К Тайваню и Украине, которые представляют собой две наиболее “разогретые” зоны современного этапа “Большой мировой игры”, с конца марта с. г. прибавились Соломоновы Острова. Относительно этого государства большинство читателей вряд ли сможет сказать что-нибудь более или менее определённое (если вообще подозревает о его существовании).
Что неудивительно, ибо речь идёт о стране с общей численностью населения в 700 тысяч человек, расположенной (“где-то” в южной части Тихого океана) на группе мелких островов в двух тысячах километров от северо-восточного побережья Австралии. Во всей гигантской тихоокеанской акватории наберётся порядка полутора десятка государственных образований более или менее подобного рода. И по мере обострения отношений между двумя главными игроками (США и КНР) некоторые из них всё чаще оказываются наверху перечня наиболее “горячих” новостей из сферы международной политики. Что называется, подошла очередь Соломоновых Островов.
Оставляя в стороне вопрос о причинах периодически возникающей в последнее время повышенной нервозности среди упомянутых игроков (в связи с теми или иными событиями вокруг обозначенных выше островных государств), сошлёмся лишь на фактуру недавнего прошлого. В течение всего периода Второй мировой войны большая часть (огромных по масштабу) ВМС и ВВС США, то есть одного из главных её участников, решала проблему завоевания островных архипелагов Тихого океана. Об уровне ожесточённости сражений того времени свидетельствуют итоги почти месячного штурма острова Иводзима (размером три на восемь километров), проводившегося, подчеркнём, в конце войны. При абсолютном господстве на море и в воздухе американцы потеряли 15 тыс. человек (кстати, о нередких уничижительных, позорных для авторов сентенций относительно качества американских солдат). Японский гарнизон, численностью в 23 тыс. человек, выполняя приказ из Токио, “лёг” весь.
Так что не должна удивлять нынешняя настороженная реакция со стороны тех же США и союзной им Австралии на признаки распространения разнообразного влияния нового глобального игрока (КНР) на те же островные государства ареала Тихого океана.
При этом вновь обратим внимание на особенность китайской “экспансии” в мире вообще и прежде всего в “развивающихся странах”, принципиально отличающую её от того, чем сто-двести лет назад занимались в тех же странах нынешние геополитические оппоненты КНР. Китай приходит в ту или иную “развивающуюся страну” с проектами по решению её проблем: экономических, в сферах здравоохранения и образования, оказания помощи в борьбе с внешними угрозами. Этим объясняется успех процесса распространения в мире влияния современного Китая, что вызывает возрастающую озабоченность глобальных конкурентов, оказавшихся не в состоянии противопоставить что-нибудь столь же эффективное.
Вряд ли должен удивлять тот факт, что по мере развития упомянутого процесса Пекин решает и собственные разнообразные проблемы. В том числе те, которые являются прямым следствием обострения отношений с главным конкурентом в лице Вашингтона. Поскольку всё большую весомость в них приобретает политико-стратегическая компонента, то КНР пытается противопоставить хоть что-то десятилетиями выстраивавшейся в Индо-Тихоокеанском регионе американской системе военно-политических союзов с непосредственным военным присутствием на территориях союзников.
В настоящее время КНР не обладает в данной компоненте ничем даже близким по масштабам. Ни в ИТР, ни тем более в других регионах. Уверенно можно утверждать, что ничего похожего на американское военное присутствие в мире Китай не продемонстрирует и в ближайшем будущем.
В качестве свидетельства об обратном чаще всего упоминается китайская военная база в Джибути, то есть в крошечном бедном государстве, расположенном на северо-восточной оконечности Африки, омываемой водами Аденского залива. Которое живёт тем, что сдаёт в аренду часть своей территории желающим “поконтролировать” один из важнейших морских торговых маршрутов. Таковых оказалось немало и кто только сегодня не обладает в Джибути (наряду с КНР) военной “базой”. То есть парой-тройкой бараков для роты солдат и причалом для военного судна среднего класса.
