В конце августа 2018 г. из различных источников стала поступать информация, что председатель КНР Си Цзиньпин посетит Пхеньян в день образования КНДР 9 сентября и, с высокой вероятностью, будет присутствовать на военном параде. Это будет первый за 13 лет визит китайского руководителя на Север. Самому визиту мы посвятим отдельный материал, а пока посмотрим, как выглядят отношения КНР и КНДР на фоне дальнейшего противостояния США и Китая.
Можно обратить внимание, что когда Дональд Трамп описывает причины торможения «переговоров по денуклеаризации КНДР», он винит в этом не Ким Чен Ына, а «китайские козни». Так, 9 июля в своем Twitter он пишет: «Я уверен, что Ким Чен Ын с уважением отнесется к условиям подписанного нами договора и, что немаловажно, к нашему рукопожатию. Мы договорились о денуклеаризации Северной Кореи. С другой стороны, Китай может оказывать негативное влияние из-за нашей позиции по китайской торговле. Надеюсь, это не так!». Другая запись от 30 августа: «Мы знаем, что Китай поставляет Северной Корее значительную помощь, включая деньги, топливо, удобрения и другие важные товары. Но это не помогает!».
О том, что Китай тянет КНДР назад, заявлял 23 июля и американский сенатор Линдси Грэм, призывая оказать более сильное давление на Пхеньян и Пекин, и иные политики.
В этом контексте нельзя не упомянуть и поток обвинений со стороны США в том, что китайские компании содействуют КНДР в нарушении санкционного режима, в особенности – помогая Пхеньяну тайно поставлять уголь.
Подобная позиция вызывает протест. 25 августа МИД Китая отверг обвинения США в том, что Пекин тормозит процесс денуклеаризации КНДР. «Заявление США противоречит основным фактам и безответственно. Мы серьезно обеспокоены этим», — указывается в заявлении китайского внешнеполитического ведомства. В МИДе отметили, что сделали «строгие представления» официальным лицам США, добавив, что будут и дальше продолжать работу по ускорению разоружения Северной Кореи.
В Пхеньяне также следят за ситуацией. 27 августа центральная газета КНДР «Нодон синмун» опубликовала комментарий, в котором говорится о торговом конфликте между Вашингтоном и Пекином, законе о национальной обороне США на 2019 финансовый год и реакции Китая. Как отмечает газета, закон о национальной обороне сдерживает китайские инвестиции в США, запрещая использовать технологии китайских фирм и заниматься бизнесом с организациями, использующими китайские технологии. Такой закон ещё больше обострит китайско-американские отношения, и без того напряжённые из-за тарифных проблем.
Действительно, хотя правительство КНР нельзя обвинять в прямом саботаже санкционного режима, на фоне торговой войны США и Китая и перспектив «четвертого тайваньского кризиса» в Пекине де-факто отказались от сотрудничества с Вашингтоном по северокорейскому вопросу и начали активно поддерживать Пхеньян.
В первую очередь это касается стремления официально ослабить нынешний режим санкций, благо КНДР соблюдает мораторий на ядерные испытания, не проводит пуски ракет и разрушила ряд релевантных объектов инфраструктуры. В смычке с этим идет развитие экономических связей там, где нет прямых санкционных запретов.
Так, 20 июня 2018 г. в ходе встречи с южнокорейскими журналистами представитель МИД Китая отметил, что смягчение санкционного давления на КНДР должно осуществляться по мере решения северокорейской ядерной проблемы. Вместе с тем, он отметил наличие планов увеличения инвестиций в пограничные с Севером районы: многие компании могут изъявить желание развивать экономическое и торговое сотрудничество с Севером, что станет для Пхеньяна хорошим шансом.
29 июня в ходе очередного брифинга представитель МИД КНР Лу Кан заявил, что санкции не являются самоцелью, указав на необходимость дипломатического решения ситуации с КНДР. Также РФ и КНР продвигали заявление СБ ООН для прессы о необходимости смягчения санкционного давления на КНДР.
