О том, как «борцы за свободную Северную Корею» вызвали кризис в межкорейских отношениях, мы писали совсем недавно, но с того времени ситуация продолжает стремительно ухудшаться.
9 июня 2020 г. Пхеньян выполнил своё обещание отключить все межкорейские каналы связи, после чего 10 июня в отношении «борцов» во главе с Пак Сан Хаком и организации «Кхынсэм», которую возглавляет его брат Пак Чон О, было выдвинуто обвинение в нарушении Закона о межкорейских обменах и сотрудничестве. Кроме того, правительство начало процесс признания разрешений на создание указанных организаций недействительными, что будет означать их роспуск и признание вне закона. В ответ Пак Сан Хак заявил, что все равно будет продолжать рассылать листовки, используя любые возможные средства, включая беспилотники.
К этому же времени в СМИ РК появились пассажи типа «некоторые наблюдатели предполагают, что это может быть как-то связано с предполагаемой попыткой перебежчиков отправить зараженные коронавирусом предметы вместе с листовками».
11 июня министерство объединения подало в полицию уголовную жалобу на перебежчиков за отправку листовок через границу. А 12 июня правительство провинции Кенгидо, которое окружает Сеул, заявило, что оно полностью заблокирует любую попытку отправить листовки через границу, обозначив части своих пограничных районов как запретные опасные зоны.
Однако даже такие действия вызвали «международное осуждение попыток Южной Кореи расправиться с активистами». Штаб-квартира Human Rights Watch заявила, что «позорно, что президент [Мун Чжэ Ин] и его правительство совершенно не желают отстаивать права северокорейцев», а Грег Скарлатою, исполнительный директор американского Комитета по правам человека в Северной Корее, назвал последнюю меру южнокорейского правительства катастрофой. Более того, член консервативной Ассоциации юристов по правам человека Ким Тхэ Хун вообще заявил, что «межкорейские соглашения не имеют обязательной силы в отношении того, что люди делают или не делают», и «это не может подорвать универсальную ценность прав человека».
12 июня директор отдела Единого фронта Чан Гым Чхоль охарактеризовал меры, предпринятые Сеулом, вспомнив поговорку «потеряв корову, чинить коровник». То, что делается сейчас, «возбуждает у нас подозрение, нежели доверие», так как мы «не можем рассеять сомнение, что это не является интригой, измышленной Голубым домом для избавления от наступившего кризиса»: «Если бы поистине тревожились за ухудшение межкорейских отношений, то в течение долгих двух лет после принятия Пханмунчжомской декларации доныне, наверное, смогли бы принять такой закон десять, двадцать раз и даже больше».
13 июня Ким Ё Чжон согласилась с тезисами коллеги и добавила, что раз наших слов не понимают, пора перейти к делам, «расстаться со сворой Южной Кореи» и «выбросить мусор на помойку». Вскоре они увидят «бесследное обрушение негодного Совместного бюро межкорейских связей», а затем наша армия «совершит кое-что, чтобы хоть немного смягчить гнев народа».
13 июня полиция города Пхачжу предотвратила запуск воздушных шаров группой Пак Сан Хака. Несмотря на увещевания министерства, «борцы» подготовили 150 000 листовок, 1000 банкнот по 1 доллару и 500 брошюр «о драматическом восхождении Южной Кореи из пепла Корейской войны. Около 150 местных жителей и левых активистов устроили акцию протеста, побуждая полицию вмешаться.
15 июня президент РК Мун Чжэ Ин повторил журналистам, что две Кореи не должны разрывать отношения и его правительство будет прилагать постоянные усилия для реализации соглашений на высшем уровне. Выступление было традиционно исполнено глубокого символизма. Президент выбрал для этой церемонии голубой галстук, в котором Ким Дэ Чжун подписывал декларацию.
Но 16 июня межкорейский пункт оперативной связи в Кэсоне был уничтожен «разрушительным взрывом» — точно так, как и обещала Ким Ё Чжон, ответив на символизм Муна своим. Потраченные на финансирование реконструкции и ремонта здания 9,78 миллиарда вон обратились в пыль.
