1 сентября 2021 г. РК испытала (кстати, ранее Севера) баллистическую ракету с подводной лодки, а 12 сентября КНДР провела пуски новой крылатой ракеты с дальностью полета 1500 км, что уже взбаламутило регион.
Так как южнокорейские ракетные новости обычно не попадают на первые полосы, то вначале все клеймили Север.
Однако настоящим «ракетным праздником» стало 15 сентября, в которое отметились ОБЕ стороны. Северная Корея запустила две баллистические ракеты в направлении Японского моря. Правительственные источники в Объединенном комитете начальников штабов Южной Кореи сообщили, что испытанные ракеты, по-видимому, являются модернизированной версией ракеты KN-23 «Кимскандер», поскольку в ходе их полета военные обнаружили так называемый маневр подтягивания. Но если верить слухам, Япония и Южная Корея не один час выясняли апогей и координаты точки приводнения ракет КНДР. Что может означать лучшую приспособленность новой ракеты для противодействия ПВО РК.
Более того, когда 16 сентября о запуске подробно написало ЦТАК, то выяснилось, что «член Президиума Политбюро ЦК ТПК, секретарь ЦК партии Пак Чон Чхон командовал учениями железнодорожно-мобильного ракетного полка». Да, теперь у КНДР есть свой «атомный поезд» или, как его правильнее называть, боевой железнодорожный ракетный комплекс (БЖРК).
По сообщению ЦТАК, запуск имел следующие цели: «подтверждение практичности железнодорожно-подвижной ракетной системы, впервые принятой на вооружение для ведения боя; внезапная проверка боеготовности нового полка и его способности к выполнению огневых задач; отработка порядка действий в бою». Все это отработали успешно, после чего Пак Чон Чхон обсудил с соответствующими кадрами, «как в ближайшее время накопить опыт действий полка в боях и сформировать на его основе железнодорожно-мобильную ракетную бригаду». Фотографии, опубликованные северокорейскими СМИ, подтверждают, что ракеты были действительно запущены с поезда, а не с автомобильной пусковой установки. И стоит пояснить, что появление БЖРК, особенно на уровне бригады ОЧЕНЬ серьезно повышает боевой потенциал страны. Во-первых, вместо стационарных точек запуска, которые можно выявить и накрыть превентивным ударом, атомный поезд может выпустить ракету с любой минимально подготовленной площадки на путях, а до или после того прятаться в тоннеле. Во-вторых, внешне контейнеры с ракетами ничем не отличаются от обычных, что затрудняет обнаружение признаков запуска ракеты с разведывательных спутников. Полной гарантии беспрепятственного пуска это, конечно, не дает, но нейтрализация этой угрозы требует гораздо большего объема сил и ресурсов.
США, хорошо знающие, что такое «атомный поезд» по его советским аналогам (где стояли не РМД, а МБР), отреагировали очень быстро. Представитель госдепартамента США Нед Прайс указал, что испытания баллистических ракет «являются нарушением множества резолюций Совета Безопасности ООН и представляют угрозу для соседей КНДР и других членов мирового сообщества. «Пхеньян по-прежнему не реагирует на предложения США о переговорах, но США по-прежнему готовы к взаимодействию с Севером».
На Юге 15 сентября в испытательном центре в провинции Чхунчхон-Намдо в присутствии президента РК Мун Чжэ Ина проведены успешные испытания новой баллистической ракеты подводных лодок.
Таким образом, как уже писал автор, РК стала седьмой по счёту страной мира, обладающей БРПЛ собственного производства, после США, России, Великобритании, Франции, Индии и Китая. Северная Корея утверждает, что разработала отечественную БРПЛ, но южнокорейские военные полагают, что Север запускал баллистические ракеты с плавучей баржи, а не с подводной лодки.
В тот же день 15 сентября агентство оборонного развития РК представило разработку сверхзвуковой крылатой ракеты для улучшения своих возможностей морской обороны. «С улучшенной скоростью новая ракета очень затруднит ответ вражеских военных кораблей, что приведет к повышению живучести и разрушительной мощи ракеты». Президент страны был проинформирован о прогрессе в разработке двух других стратегических вооружений, — сверхзвуковой крылатой ракеты и мощной баллистической ракеты со значительно увеличенной массой боеголовки. Кроме того, удалось провести испытание на разделение ракет класса «воздух-земля» большой дальности для использования истребителем следующего поколения KF-21, который Южная Корея разрабатывает по собственной технологии.
