский нефтегазовый сектор Каспия, что и стало предметом встречи с премьером Джоном Мэйджером по рекомендации Тэтчер. Оставался вопрос определения маршрута вывоза азербайджанского сырья с берегов Апшерона на европейский рынок через Турцию и в обход России.
Гейдар Алиев смог в союзе с Турцией, Великобританией и США решить и данный вопрос альтернативного России маршрута транзита каспийской нефти и газа. В начале он в отличие от своего предшественника пообещал российским компаниям (в частности, ЛУКОЙЛУ Вагита Алекперова) небольшую долю в «контрактах века», подписание которых стартовало спустя 4,5 месяца после перемирия в зоне карабахского конфликта 20 сентября 1994 г. во дворце «Гюлистан» в Баку.
Азербайджан в те годы (фактически до 27 октября 1999 г.) совместно с США предлагал Армении стать альтернативным маршрутом по транзиту каспийской нефти и газа через тот самый мегринский коридор в Зангезуре с выходом на нахичеванский анклав и далее в Турцию и Европу. Подобная перспектива позволяла Баку, Анкаре и Лондону: во-первых, найти компромиссное решение карабахского конфликта под своим контролем; во-вторых, исключить военное присутствие России в Армении; в-третьих, сформировать азербайджано-армяно-турецкий экономический союз (по аналогии того, что стало с Грузией после 1999 г.); в-четвертых обеспечить «закавказский мост» для выхода Турции и НАТО в целом в Туркестан.
Однако Армения тогда отказалась от подобного варианта решения карабахского вопроса и отказалась от транзита азербайджанских ресурсов в Турцию и Европу, что соответствовало интересам России. Гейдар Алиев и его внешние партнеры тогда сделали ставку на Тбилиси и «грузинский транзит». Во многом цели поддержания Западом и Турцией чеченского конфликта в 1994–1996 и 1999–2002 гг. сводились к блокированию основного в те времена российского маршрута транзита нефти из Баку через Грозный и Новороссийск на внешние рынки. После того, как «грузинский транзит» стал политической реальностью по итогам известного саммита ОБСЕ в Стамбуле в октябре 1999 г., чеченское противостояние ослабло, но Россия потеряла монополию над Южным Кавказом и влияние на Грузию с Азербайджаном.
Поэтому, когда российский востоковед Станислав Тарасов на передаче Нвера Мнацаканяна сегодня утверждает, что якобы все закавказские республики стали сотрудничать с Западом, а региональные соседи в лице Турции и Ирана оказались партнерами Москвы, то история данного вопроса знает разные периоды и оценки. Другое дело, что баланс сил и интересов России, Турции и Ирана во многом определит и контуры закавказской геополитики в перспективе.
Политические события 1998 г. в Грузии показывают, что этот год стал поворотным в судьбе правительства Э. Шеварднадзе от Москвы в пользу Вашингтона, что имело особое воздействие и на судьбу Южного Кавказа. Я неслучайно акцентирую внимание читателей на 1998 г., ибо именно в это время на другом континенте в США была опубликована книга известного американского геополитика Збигнева Бжезинского под названием «Великая шахматная доска», что стало некой политической хрестоматией англосаксонской дипломатии в начале ХХI в.
Недавно в азербайджанских СМИ появилась концептуальная статья мэра Баку Эльдара Азизова, посвященное 100-летию Гейдара Алиева. В целом время появления подобной публикации главы столицы солнечного Азербайджана, для которого немалое сделал Гейдар Алиевич, вполне обосновано и понятно. Автор дает анализ идейно-политических истоков появления «алиевского феномена». Мы не станем спорить с Азизовым об идейных истоках президента Алиева, ибо в его политической биографии были разные периоды (включая противоположные идейно-политические установки и лозунги – коммунизм и антикоммунизм, интернационализм и национализм, с Россией навеки вместе, а теперь с Турцией один народ – два государства).
Наверное, вряд ли мы упомянули бы Эльдара Азизова, если бы не вывод, к которому пришел мэр Баку. В частности, Азизов полагает, что «Збигнев Бжезинский, которого часто называют «Геродотом политологии ХХ в.», в сжатом виде сформулировал концепцию внешней политики Гейдара Алиева». Действительно, З. Бжезинский в упомянутой книге сформулировал роль Азербайджана в региональной геополитике США как «пробка от большой бутылки» с богатыми ресурсами стран Центральной Азии.
