15 февраля стартовало недельное турне Ван И по ряду европейских стран, которое стало его первым выездом за границу после занятия 1 января с. г. поста заведующего Канцелярией Комиссии ЦК КПК. В ведении данной Канцелярии находится весь комплекс внешнеполитической деятельности, а её руководитель непосредственно подчиняется лидеру страны. Отметим также, что, по итогам только что прошедшего 20-го Съезда, Ван И стал членом Политбюро ЦК КПК.
Пребывая в течение предыдущих десяти лет в должности министра иностранных дел, Ван И и ранее не раз совершал подобного рода поездки в Европу. Но теперь он отправился в турне на данный континент, заняв значительно более высокий уровень в иерархии системы управления КНР.
И здесь нельзя не обратить внимание на контекст усложняющихся отношений Пекина с Вашингтоном. В НВО не раз обсуждалась тема многоаспектного присутствия США в противоречивой системе отношений КНР как с отдельными ведущими европейскими странами, так и с межевропейскими структурами, прежде всего, с ЕС. В последнее время отмечаются настойчивые попытки Вашингтона вовлечь европейцев в те формируемые в Индо-Тихоокеанском регионе конфигурации, которые носят откровенно антикитайский характер. Для иллюстрации распределения ролей между участниками трансатлантического союза в ходе “экспансии в Восточной Азии” в КНР используют яркие графические образы, отсылающие к истории крестовых походов.
В качестве собственно-китайского видения желательного формата отношений КНР с Европой следует рассматривать тезис Global Times о независимости процесса развития китайско-европейских отношений от текущего состояния отношений между Пекином и Вашингтоном, “несмотря на то, что последний всегда работал именно в данном направлении”.
Отметим, не только “работал”, но и достигал при этом немалых успехов. Достаточно сослаться на всё более частое обозначение Францией (первой страны посещения в ходе данного турне) своего военного присутствия в ИТР. Причём в достаточно тесной привязке к тем самым “конфигурациям”. Не менее частыми являются также различные формы вовлечения Парижа в Тайваньскую проблематику с исходной позицией о необходимости сохранения её в состоянии статус-кво. Добавим, совершенно неприемлемого для Пекина.
Аналогичной позиции относительно указанной проблемы придерживаются в Италии, которая стала второй страной посещения Ван И. На Тайване с удовлетворением обратили внимание на сделанное накануне прибытия китайского гостя в Рим заявление руководителя итальянского МИД Антонио Таяни о том, что его страна “солидарна” с ЕС и НАТО относительно неприемлемости изменения всё того же статус-кво в Тайваньском проливе.
Впрочем, в обеих этих странах, также как и в ходе последующих разнообразных встреч с участниками Мюнхенской конференции по безопасности, Ван И акцентировал внимание собеседников на тех аспектах взаимодействия с партнёрами, которые способствуют позитивному его развитию. Так, в ходе беседы с Жозепом Боррелем, отвечающем в ЕС за внешнюю политику данного объединения, Ван И отметил, что в КНР рассматривают эту организацию в качестве партнёра, а не соперника. По его словам, у обеих сторон больше областей согласия, чем точек расхождения. Гость также указал на успешный выход его страны из периода разного рода жёстких ограничений в связи с пандемией “Ковид-19” и теперь Китай готов к восстановлению экономических отношений с Европой до “предпандемийного” состояния.
Свидетельством же тому, что на упомянутый “фактор США” нельзя не обращать внимания при построении отношений с союзниками Вашингтона, стала состоявшаяся в Мюнхене встреча Ван И с американским государственным секретарём Энтони Блинкеном. Намеченный визит которого в КНР был отменён по нашумевшей причине с “китайскими баллонами в небе США”.
Тем не менее, как видим, его встреча с представителем КНР, входящего теперь в узкий круг самого верха руководства страны, всё же состоялась. Добавим, что иначе просто и быть не может, если стороны не хотят реализации катастрофического сценария развития двусторонних отношений. А они этого явно не хотят и зондажного плана вбросы на тему создания хоть какой-то более или менее устойчивой системы отношений следуют с обеих сторон.
