EN|FR|RU
Социальные сети:

В Индии отменят три “антифермерских” закона

Владимир Терехов, 29 ноября

IND4534

19 ноября с. г. премьер-министр Индии Нарендра Моди выступил с весьма примечательным заявлением, в котором говорилось о принятом правительством решении отменить три закона на тему реформирования сельского хозяйства страны. Процедура отмены, продолжал индийский премьер, будет запущена уже на ближайшей сессии парламента. Он обратился также к фермерами с призывом “вернуться домой к семьям и начать всё сначала”.

В связи с этим напрашивается ремарка самого общего плана, которая сводится к предположению, что правительство Индии, видимо, решило больше не испытывать судьбу. Даже не столько свою, сколько страны в целом. Вполне можно полагать, что в процессе принятия данного решения принималось во внимание как обострение самых разных аспектов внутренней ситуации, так и сложность обстановки в прилегающем внешнем пространстве.

На вопрос же правильным в итоге или нет окажется указанное решение, сегодня не существует определённого ответа, который уже оказался предметом интенсивных дискуссий среди индийских экспертов.

Хотя НВО более или менее регулярно обращается к теме протестных движений части индийских фермеров против принятых в конце сентября 2020 г. законов в области реформирования сельского хозяйства, тем не менее представляется уместным напомнить, о чём идёт речь. А также пояснить содержание месседжей, заключённых в указанном заявлении Н. Моди.

Итак, подписанием 27 сентября президентом страны принятых ранее в тот же день парламентом трёх законов (инициированных Центральным правительством) был запущен процесс радикального реформирования сельского хозяйства, в котором занято свыше половины трудоспособного населения Индии, производящего менее 20% национального ВВП. Указанные две цифры объясняют актуальность самой проблематики реформирования сельского хозяйства Индии, его направленность и (скорее всего неизбежные) социальные “издержки”. С учётом же гигантского количества вовлечённых в сельскохозяйственную отрасль людей в стране с общей численностью населения в 1,3 миллиарда человек нетрудно представить масштаб проблемы, с которой правительству пришлось бы иметь дело, если бы (вполне ожидавшиеся) протесты захватили хотя бы половину фермеров.

Критика законов, сразу прозвучавшая из лагеря политических оппонентов правящей Бхаратия джаната парти (которую и представляет с 2014 г. правительство Н. Моди), не отвергая самой необходимости реформирования сельского хозяйства страны, сосредоточилась главным образом на процедурных вопросах их принятия. Указывалось на недостаточность (или даже просто отсутствие) предварительного сколько-нибудь широкого обсуждения готовящихся законов, а также “ускоренный” формат их прохождения через парламент.

Реакция правительства на эти и прочие упрёки сводилась, во-первых, к отрицанию “скрытности” подготовки законов, “которая растянулась на два предшествующих десятилетия”. То есть дискуссия на эту тему велась ещё во времена политических предшественников БДП, когда правительство формировалось в том числе и ныне главным оппонентом этой партии Индийским национальным конгрессом. Во-вторых, как утверждало нынешнее правительство, в законах были предусмотрены меры, смягчающие негативные последствия их введения в действие.

Указывая на это второе обстоятельство, министерство сельского хозяйства ещё в январе с. г. утверждало, что начавшиеся протесты фермеров носят “локальный” характер. Вообще говоря, это утверждение было (и остаётся) верным, поскольку до сих пор протестная активность фермеров ограничивается в основном двумя штатами — Харьяной и Пенджабом. Но, опять же, надо принимать во внимание, что только в том же Пенджабе проживает около 30-и миллионов человек и можно представить, как действует на воображение обывателя “телекартинка” протестных акций местных фермеров.

Кроме того, именно в этом штате проявился эффект многофакторности проблематики внутриполитической жизни крайне сложно устроенной страны, каковой является современная Индия. Когда один фактор даёт о себе знать в сопровождении другого и трудно ответить на вопрос, кто из них “первый”, а кто — “второй”.

Пенджаб является одним из тех штатов, где открыто (или не очень) даёт о себе знать проблема сепаратизма, обусловленная в данном случае давним стремлением сикхов (исповедующих специфическую религию) к собственной государственности. В ходе знаменитого “тракторного парада” фермеров, состоявшегося 26 января в столице Индии Дели по случаю главного национального праздника Дня Республики, именно сикхи были главными участниками “штурма” Красного форта, над которым появился флаг “Халистана”, то есть несуществующей “страны сикхов”.