Иными словами, американский гроссмейстер геополитики видел преимущества физической и политической географии Азербайджана в планах США по внедрению в Закавказье и Центральную Азию. Метод этот весьма не новый и называется «разделяй и властвуй». Неслучайно Бжезинский назвал свою книгу «Великая шахматная доска», ибо в его представлении «Мир – это великая шахматная доска, а народы – всего лишь фигуры на ней. И расположение этих фигур определяют США». Правда, сегодня мир и та самая «шахматная доска» значительно изменились с момента, когда Бжезинский писал свою книгу. США уже не настолько сильны, чтобы самостоятельно определять судьбы мира.
«Если Азербайджан перейдет под контроль Москвы, – полагал З. Бжезинский, – то важные источники нефтересурсов также могут перейти под контроль России. Независимый Азербайджан – это большая магистраль, по которой в обход России пойдут энергоресурсы и из Средней Азии».
Естественно, собственно книги пишутся не всегда в год издания, ибо автор, прежде чем концентрировать свои мысли и переводить их на страницы рукописи, проводит немалую аналитическую работу по сбору материалов и их категорированию. Тем не менее, сопоставляя 1994 и 1998 гг. я могу не согласиться с мнением мэра Эльдара Азизова, что Збигнев Бжезинский сформулировал внешнюю концепцию Гейдара Алиева. Ибо пока Бжезинский думал и писал свой известный труд, Алиев уже творил свою политику и закладывал основы будущего возрождения Азербайджана. Правда, те же вопросы мудрый Гейдар Алиев, скорее всего, не раз обсуждал с тем же Сулейманом Демирелем, Маргарет Тэтчер, Джоном Мэйджором, Билом Клинтоном. Просто Гейдар Алиев и Збигнев Бжезинский сошлись в своих оценках геополитических процессов на рубеже ХХ–ХХI вв. по одинаковым причинам, где каждый представлял интересы своей страны.
Сегодня продолжателем политики Алиева-старшего стал его сын Ильхам. Как видим, после успеха во второй карабахской войне в немалой степени благодаря Турции президент Азербайджана Алиев-младший стал развивать вместе с Анкарой активную региональную политику в странах Центральной Азии, которая получает высокую поддержку со стороны США (в частности, госсекретаря Энтони Блинкена).
Азербайджан, после реализации обходных российскому маршруту транзит экспорта каспийской нефти и газа на рынки Турции и стран ЕС, стал привлекать к себе внимание региональных и глобальных игроков. Последнее во многом связано, как отмечает ныне президент Казахстана Токаев, с возросшей ролью Азербайджана в качестве энергетического и транспортно-логистического (транзитного) центра, оказывающего влияние на экономические и политические процессы.
Тот же Казахстан уже рассматривает своей приоритетной задачей наращивание сотрудничества с Азербайджаном в области энергетики и транзита нефти через Баку и созданные альтернативные России трубопроводы на внешние рынки. Следующим шагом может стать образование проекта TANAP-2 с участием богатых газовыми месторождениями Азербайджана и центрально-азиатских республик (Туркменистана, Казахстана, Узбекистана).
Таким образом, Гейдар Алиев заложил основу политики укрепления независимости и успешного развития Азербайджана в первой половине ХХI в. Он смог благодаря физической географии и ресурсам Азербайджана втянуть республику в орбиту геополитических и геоэкономических интересов ведущих мировых акторов, превратить свою страну в регионального лидера, взять реванш в том же Карабахе. Почему мы говорим об Гейдаре Алиеве как живом политике (ведь успех в Карабахе состоялся после его смерти при правлении Ильхама Алиева)? Просто потому, что политический курс Гейдара Алиевича продолжает сохранять свою силу и при правлении его сына.
Конечно, Азербайджану есть кем и чем гордиться. Важно сохранить достигнутое в условиях динамики быстроменяющихся декораций внешнего мира.
Александр СВАРАНЦ, доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