Заключительным и, не исключено, самым важным этапом всего обсуждаемого турне стал приезд Ван И в Москву, где прошли его переговоры с высшим российским руководством. Однако примечательной является также его промежуточная остановка в Венгрии, политика которой относительно России находится в ряду (позитивных) исключений из всего, с чем в последние годы имеет дело Москва при построении отношений с теми, кого всех скопом принято относить к “обобщённому Западу”.
Одну из главных тем переговоров, проведенных Ван И в ходе всего обсуждаемого турне, составляла украинская проблематика. Совершенно определённо она же находилась в центре очередной Мюнхенской конференции по безопасности, в работе которой он принял участие. И если резолюция этой последней по данной теме не заслуживает в России даже официального упоминания (не говоря уже о какой-либо реакции на неё), то позиции Пекина по ней же необходимо уделить самое пристальное внимание. Она не может противоречить позиционированию КНР на международной арене в целом, которая базируется на ключевой концепции “Построение сообщества единой судьбы”. В Пекине, похоже, не исключают возможность участия в реализации данной концепции тех же европейцев и даже американцев. Несмотря на все проблемы в отношениях, прежде всего, с последними.
И содержание всего обсуждаемого турне подтверждает значимость для КНР фактора сохранения отношений не только с европейскими союзниками Вашингтона, но и с ним самим. Что следует, повторим, адекватно воспринимать в России и не ожидать от КНР шагов, которые поставят указанные отношения под серьёзную угрозу. При всей очевидной поддержке Пекином России в конфликте на Украине, которая проявляется главным образом в крайне важных сегодня политических аспектах. Хотя и говорится о неких моментах “материального” плана.
Необходимо, впрочем, принимать во внимание неразвитость связывающей РФ с КНР транспортной инфраструктуры. Этот фактор, несомненно, является одним из главных препятствий на пути резкого расширения двусторонних связей и не только в экономике. Наличие единственного железнодорожного моста через Амур с поочерёдным движением, который лишь недавно вступил в эксплуатацию после почти 15-летнего строительства, иллюстрирует ситуацию, с которой неплохо бы разобраться. Исходя, при этом, из более широкого контекста, в который следует включить прежде всего фактор “Европейского проекта”, сыгравшего крайне важную роль в судьбе страны последнего полувека.
И тем не менее, в упомянутом глобальном позиционировании КНР всё более заметными становятся пророссийские тренды. В доступно-графической форме они проявляются в оценках природы и главного “кочегара” того же Украинского конфликта, а также его главного выгодоприобретателя и методов извлечения доходов.
В Китае намерены содействовать продолжению и совершенствованию жизни, а не превращению в “труху” мест проживания из-за того, что на Украину могут прибежать несколько десятков-сотен пресловутых “леопардов”. И, конечно, в Пекине не обратят внимания на то, какие знаки будут нарисованы на боках этих последних: кресты, которые присутствовали ещё на германских аэропланах времён Первой мировой войны, или польские белые орлы. Не удостоятся серьёзного внимания и бездарно-жалкие потуги украинских местечковых мистификаторов Третьего рейха.
Пророссийскость же нынешнего позиционирования Пекина на международной арене проявляется также в его призывах о необходимости тщательного расследования всего того, что сопровождает “Террористический акт века” в Балтийском море. Которые звучат по крайней мере не менее настойчиво, чем из Москвы, не говоря уже о Берлине (то есть от тех, кого данный акт затронул в первую очередь).
Наконец, всему вышеизложенному вполне соответствует нынешний своего рода “дуализм” подхода КНР к отношениям с РФ в целом и к Украинскому конфликту, в частности. В ходе европейского турне одного из высших китайских руководителей, с одной стороны, был в очередной раз воспроизведен тезис о “твёрдом, как скала” состоянии российско-китайских отношений. В тоже время эти отношения “не направляются” против третьих стран.
В связи с чем, было бы крайне желательно, не проверять уровень упомянутой “твёрдости”. Не говоря уже о прочих (крайне важных) аспектах современного позиционирования на внешнеполитической арене второй мировой державы, частично обозначенных выше.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала “Новое Восточное Обозрение”
