В Турции продолжается активная предвыборная борьба кандидатов от оппозиции и власти на пост президента страны. Пока что зарегистрированы четыре кандидата. В частности, лидер правящей Партии справедливости и развития (ПСР), представитель блока «Республиканский альянс» и действующий президент Реджеп Эрдоган; лидер Народно-республиканской партии (НРП) и единый представитель от шести оппозиционных партий «Народного альянса» Кемал Кылычдароглу; лидер партии «Ata» («Отец») Синан Оган; лидер партии «Memleket» («Отчизна») Мухаррем Индже. О своих планах баллотироваться на пост президента заявил и глава партии «Vatan» («Родина») Догу Перенчик, но пока что, видимо, не прошел все процедурные требования.
Следует отметить, что, согласно избирательному законодательству Турции, кандидаты на пост президента от парламентских партий не собирают 100 тыс. голосов в свою поддержку, поскольку представляемые ими партии уже подтвердили на предыдущих выборах доверие избирателей. Соответственно, Реджеп Эрдоган и Кемал Кылычдароглу зарегистрированы по факту обращения в ЦИК.
Некоторые эксперты, оценивая процесс выдвижения кандидатов, утверждают, что правящий режим, якобы увеличивая число «оппозиционных кандидатов» (типа Синана Огана, Мухаррема Индже и Догу Перенчика), тем самым, пытается отнять дополнительные голоса оппозиции в пользу единого кандидата от блока шести К. Кылычдароглу и улучшить положение действующего президента Р. Эрдогана.
Нельзя, конечно, отрицать, что на выборах практически все кандидаты используют всевозможные (включая и «грязные) политические технологии для достижения успеха. Турция в этом плане не исключение. Между тем, судя по количеству зарегистрированных кандидатов, пока что мы не вправе обвинять тот же правящий режим в действиях, нарушающих национальное законодательство и принцип справедливости. Естественно, оппозиция в Турции (как и во всех других странах), несмотря на свою критику властей, остается разновекторной. И если шесть партий объединились в альянс, то это вовсе не означает отсутствие других политических сил и программ.
В ситуации, когда тот же лидер партии «Memleket» Мухаррем Индже отказался поддержать единого кандидата от оппозиции К. Кылычдароглу (хотя ранее являлся членом НРП, а в 2018 г. даже баллотировался от данной партии на президентских выборах), оппоненты блока шести поспешили предположить о якобы соучастии в данном процессе правящей партии. Если следовать подобной логике, то от чего же власти Турции не увеличивают общую численность «карманных» оппозиционных кандидатов (включая того же Догу Перенчика)?
«Народный альянс» в случае уверенности в успехе своего кандидата не стал бы распространять подобные слухи. Предстоящие президентские выборы в Турции будут крайне сложными как для кандидата от власти, так и от оппозиции в силу ряда внутренних и внешних причин. В частности, это: последствия разрушительного землетрясения; тяжелый финансово-экономический кризис; несменяемость власти на протяжении 20 лет; масштабная коррупция; массовые репрессии; курдский вопрос; отношения с США, ЕС и Россией; сокращение внешних инвестиций; Турция и внешние конфликты. Все названные проблемы это тот комплекс тем, с которыми завтра новому лидеру Турции придется не просто столкнуться, а решать их.
Между тем, было бы несправедливо обвинять и кандидата от блока шести оппозиционных партий якобы в его (их) недостаточном патриотизме, поскольку Кемал Кылычдароглу возможно пойдет на переговоры и конструктивное сотрудничество с прокурдской Демократической партией народов (ДПН). Оппоненты лидера НРП обвиняют его в том, что ДПН якобы сотрудничает с запрещенной в Турции Рабочей партией Курдистана (РПК). Однако реальность такова, что ДПН представляет от 10 до 30% курдского населения Турции, тотально же игнорировать мнение избирателей из числа турецких граждан курдского происхождения серьезному политику не стоит. Вряд ли подобное предвыборное сотрудничество «Народного альянса» с ДПН является проявлением подстрекательства этническому (в данном случае курдскому) сепаратизму и терроризму. Это скорее проявление политической ответственности и мудрости НРП.
К сожалению, в политике не все, что обещают кандидаты на выборах, становится реальностью жизни по итогам их успеха после выборов. Так и в курдском вопросе, на мой взгляд, Кемал Кылычдароглу может многое пообещать курдским представителям в плане демократизации и либерализации отношений, освобождения их лидеров и незаконно репрессивных политических деятелей прежней администрацией, возможно, предоставления каких-то прав в области культурной автономии. Однако политическое и всеобъемлющее урегулирование курдского вопроса в Турции по инициативе турецких властей вряд ли может иметь место.
При всех оценках и прогнозах экспертов и социологических исследовательских центров, сегодня предсказать с точностью, кто станет лидером на финише президентских выборов 14 или 28 мая с.г. весьма сложно. Одно понятно, что отрыв между Реджепом Эрдоганом и Кемалом Кылычдароглу может быть весьма небольшим. Турецкое общество в состоянии самостоятельно определиться с выбором лидера на последующую пятилетку. Правда, на данный «выбор» способно оказать немалое воздействие внешнее вмешательство со стороны тех же США, которые заинтересованы в укреплении подчиненной связи Турции и сокращении независимых импульсов турецкой дипломатии (в особенности по отношению к России).
Что же касается Москвы, то действительно в российском политическом и экспертном сообществе сложилось весьма позитивное восприятие сформировавшегося за последние два десятилетия правления Реджепа Эрдогана партнерства между странами. Не секрет, что Россия заинтересована в сохранении подобного курса Турции, реализации начатых и продекларированных крупных экономических проектов, совместном укреплении элементов региональной безопасности. В этой связи, вполне логично, что Москва условно поддерживает кандидатуру и программу Реджепа Эрдогана. Однако никакого внешнего вмешательства и соучастия РФ в турецких выборах не имеет место по определению.
Единственным крупным проявлением российского позитивного отношения к достижениям Турции накануне предстоящих выборов можно назвать партнерскую надежность РФ во всех сделках и проектах последних лет. Так уж получилось, что 27 апреля с.г. планируется сдать в строй первый блок первой в турецкой истории АЭС «Аккую», построенной компанией «Росатом» по самым современным технологиям. Иными словами, Турция накануне выборов приобретет статус ядерной страны, потенциальные возможности АЭС составляют 35 млрд Квт/ч в год и покроют 10% потребностей Турции в электроэнергии. В перспективе до 2025 г. планируется запустить еще три энергоблока АЭС. Несомненно, «красная лента» старта первой АЭС в Турции является серьезным достижением российско-турецкого делового и политического партнерства за годы правления Р. Эрдогана, а ее эксплуатация значительно повысит уровень энергетической безопасности и политической независимости турецкого государства.
Иными словами, Россия сделала Турции накануне всеобщих выборов и 100-летия образования Республики существенный подарок и вправе рассчитывать на сохранение подобного курса взаимовыгодного сотрудничества от турецких властей вне зависимости от их партийной принадлежности и отношения к остальному миру.
В этом смысле итоги президентских выборов в Турции пока что неизвестны персонально, но для интересов российско-турецких отношений должны быть известны с индексом «подтверждаем, сохраняем и развиваем».
Александр СВАРАНЦ, доктор политических наук, профессор, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».