В тот же день немногим ранее Генштаб Корейской Народной Армии сообщил, что армия зорко следит за ситуацией и окажет максимальное содействие в борьбе с листовками. Более чем четкое предупреждение о том, что «в этот раз будем стрелять».
Также 16 июня агентство ЦТАК со ссылкой на Ким Ё Чжон сообщило, что 15 июня Сеул предложил Пхеньяну отправить в КНДР специальных посланников, но в Пхеньяне категорически отвергли это предложение как «неискреннее», тем более что идея с самого начала была нереалистичной, учитывая «беспрецедентные противоэпидемические меры», — будут ли чиновники такого ранга переносить месячный карантин?
17 июня Ким Ё Чжон выступила в третий раз и «проехалась» уже по президенту РК, которого ранее лично не задевали. Поиронизировала по поводу галстука и сказала, что Мун «только разводил канитель бесстыдной и наглой болтовней», в которой «красной нитью проходят самооправдание, избавление от ответственности и закоренелое низкопоклонство». «Правитель Южной Кореи подписал межкорейские соглашения и отвечает за их соблюдение. Сваливать вину за тупик на внешние факторы – признание беспомощности и нежелания сесть на водительское сиденье».
Сестра Ким Чен Ына напомнила, что в 1-м пункте 2-й статьи Пханмунчжомской декларации заявлено о прекращении всяких враждебных актов в зонах военно-демаркационной линии, в том числе радиовещания через громкоговорители и разбрасывания листовок. Но в течение двух лет Пак Сан Хак и другие продолжали делать это с молчаливого одобрения властей.
В ответ старший секретарь президента РК по связям с общественностью Юн До Хан заявил, что в Сеуле больше не намерены терпеть оскорблений со стороны Пхеньяна в адрес президента РК, а также «безрассудных слов и действий», которые наносят «существенный вред» доверительным отношениям между лидерами двух стран. Заявление Ким Ё Чжон назвали «бессмысленным и грубым».
Но важнее было новое заявление Генштаба КНА от 17 июня. На территории туристического комплекса в горах Кымгансан и Кэсонского индустриального комплекса, «на которые распространяется суверенитет КНДР», будут вновь введены воинские подразделения «уровня полка, а также установлены необходимые огневые позиции». Кроме того, в демилитаризованную зону на межкорейской границе будут возвращены посты охраны. Также заявлено о возобновлении военных учений в Жёлтом море и на приграничных с Югом территориях.
Данные шаги указывают на намерение Севера разорвать межкорейские договорённости в военной области от 19 сентября 2018 года, после чего 17 июня министр по делам воссоединения РК Ким Ён Чхоль заявил об уходе в отставку, взяв на себя ответственность за неспособность поддерживать стабильные межкорейские отношения.
На настоящее время ситуация такова: северокорейские военные начали размещать войска на ранее пустовавших сторожевых постах ДМЗ. «Нодон Синмун» предупредила, что взрыв в Кэсоне – только начало, и следующие ответные шаги против Южной Кореи могут выйти «далеко за пределы воображения». Министр обороны РК Чон Гён Ду заявил, что если Северная Корея предпримет военные провокации, Южная Корея ответит решительно и без колебаний.
Подведем итоги. На данный момент северяне уже перешли пару красных линий. Во-первых, демонстративно взорван центр межкорейской связи в Кэсоне. Во-вторых, Южную Корею назвали врагом и открыто сказали, что любые извинения запоздали и межкорейские переговоры закончены, поскольку с такой стороной говорить не о чем. В-третьих, последнее выступление Ким Ё Чжон критиковало уже не южнокорейские власти вообще, а собственно президента Мун Чжэ Ина, не особенно стесняясь в выражениях. В-четвёртых, после ввода войск в ДМЗ разрыв соглашения о сотрудничестве в военной сфере весьма вероятен.
Что стало причиной такого резкого и жёсткого обострения? На взгляд автора, можно выделить две комплексных причины: межкорейскую и внешнеполитическую.