Но теряющий почву под ногами мировой гегемон реагирует на малейшие признаки подобного рода активизации со стороны основного конкурента. Тем более если оно происходит в ареале Тихого океана, за контроль над которым ещё относительно недавно пришлось, повторим, “изрядно попотеть”.
Неудивительно, что у пребывавшего до недавнего времени в полудрёмном состоянии сторожевого пса, охраняющего в ИТР “сложившийся мировой порядок”, уши встали торчком, как только сквозь информационный шум в них стали залетать в разном сочетании слова “Соломоновы Острова”, “Китай”, “военная база”. Они присутствовали в предварительных сообщениях ведущих мировых новостных агентств о том, что в конце марта между КНР и Соломоновыми Островами подготовлено к заключению двустороннее рамочное Соглашение о безопасности. Что от имени МИД КНР и было подтверждено 19 апреля.
Разобраться с потенциальной “угрозой” был немедленно отправлен К. Кемпбелл, то есть один из архитекторов американской политики в ИТР, ныне отвечающий за неё в Национальном совете безопасности США. 22 апреля возглавляемая К. Кемпбеллом делегация прибыла на Соломоновы Острова, руководству которых было заявлено о “существенных опасениях и готовности ответить” на любые попытки КНР установить своё военное присутствие на юге Тихого океана.
Перед этим указанная делегация побывала в Австралии на предмет согласования позиций относительно вдруг возникшей проблемы. Отметим, что в Канберре первоначальные сообщения о ней вызвали не меньшее возбуждение, которое стимулируется фактором обострившейся внутриполитической борьбы накануне очередных парламентских выборов, назначенных на 21 мая. Прогнозируется поражение ныне правящей консервативной коалиции, при которой отношения Австралии с КНР постепенно деградировали и сегодня находятся на самом низком уровне за последние десятилетия.
Однако и левоцентристские (потенциальные) победители за последние годы заметно ухудшили своё отношение к Пекину. Во всяком случае в публичной риторике представителей обеих партийных группировок не просматривается особой разницы относительно как Китая в целом, так и его соглашения с Соломоновыми Островами в частности. Из Пекина последовала ожидаемая реакция на попытки Канберры провести “красную линию” в отношениях с Китаем, якобы возникшую с подписанием обсуждаемого документа. Который прямо не упоминается в широко обсуждаемом (“церемониально-пасхальном”) выступлении британского министра иностранных дел Э. Трасс в офисе лорда-мэра Лондона, почти целиком посвящённого “вызовам международным правилам, которых отказываются придерживаться” Китай и Россия. В качестве примера госпожа Э. Трасс ограничилась упоминанием ситуации, складывающейся вокруг Тайваня. Но с её позиций к подобного рода “нарушению”, видимо, относится и рамочное соглашение в сфере безопасности между КНР и Соломоновыми Островами.
Наконец, нельзя не отметить, что возникшая в связи с подписанием данного документа проблема вписывается в череду событий, которые сопровождают ускоряющийся процесс перекройки глобальной политической карты. Самым драматичным (если не трагичным) образом данный процесс опять (как и все последние века) развивается в Европе, которая “поджигается” событиями на Украине.
Причём режиссёр приобретающего всё более мрачные оттенки глобального действа демонстрирует изощрённо-чёрный юмор, выпуская на мировую политическую арену очевидно ущербных актёров. Несколько лет на ней “блистала” Грета Тунберг с её “зелёной повесткой дня”, наряду с “Ковид-19” нанесшей первый тяжёлый удар по мировой экономике.
Но на следующем этапе радикального переформатирования мироустройства требуются и более радикальные практики, демонстрировать которые должны уже новые публичные паяцы. Похоже, что роль “Греты Тунберг-2” отведена нынешнему киевскому руководству.
Что же касается упомянутых практик, то в Европе, повторим, они уже реализуются. На подходе Индо-Тихоокеанский регион со своими “горячими зонами” в виде Тайваня, Соломоновых Островов… ?
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала “Новое Восточное Обозрение”.
