Неуклонно растет значение Красного моря как связующего звена геополитической конкуренции, которое в то же время создает проблемы безопасности для стран региона. Отсутствие вполне понятного консенсуса по правилам конкуренции между международными и региональными державами только усилило бешеную гонку как государственных, так и негосударственных факторов за природные ресурсы и сферы влияния. В то же время баланс сил в регионе продолжает постоянно колебаться, что заставляет заинтересованные стороны все время пересматривать свои перспективы и стратегии в свете различных факторов.
Во-первых, существует проблема безопасности и военное присутствие для обеспечения свободы судоходства, контроля торговли и защиты Баб-эль-Мандебского пролива, стратегического южного входа в Красное море. Это присутствие особенно сильно в Эритреи, Джибути и Сомали, которые являются портами жизненно важных морских путей и базами материально-технического обеспечения международной коммерческой деятельности. Красное море — важнейший морской коридор для коммерческих перевозок между Европой и Азией, а также для транспортировки нефти из Персидского залива в Средиземное.
Во-вторых, усиливается конкуренция и напряженность между мировыми державами, особенно между США, Китаем и Россией. В дополнение к соперничеству за безопасность судов, портов и грузов, они соперничают за влияние на решения некоторых правительств таким образом, что это в свою очередь влияет на поток торговли и доступ к местным рынкам. Китай и США, в частности, конкурируют за создание систем связи для вооруженных сил и органов безопасности, а также за развитие баз данных и сетей наблюдения в Африке. В то время как Пекин лоббирует право собственности на африканские портовые сооружения, Вашингтон пытается восстановить сотрудничество в области безопасности с Хартумом, вычеркнув Судан из списка государств-спонсоров терроризма.
АФРИКОМ (Объединенное командование вооруженных сил США в зоне Африки) возглавляет усилия Вашингтона по возобновлению партнерства в области безопасности с Суданом, а также с Демократической Республикой Конго (ДРК). Другими словами, Пентагон, используя эти две страны как передовой плацдарм, пытается внедрится в другие страны Африки и подчинить их своему контролю. Россия, которая также работает над улучшением отношений с Хартумом и другими странами региона, используя свое присутствие в Порт-Судане, пытается наладить взаимовыгодное торгово-экономическое партнерство и оказать помощь африканским странам, которым страны Запада нанесли тяжкий вред в экономике и человеческих ресурсах. Растущий приток капитала и инвестиций, особенно в развитие инфраструктуры на африканском побережье Красного моря и производство продовольствия в Западной Африке, также способствовали укреплению связей в области безопасности в различных государствах, расположенных между этим морем и Африканским Рогом.
Взаимное негативное воздействие ближневосточных конфликтов и напряженности отчетливо ощущается в регионе Красного моря. Турецкие, иранские, катарские, эмиратские и эфиопские программы, конкурирующие с различными международными державами и частными охранными фирмами, не говоря уже о стремлении самих стран Красного моря, навязали свой ритм процессу перестройки баланса сил. Возникшие в результате трения и разногласий привели к обострению конкуренции за порты, а также за военное, торговое и культурное влияние. Во многих отношениях война в Йемене, развязанная Саудовской Аравией при явной поддержке Запада, также отражает изменения во взглядах на регион, на уровни сотрудничества и координации, на модели интервенций и конфликтов, которые имеют важные последствия для воюющих сторон, самого Южного Йемена, судоходства у его берегов и будущего страны в целом.
Что касается направлений изменений, то некоторые стратегические аналитики полагают, что развитие событий создает почву для более интенсивной международной борьбы, соперничества и конфликтов по мере того, как модели взаимодействия в Красном море, Аденском заливе и Индийском океане приобретают стратегическое значение на региональном и международном уровнях. Многочисленные иностранные военные базы и концентрации на западном берегу Красного моря добавили новые физические реалии, которые делают регион более уязвимым для нестабильности и замедляют темпы торгово-экономического развития ряда расположенных здесь государств.
Нынешние угрозы и вызовы предполагают, что потенциальные споры и конфликты будут сложными и многоуровневыми, в то время как нынешнее переплетение региональных и международных взаимодействий облегчает пагубную роль, которую ряд влиятельных региональных и международных заинтересованных сторон играют в формировании карты угроз и вызовов. Эта карта также говорит нам о том, что попытки применить временные паллиативы к региональным горячим точкам не способствовали позитивному разрешению затянувшихся здесь конфликтов. Немалую роль в этом негативном развитии играет Запад во главе с Соединенными Штатами, пытающимися в первую очередь разместить свои военные базы.