20 июля КНР и Россия заблокировали инициативу США, предполагающую запрет на поставки в КНДР продуктов нефтепереработки. Они попросили больше времени на рассмотрение данного документа, запросив от США доказательства того, что лимит поставок уже исчерпан. В конце августа США направили запрос в СБ ООН о том, что в течение этого года в КНДР осуществлялось 89 незаконных поставок нефтепродуктов. Таким образом, КНДР превысила разрешённый годовой лимит по поставкам нефтепродуктов в 500 тыс. баррелей, который был введён в рамках резолюции 2397, принятой в декабре 2017 года. США утверждают, что Северная Корея в этом году получила как минимум 759.793 барреля. Россия и Китай, вместе с тем, требуют дополнительных данных, которые могут подтвердить информацию США.
25 июля посол России в КНДР Александр Мацегора в интервью ТАСС отметил, что Россия вместе с Китаем и другими странами попытается убедить США в необходимости смягчения антисеверокорейских санкций. По его мнению, «это будет работать на пользу денуклеаризации». Посол указал, что санкционный режим серьёзно сдерживает реализацию трёхсторонних проектов с участием двух Корей и России. «Следует открыть широкую улицу для межкорейских связей, затем для трёхсторонних, четырёхсторонних и прочих международных проектов. Только таким образом КНДР будет вовлечена в систему международных экономических отношений и в конечном счёте станет признанной частью мирового цивилизованного сообщества».
Теперь об экономической поддержке: здесь, хотя обычно данные такого рода поступают из ангажированного источника, их не стоит отбрасывать, ибо многое подтверждается косвенными данными. Например, как сообщает консервативная газета РК «Чосон Ильбо», после третьего визита северокорейского лидера Ким Чен Ына в КНР в июне 2018 г. Китай возобновил поставки в Северную Корею удобрений и продовольствия и удвоил поставки сырой нефти по трубопроводам из Даньдуна. По данным источников газеты, на Север под предлогом гуманитарной помощи «ушло от 200 000 до 300 000 тонн удобрений, — примерно столько же, сколько Китай отправил в 2013 г., до обострения ситуации.
Что же до нефти, то для того, чтобы трубопровод не засорялся, минимально возможный поток нефти должен составлять 30 000-40 000 тонн летом и около 80 000 тонн зимой, однако в последнее время Китай увеличил поток «до зимнего уровня». Как замечает газета, Совет Безопасности ООН ограничил поставки сырой нефти в Северную Корею до 4 млн баррелей или 560 тыс. тонн в год. Но если Китай ежемесячно отправляет на север 80 тысяч тонн нефти, то это уже приносит 960 тысяч тонн в год. Нарушение?
Та же газета упоминает о том, что по мосту, соединяющему северокорейскую провинцию Хамгён и китайскую провинцию Цзилинь были замечены большие грузовики, перевозящие железную руду производства КНДР. Хотя экспорт железной руды запрещен СБ ООН.
А по сообщению «Радио Свободная Азия», КНР в нарушение санкций передал Северной Корее два генератора, способных вырабатывать 100 000 киловатт энергии. Чтобы избежать внимания, генераторы были перевезены морем и ныне установлены на Пхеньянской ТЭЦ. Учитывая, что потребность жителей Пхеньяна в электроэнергии составляет 500 000 киловатт каждый день, это серьезная прибавка, позволяющая лишить проблему нехватки электричества в столице.
Кроме того, если ранее ГЭС на разделяющей КНР и КНДР реке Амноккан питали обе страны, то еще после второй встречи Си и Кима, состоявшейся в Даляне 7 мая, Китай обеспечивает приграничные регионы из иных источников, а все электричество идет на Север. Это очень серьезный подарок, учитывая, что большая часть проблем КНДР, включая «трудный поход» конца 1990-х, были следствием энергетического кризиса.