Днем позже, 16 сентября в министерстве обороны сообщили, что к 2024 году РК планирует разработать и запустить отечественную твёрдотопливную космическую ракету: «Обеспечена базовая технология, необходимая для твёрдотопливного космического снаряда».
После испытаний, по словам пресс-секретаря Голубого дома Пак Кен Ми, Мун Чжэ Ин заявил: «Успешное испытание БРПЛ и некоторых других ракет продемонстрировало, что Южная Корея обладает достаточным сдерживающим фактором, чтобы в любое время справиться с северокорейской провокацией».
На подобную ремарку Муна Север отреагировал немедленно устами Ким Ё Чжон: если Мун и взаправду «непригодно обмолвился, что «боеспособность их ракет достаточна для сдерживания провокаций Севера», то «это совсем глупое поведение для так называемого «президента» одного «государства». «Мы, КНДР, никого не провоцируем, а ведем регулярную и самооборонную деятельность за выполнение главных задач первого года пятилетки — развития оборонной науки и разработки системы вооружений для претворения в жизнь постановлений съезда нашей партии», что вообще-то ничем не отличается от «среднесрочной оборонной программы» Южной Кореи. И если Сеул и далее будет придерживаться двойных стандартов, «то вынуждено будет следовать реакция ответного характера, и тогда межкорейские отношения непременно дойдут до полного краха».
Правда, в Сеуле отметили, что северокорейские СМИ, рассчитанные на внутреннюю аудиторию, не опубликовали этот текст, хотя ранее все заявления с критикой в адрес Сеула и Вашингтона неизменно перепечатывались всеми ведущими северокорейскими изданиями, а также транслировались по радио и телевидению.
Что теперь? Консерваторы продолжают истерику, связывая пуски ракет и слухи об реактивации ядерного объекта в Ёнбене. И сделанного Сеулом им мало: «Министерство национальной обороны запустило три типа ракет, в том числе БРПЛ, вскоре после запуска Северной баллистической ракеты. Но у общественности есть серьезные сомнения в способности правительства справиться с угрозами со стороны Северной Кореи. Мы надеемся, что правительство не разочарует общественность еще раз, когда речь зайдет о жизненно важных вопросах национальной безопасности».
Совет Безопасности ООН вроде бы намерен провести экстренное заседание по обсуждению ситуации после пуска северокорейских ракет по запросу Франции и Эстонии. Встреча, однако, пройдёт «неформально» и за закрытыми дверями, а потому непонятно, будет ли официальное осуждающее заявление или новая резолюция.
Зато некоторые эксперты по международным отношениям заговорили о том, что эта гонка вооружений была ожидаемой в свете последних событий. Они заявили, что стратегия президента США Джо Байдена в отношении Северной Кореи, направленная на то, чтобы вернуть Северную Корею за стол переговоров, оказалась неэффективной. Как отметил директор вашингтонского аналитического центра Института Катона по исследованиям оборонной политики Эрик Гомес, «подход администрации Байдена, направленный на поиск среднего пути между опасной кампанией максимального давления администрации Трампа 2017 года и последующим зрелищем саммита, вряд ли остановит программы Северной Кореи. Чем дольше Соединенные Штаты будут ждать, чтобы серьезно сесть за стол переговоров, тем больше технических порогов и ограничений преодолеет Ким Чен Ын, оставив Соединенные Штаты в конечном счете в худшем положении».
Завершить свой текст автор хочет комментарием российского МИД, надеясь, что так и будет:
«Внимательно следим за развитием ситуации на Корейском полуострове. Разумной альтернативы политико-дипломатическому пути урегулирования проблем региона не существует. В данном контексте призываем всех партнеров проявлять сдержанность и на практике подтвердить готовность к возобновлению диалога в русле достигнутых ранее договоренностей и взятых на себя обязательств. Продолжим настраивать вовлеченные государства на реализацию российско-китайской «дорожной карты» корейского урегулирования, а также положений разработанного Россией и Китаем в 2019 г. «плана действий» по комплексному решению проблем Корейского полуострова».
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».