Некоторые страны Красного моря, особенно в районе Африканского Рога, охвачены внутренней и взаимной напряженностью, коренящейся в этнических конфликтах или подпитываемой ими. Например, сомалийское государство демонстрирует многочисленные черты крайней хрупкости, эксплуатируемой различными иностранными сторонами. Федеральное правительство по-прежнему не в состоянии восстановить стабильность и противостоять постоянной угрозе террористического движения «Аш-Шабаб Аль-Моджахед» (обычно называемого ХСМ или «Аш-Шабаб», запрещено в РФ), которое продолжает контролировать часть столицы Могадишо, части южной части Сомали и некоторые пограничные районы вблизи Кении и Эфиопии. Напряженные отношения между федеральным правительством и правительством штатов, которые проистекают из споров по поводу нынешнего избирательного процесса, раздела богатства и нефтяных доходов, а также ведения внешнеполитических отношений со стороны некоторых правительств штатов, также подрывают стабильность и эффективность государства.
Кроме того, пограничные споры включают конфликт между Суданом и Эфиопией и его последствия, временно отложенный пограничный конфликт между Эфиопией и Эритреей (которые достигли соглашения о совместной работе над другими приоритетами на Африканском Роге) и спор между Суданом и Южным Суданом из-за Абьея. Существует также спор между Кенией и Сомали по поводу их морской границы.
Ярким примером внутренних конфликтов с долгосрочными региональными последствиями является Гражданская война в Эфиопии между федеральным правительством в Аддис-Абебе и правительством региона Тыграй на фоне попытки премьер-министра Абия Ахмеда изменить соотношение сил между федеральным и региональным правительствами в рамках своего более крупного проекта по представлению Эфиопии в качестве крупной экономической державы на континенте. В эту схему вписывается и ярый спор между Эфиопией, Суданом и Египтом по поводу Великой эфиопской плотины «Возрождение» (ГЭРД) и ее заполнению водами Нила, в котором ни одна из сторон не хочет уступать.
Между тем деятельность джихадистских террористических группировок в Ливии, Сомали, регионе Сахеля и Сахары демонстрирует, насколько серьезно эти группировки угрожают стабильности соответствующих государств и препятствуют их перспективам строительства и развития. В результате вышеизложенных факторов роль некоторых субъектов, не относящихся к Красному морю, стала преобладать над ролью государств Красного моря, что привело к еще большим беспорядкам и конфликтам, а не к появлению возможностей для сотрудничества между конфликтующими сторонами.
Идея создания Совета Красного моря и Аденского залива, возникшая по инициативе Египта в 2017 году, набрала обороты в серии встреч министров иностранных дел восьми государств в Эр-Рияде с 2018 года, кульминацией которых стало официальное создание Совета арабских и Африканских прибрежных государств Красного моря и Аденского залива в январе 2020 года. Как говорится в его уставе, Совет стремится создать региональную систему коллективных действий по содействию развитию и безопасности в регионе Красного моря и содействовать решению различных общих проблем, таких как межгосударственная торговля, развитие инфраструктуры, увеличение притока капитала, охрана окружающей среды и мирное урегулирование конфликтов. Каким бы стратегически важным ни был Совет, он по-прежнему сталкивается с огромными проблемами с точки зрения его способности трансформировать свои цели в конкретную политику, координировать позиции своих членов и укреплять комплексные коллективные интересы.
Вместе с тем существует ряд основных элементов, на которых Совет может опираться для усиления своей роли. Эффективное коллективное управление кризисом в портах могло бы способствовать кристаллизации политики, выходящей за рамки сиюминутных прибылей и направленной на развитие устойчивой экономической экосистемы в Красном море. Прибрежные государства обладают рядом портов – Суэц, Джидда, Порт-Судан, Мокка, Ходейда, Акаба и Джибути, — которые, если они будут эффективно интегрированы, могут укрепить систему, переориентировав различные региональные и международные расчеты и соображения, приведшие к снижению ликвидности.
Другим столпом является максимизация коллективной экономической выгоды членов Совета. Одним из факторов, усиливающих целесообразность такого шага, является растущее желание глобальных коммуникационных компаний строить линии, проходящие под Красным морем и напрямую связывающие Африку и Ближний Восток с Европой. Новые волоконно-оптические кабельные системы предлагают преимущество в большем разнообразии использования, чем существующие морские системы. Что еще более важно в этом контексте, такие проекты, как 2Africa, обслуживающий Африку и Ближний Восток, и Blue-Raman, связывающий Европу и Индию, потребуют тесной координации и сотрудничества между прибрежными государствами Красного моря и Аденского залива, особенно Джибути (главный узел кабельной связи), Египтом, Саудовской Аравией и Иорданией.
Портовые сети, коммуникационные проекты и другие подобные интересы в области развития требуют широких стратегических дискуссий между членами Совета, направленных на достижение максимального консенсуса между ними перед лицом конкурирующих повесток дня внешних игроков в отношении этого региона и его стран. По мере того как новый форум по Красному морю и Аденскому заливу будет набирать силу, он будет иметь больше влияния на управление конфликтами, интересы и баланс сил в этом регионе и обретет способность противостоять пагубным последствиям внешней конкуренции. В то же время он будет играть более важную роль в уменьшении конфликтов и урегулировании споров в регионе по мере укрепления коллективных усилий в области развития и возможностей для создания совместных механизмов безопасности.
Виктор Михин, член-корреспондент РАЕН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».