Не создается проблем и туристам. Как сообщает агентство Reuters, в Китае приобрели популярность туристические поездки в КНДР. Самым большим спросом пользуется 4-дневная программа посещения Пхеньяна и межкорейской границы. По мнению китайских гидов, поток туристов увеличился за счёт высокого уровня общественной безопасности в КНДР.
Еще одно направление поддержки – одобрение усилий, направленных на развитие межкорейского сотрудничества и построения на Корейском полуострове режима мира. 26 июля замминистра иностранных дел Китая и спецпредставитель Пекина по делам Корейского полуострова Кун Сюанью посетил Пхеньян, где обсудил вопросы двустороннего сотрудничества. Как сообщило северокорейское агентство ЦТАК, он встретился с заместителем министра иностранных дел КНДР Ли Гиль Соном. О содержании переговоров не сообщается, но эксперты полагают, что речь шла о северокорейско-американском диалоге, денуклеаризации КНДР и формальном объявлении об окончании Корейской войны.
Похожие вопросы, по мнению южнокорейских аналитиков, обсуждались в связи недавним визитом в Сеул члена Политбюро ЦК КПК Ян Цзечи. На начальном этапе Пекин не демонстрировал видимого интереса к данному вопросу, но позже начал проявлять активность. СМИ РК полагают, что визит Ян Цзечи является показательным. Китай участвовал в Корейской войне на стороне Севера, и то, что он проявляет активный интерес к вопросам, связанным с войной, означает, что он не хочет оказаться в стороне.
Заметим, Сеул не против вовлечения Китая. Как заявил 31 июля представитель администрации президента РК, заключение мирного договора может рассматриваться в четырёхстороннем формате с участием двух Корей, США и Китая. Как подчеркнул представитель, важен не сам факт участия Китая в урегулировании конфликта, а то, насколько эффективно продвигается работа в данном направлении.
И, разумеется, Китай приветствует решение провести в сентябре очередной межкорейский саммит. Об этом говорится в заявлении представителя МИД КНР Лу Кана, размещённом на сайте министерства. Китай, будучи близким соседом Корейского полуострова, с оптимизмом смотрит на поддержание диалога между Югом и Севером Кореи, продвижение мирного сотрудничества. В заявлении выражена надежда на то, что встреча руководителей двух Корей увенчается позитивными результатами, будет способствовать денуклеаризации Корейского полуострова и политическому урегулированию.
Впрочем, поддерживая мир, КНР готовится к разным вариантам: как сообщил 20 августа «Голос Америки», весной-летом в приграничных районах КНР несколько раз проводились учения, на которых отрабатывалась реакция на начало конфликта на полуострове, вплоть до пересечения Бохайского залива ночью и большими контингентами войск. Цитируя секретный доклад Пентагона о китайской военной политике и его раздел о КНДР, «Голос Америки» пишет, что, в случае возникновения кризиса или конфликта на полуострове, НОАК может получить самые разные приказы — от обеспечения безопасности китайско-северокорейской границы для предотвращения потока беженцев до вторжения в Северную Корею. Отмечается, что такое вторжение возможно благодаря формулировкам китайско-северокорейского договора о взаимной помощи и сотрудничестве, подписанного в июле 1961 года, хотя американские военные все еще не уверены, насколько это вторжение будет помощью правящему режиму.
Как бы то ни было, на прилегающем к КНДР ТВД находятся три группы армий примерно 170 000 солдат, военно-морской флот, две базы ВВС, одна специализированная воздушная дивизия, две дивизии морской авиации и подразделения Народной вооруженной полиции, отвечающие за защиту границы. Этот кулак нельзя не учитывать.
Встречный визит китайского лидера в Пхеньян, таким образом, будет естественным продолжением описанных выше тенденций, хотя еще год назад ситуация была совсем иной – именно третьего сентября 2017 г. Ким Чен Ын провел шестое ядерное испытание.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».