Давно копились общая усталость и недовольство тем, что межкорейское сотрудничество уже полтора года находится в глубоком тупике, а за вычетом межкорейского соглашения о сотрудничестве в военной сфере (которое ослабило приграничную напряжённость) эти договорённости превратились в клочок бумаги. Ким Ё Чжон верно напоминает, что соглашения предусматривали прекращение враждебных действий, к которым запуск с приграничных территорий РК антисеверокорейских листовок, безусловно, относится.
И не стоит думать, что речь идёт о небольшой группе правозащитников, действия которых были использованы Северной Кореей как повод. 31 мая 2020 г. они запустили в сторону Севера 500 тыс. листовок, а в годовщину Корейской войны 25 июня 1950 г. Пак Сан Хак обещал запустить миллион. Затем листовки запускаются из приграничных районов, куда не так просто проникнуть, а это говорит об определённом потворстве со стороны местных военных или же местных властей.
Опять-таки это третий пуск в 2020 году, а в 2019 г. Пак Сан Хак и сотоварищи запускали листовки 10 раз. Разумеется, северяне поднимали этот вопрос, получая ответы следующего содержания: «Мы всё понимаем, но мы демократическая страна и потому не имеем права затыкать рот правозащитным организациям». Хотя в законе о межкорейских обменах есть статья 27.1, согласно которой отправка на Север каких-либо вещей влечет наказание в виде до 3-х лет тюрьмы или штрафа до 30 млн вон. И если листовки еще можно отспорить, как насчет денег, флешек, жвачки и т.п.?
По мнению автора, в такой ситуации Сеулу приходится выбирать из двух неприятных объяснений: или, подписывая соглашения, они потворствовали тем, кто его нарушает, или президент Южной Кореи настолько является политически несостоятельным, что не способен заткнуть небольшую группу правозащитников. В обоих вариантах Мун не выглядит как сторона, переговоры с которой имеют смысл.
Но это только одна сторона монеты — параллельно тренду на иссушение межкорейского сотрудничества мы видим усиление конфронтации между США и КНДР, в рамках которого Соединённые Штаты активно занимаются сбором союзников. Здесь можно вспомнить и «сеть экономического процветания» как попытку создать антикитайский экономический блок, и рекомендации предпочитать южнокорейскую технику китайской, и настойчивые попытки усилить позиции американской ПРО на территории РК.
Всё это ставит Мун Чжэ Ина в ситуацию выбора из двух зол, поскольку США – традиционный сюзерен, а Китай – крупнейший экономический партнёр, способный устроить Сеулу серьёзные неприятности, по сравнению с которыми китайская реакция на размещение в Корее THAAD может показаться цветочками. Однако потенциальные неприятности от Соединённых Штатов ещё больше, и они могут начаться и по экономической, и по политической линии.
В такой ситуации Мун Чжэ Ин рано или поздно сядет на американский стул, в то время как Северную Корею в этом противостоянии достаточно чётко поддерживает Пекин.
Однако если самого Муна можно назвать не столько левым, сколько популистом, его электорат в значительной мере состоит из людей левых взглядов и сторонников межкорейского сближения. Если Мун просто «прогнётся» под Америку, ему этого не простят.
Зато если подобные меры будут выглядеть как ответ на северокорейские провокации и первым сотрудничество разорвёт не Сеул, а Пхеньян, это будет совсем другое дело, и если бы автор был конспирологом, он вполне предположил бы наличие у Мун Чжэ Ина хитрого плана, заключающегося в том, чтобы, не обращая внимания на Пак Сан Хака и Ко, спровоцировать КНДР, после чего сохранить лицо и развести руками: «мы пытались сохранить мир, но Пхеньян пошёл на неприемлемые действия, и нам не оставалось ничего иного, кроме как разместить у себя американские ракеты».
В этом контексте автор с тревогой ждёт 25 июня и надеется, что власти РК не дадут Пак Сан Хаку осуществить свой план, что при помощи воздушных шаров, что с использованием беспилотников. В ответ в лучшем случае северяне расстреляют аэростаты в воздухе, как однажды они сделали в 2014 г., а в худшем – нанесут по месту запуска ракетный удар, на что они весьма недвусмысленно намекали. Подобный инцидент однозначно и окончательно перечеркнёт все эффекты «олимпийского потепления» 2018-2019 гг., и автор очень надеется, что подобного всё-таки не случится.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».