30 мая 2020 г. начал работу новый южнокорейский парламент. Впервые его работа будет проходить в условиях почти полного доминирования правящей партии. На триста депутатов – 180 демократов и 103 консерватора. Такое количество голосов не позволяет только в одностороннем порядке поменять конституцию или объявить президенту импичмент – требуется найти еще 21.
С одной стороны, теперь парламент будет свободен от непрестанной фракционной борьбы. Предыдущий парламент был выбран в 2016 году, и (как при Пак Кын Хе, так и при Мун Чжэ Ине) сессии часто проходили впустую, поскольку обструкция со стороны оппозиции практически парализовывала его деятельность. За четыре года в Национальное собрание был направлен 24,141 законопроект, однако депутаты успели обсудить и принять лишь 37,8% поступивших документов. Оппозиция и правящая партия менялись местами, но ситуация оставалась той же.
С другой стороны, теперь, когда демократам уже не нужно одобрение консерваторов, у них может развиться головокружение от успехов. И в случае чего они уже не могут списать неудачи своего политического курса на противодействие оппозиции.
Ещё новый парламент характеризует отсутствие пространства для компромисса. Партии-спутники, созданные демократами и консерваторами для поучения мест по квоте пропорционального представительства, уже объединились с базовыми партиями. Второстепенные партии, такие как Партия справедливости, Народная партия и открытая Демократическая партия, получили в общей сложности только восемь мест.
Отметим и то, что новый парламент будет существовать до 2024 г. И это значит, что следующий президент, которого изберут в 2022 г., два года будет иметь дело с этим парламентом: если правящая партия после этой даты станет оппозицией, она будет эффективно блокировать новый курс.
Отсутствие адекватных лидеров и позитивной программы привело консерваторов к смене руководства. Новым лидером партии стал экономист и политтехнолог Ким Чжон Ин. В свое время он помог тогдашней консервативной партии выиграть большинство на всеобщих выборах 2012 года, а затем обеспечил то же ДПК на всеобщих выборах 2016 года. 24 апреля оппозиционная партия решила сформировать чрезвычайный руководящий орган во главе со своим бывшим руководителем предвыборной кампании, а 28 апреля Ким был выбран со счетом 177-84, став из просто кризис-менеджера председателем партии.
Перед началом нового парламента были благополучно «съедены» партии-спутники, предназначенные для завоевания голосов по системе пропорционального представительства. 19 мая 2020 г. правящая Демократическая партия поглотила Гражданскую платформу. Правда, в процессе слияния демократов они потеряли три мандата – два гражданских активиста будут представлять свои изначальные малые партии, а один — выбыл из-за обвинений его владельца в спекуляции недвижимостью.
Как сообщается, Ким Чжон Ин планирует радикальную реформу руководства, направленную на то, чтобы сбросить имидж «ультраправой» партии, привлекая молодую кровь и экспертов со стороны, которые, автор надеется, напишут им вменяемую программу действий. 28 мая о своём объединении объявили Объединённая партия будущего и партия Будущее Кореи. Обошлось без потерь.
28 мая президент РК Мун Чжэ Ин встретился с лидерами парламентских фракций Демократической партии Тобуро Ким Тхэ Хёном и Объединённой партии будущего Чу Хо Ёном. Глава государства призвал их к сотрудничеству в решении важнейших вопросов, касающихся жизни страны. Это, в частности, утверждение третьего дополнительного бюджета, который будет направлен на сохранение рабочих мест в условиях пандемии COVID-19, а равно законопроектов, касающихся занятости и создания специального органа по расследованию коррупции с участием высокопоставленных лиц. Это была первая встреча главы государства с лидерами политических партий за последние полтора года.
Согласно Закону О Национальном собрании, новый парламент обязан завершить процесс разделения 300 законодателей на 18 комитетов и избрания глав каждого комитета к 8 июня.
Пока вроде бы договорились распределить 18 постов глав комитетов в соответствии с соотношением мест, завоеванных партиями. ДПК займет 11 комитетов, ОПБ — оставшиеся семь.
В центре соперничества находятся руководящие должности Комитета по законодательству и судебной системе и специального Комитета по бюджету и счетам, двух ключевых комитетов по законодательной деятельности в отношении основных направлений политики, таких как принятие новых законопроектов или принятие национального бюджета.
Ранее было принято, что главный пост комитета по законодательству должен быть отдан депутату от Оппозиционного блока, чтобы дать ему возможность держать правящий блок в узде.
Однако некоторые члены ДПК говорят, что им не нужно следовать обычаю, поскольку правящая партия берет абсолютное большинство ― 177 из 300. Как заявил председатель партии Ли хэ Чхан, «мы должны решительно отвергнуть заявления главной оппозиционной партии о том, что 21-я Национальная ассамблея должна следовать прошлой практике».
В ответ на подобные высказывания со стороны правящего блока лидер парламентской фракции консерваторов сказал, что это похоже на попытку монополизировать собрание. ДПК должна задуматься о том, какой была ситуация, когда она была главной оппозиционной партией.
С точки зрения автора, новый парламент будет не менее интересным сезоном «корейских игр престолов», чем прежний, да и перед выборами 2022 г. ситуация может поменяться. Падение рейтинга президента на последнем году часто вызывает ситуацию, когда правящая партия меняет название, а в политической жизни происходит новый виток слияний и размежеваний. Но этого периода ещё ждать, тем более что Мун, по-видимому, не теряет желание поменять конституцию, заменить один пятилетний срок двумя четырёхлетними, после чего попробовать стать первым президентом Седьмой республики.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».