И здесь мы выходим на вопрос о весьма неспокойном фоне, на котором прошла краткая история принятия и отмены обсуждаемых законов. Ещё раз подчеркнём, что указанный “фон” имеет не только внутреннюю, но и внешнюю по отношению к Индии компоненты. Так, периодически даёт о себе знать та же сикхская община в Канаде, создавая совершенно ненужные правительству страны проблемы в отношении с одним из основных участников современного этапа “Большой мировой игры”, каковой уже де-факто является Индия.

Севернее к Пенджабу примыкает ныне союзная территория (до августа 2019 г. тоже штат) Джамму и Кашмир. Периодическое обострение здесь ситуации по причине действия того же “сепаратистско-межконфессионального” фактора тоже содержит в себе немалую внешнюю компоненту. Которая до недавнего времени была полностью обусловлена сложностями в отношениях между Индией и Пакистаном, зародившихся ещё в период “Британской Индии” и катастрофическим образом проявившихся в момент обретения в 1947 г. независимости обеими этими странами.

Однако на нынешнем этапе обострения положения в Кашмирской долине несомненно (хотя и косвенным образом) отразились недавние драматические события в Афганистане. Приход к власти в этой стране талибов (запрещённых в России) спровоцировал (вновь подчеркнём, скорее всего, вопреки желанию самих талибов) усиление брожения в мусульманских общинах всего региона Южной Азии.

В частности, в соседней Бангладеш, всегда дружественной Индии, начались (спровоцированные мусульманскими экстремистами) эксцессы, направленные против местных общин индуистов. Что в индийском штате Трипура, прилегающем к бангладешской области Читтагонг (где происходили указанные “эксцессы”), вызвало вполне ожидаемую реакцию.

Отметим, что Трипура входит в число так называемых “семи сестёр”, то есть относится к группе штатов, расположенных на крайнем северо-востоке страны, отделённом от её основной территории узким коридором (“шеей цыплёнка”) шириной порядка 50 км. Любая сколько-нибудь масштабная здесь “турбулентность” окажется источником крайне серьёзных проблем для Центрального правительства.

Между тем таких потенциальных “источников” в районе “семи сестёр” наблюдается в избыточном количестве. Укажем лишь на факт претензий КНР на владение территорией штата Аруначал-Прадеш, сепаратистские движения в штатах Ассам и Мизорам, прилегающих к Мьянме. С которой сепаратисты неким образом связаны, и откуда начинается один из крупнейших в мире наркотрафиков.

Весь этот (далеко не полный) “букет” проблем наверняка лежал на столе премьер-министра Н. Моди, когда он с коллегами решал всё более актуальную задачу снижения давления накапливающегося внутриполитического пара. Автор полагал (опираясь в том числе на некие сигналы из Центрального правительства), что в качестве наиболее подходящей меры будет выбрано восстановление (хотя бы частичное) статуса Кашмира в составе Индии. Этот статус претерпел радикальные изменения с отменой 5 августа 2019 г. ст. 370 национальной конституции, спровоцировав здесь рост всё той же “сепаратистско-межконфессиональной” напряжённости.

Однако было решено пожертвовать тремя “(анти)фермерскими” законами. Правительству Индии, конечно, виднее, но это решение уже, повторим, вызвало бурную дискуссию, в ходе которой высказываются прямо противоположные оценки. Лидеры оппозиционной партии ИНК в целом положительно отозвались на данное решение Н. Моди, посоветовав ему “извлечь уроки на будущее”.

Лагерь же сторонников БДП разделился на две неравные (во всех смыслах) части. Стратегии “представить поражение победой” придерживается руководство БДП, в то время как в “низовых” структурах партии, судя по всему, распространяются настроения пессимизма и ощущения “предательства”.

Наконец, никуда не исчезает актуальность самой проблемы реформирования сельского хозяйства Индии, о чём говорит премьер-министр Н. Моди в заявлении об отмене трёх “(анти)фермерских” законов. Однако теперь она уже будет решаться при непременном участии сформировавшегося фермерского движения. И, конечно, с учётом всей общеполитической обстановки с её внутренней и внешней компонентами. При том что эта вторая сегодня выглядит весьма сложно, а (местами и временами) просто опасно. Не только для Индии, но и в мире в целом.

Поэтому пожелаем всем нам преодолеть (каждому — свои) очередные сложности. Хотя бы без особо тяжёлых издержек.

Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».

На эту тему
Возрождение цивилизаций, некогда изгнанных Западом: феномен, который пересматривает мировой порядок
Важная встреча ССАГПЗ в Эр-Рияде
Индия и Япония провели встречу в «Формате 2+2». Что это значит для ситуации в регионе в целом
К визиту премьер-министра Индии на Украину: Нью-Дели готов внести посильный вклад в примирение Москвы и Киева
Об актуальных событиях в Южной Азии