В НВО не раз отмечалось, что комплексная проблема под условным наименованием “пандемия SARS COV-2” (в которой “медицинская” компонента отнюдь не является главной), заполнившая в последнее время медийно-политическое пространство, практически никак не повлияла на давно обозначившиеся основные тренды в глобальной политике. Более того, отдельные политические «активисты» разных стран умудряются использовать “всеобщее зло” в собственных целях.
Пожалуй, как нигде, это видно на примере “Тайваньской проблемы”, значимость которой в системе отношений меду двумя ведущими мировыми державами (США и КНР) только возросла с развитием коронавирусной эпидемии. Периодически дающая о себе знать, она вновь обозначилась в достаточно острой форме во второй половине мая с. г. в связи с двумя знаковыми событиями, случившимися практически одновременно. Из них первое связано с процедурой инаугурации 20 мая на пост президента Тайваня Цай Инвэнь, второй раз подряд триумфально победившей на состоявшихся в январе с. г. всеобщих выборах. Вторым таким событием стало проведение в последней декаде мая в Пекине очередного заседания китайского варианта парламента, которое в КНР кратко называют “две сессии”.
В инаугурационном выступлении нового/прежнего президента Цай Инвэнь, сосредоточенном в основном на разнообразных внутренних вопросах, были выделены сферы индустриального развития, социальной и национальной безопасности, модернизации демократической системы тайваньского общества.
Что касается внешнеполитических проблем, то госпожа президент в очередной раз продекларировала готовность “продолжить усилия в целях поддержания мира и стабильности в Тайваньском проливе”. В тоже время она заявила (также в очередной раз) о неприемлемости для Тайваня принципа “Одна страна, две системы”, который является одним из базовых для государственной политики КНР. Наряду с так называемым Консенсусом от 1992 г. этот принцип был сформулирован в своё время с целью решения проблемы “возвращения в лоно матери-Родины” Гонконга и Тайваня.
Поскольку в Пекине явно ничего другого не ожидали, а также, видимо, приняли во внимание обострение отношений с основным внешнеполитическим “спонсором” нынешней тайваньской власти, то “ответный месседж” в адрес Тайбэя носил жёсткий характер.
Во-первых, он заключался в фокусировании государственных задач текущего года на вопросах обороны и строительства вооружённых сил, которые будут решаться “в условиях проведения регулярных противоэпидемических мероприятий”. Об этом на состоявшейся 26 мая встрече с делегатами от НОАК и военной полиции (участвовавших в работе последних “двух сессий”) заявил китайский лидер Си Цзиньпин.
Во-вторых, на полях работы парламента состоялся представительный “Форум” по случаю 15-й годовщины “Антисепаратистского закона”, принятого в марте 2005 г. Всекитайским собранием народных представителей (одной из двух “палат” парламента КНР). Указанным актом была юридически оформлена готовность Пекина “и не мирным” способом решить “Тайваньскую проблему”. Хотя на уровне политической риторики об этом говорилось с момента образования КНР в 1949 г.
В ходе пресс-конференции, на которой разъяснялась внешнеполитическая компонента работы “двух сессий”, руководитель китайского МИД Ван И, в частности, подчеркнул в очередной раз, что тайваньская проблематика носит внутренний характер. Он призвал США следовать в этом вопросе положениям ряда двусторонних документов, подписанных в последние 3-4 десятилетия, но, главное, уважать принцип “одного Китая”.
Заметим, что указанный принцип был согласован с Вашингтоном ещё в 1971 г., то есть за восемь лет до установления двусторонних дипломатических отношений. Кстати, прямым следствием данного согласования явилось удаление тогда же Тайваня из ООН (место которого заняла КНР), а также из всех “аффилированных” с ней организаций. Таких, например, как Всемирная организация здравоохранения, вопрос “возвращения” в которую (на правах наблюдателя) США поставили в последнее время в верхнюю часть списка претензий к КНР.
В свою очередь министр обороны Тайваня, имея в виду сам факт проведения упомянутого выше “Форума”, а также некоторые тезисы выступления на нём Ли Чжаншу, члена Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК и председателя ВСНП, заявил 29 мая о готовности к отражению военной “атаки” на остров, от возможности проведения которой “КПК никогда не отказывалась”.
Отметим интенсивное будирование в последнее время на Тайване темы событий в Гонконге, которая периодически обсуждается и в НВО. Особенно часто тайваньские политики и пресса стали её затрагивать после принятого в ходе “двух сессий” решения подготовить и в ближайшие месяцы утвердить так называемый Закон о безопасности Гонконга, сразу оказавшийся в центре антикитайской компании прессы и политиков “западных” стран.
В порядке комментария к самому факту указанного решения и покатившемуся на КНР валу связанного с ним негатива напомним ключевой момент в гонконгской проблематике, который редко присутствует в антикитайских текстах и выступлениях. Вернувшийся в 1997 г. в состав КНР и ставший центром “Специального административного района Сянган” Гонконг находится в 50-летнем “переходном состоянии”, который предусмотрен соглашениями между Великобританией и Китаем о формате возврата города.
Было бы просто антигуманно по отношению к населению Гонконга и неприемлемо для руководства страны одномоментное (“однажды в 2047 г.”) радикальное изменение административно-правовой системы Гонконга, унаследованной от времён британского правления. Представляется безальтернативным процесс постепенной адаптации города к реалиям “мейнленда”, в котором также происходят важные изменения. В вопросах же темпов и стратегии реализации указанного процесса руководство КНР вряд ли нуждается в посторонних советах.
Фантазии на тему “трёх миллионов беженцев из Гонконга”, которых готов принять экстравагантный британский премьер-министр, могли бы иметь хоть какое-то отношение к реалиям как раз в варианте “одномоментного” (в 2047 г.) изменения административно-правовой системы города. Подавляющее же большинство гонконгцев связывают его будущее с нахождением в составе КНР. При всех оговорках и претензиях к “Центру”. Так что потенциальная проблема премьер-министра Б. Джонсона будет очень простой: принять несколько десятков (максимум сотен) отморозков. Которые, впрочем, тоже пребывают сейчас в расстроенных чувствах из-за событий на территории их главного “спонсора”.
Отметим недвусмысленное предупреждение Пекина в адрес правящей на Тайване Демократической прогрессивной партии и её лидера Цай Инвэнь относительно попыток использования в своих целях периодически вспыхивающую в Гонконге политическую “турбулентность” и вообще связать в единое целое гонконгскую и тайваньскую проблемы.
В связи со второй из них заслуживает внимания проведенный 1 июня в Тайбэе семинар по поводу пятилетия “Рамочной программы сотрудничества в области подготовки кадров” (Global Cooperation and Training Fraimwork), которая была подписана в 2015 г. министром иностранных дел Тайваня и директором “Института Америки на Тайване”, де-факто выполняющего роль посольства США. Это мероприятие интересно главным образом участием в нём директора “Японского представительства на Тайване” (столь же функционально-двусмысленного, как ИАТ) Х. Идзуми, поставившего свою подпись под итоговым документом данного мероприятия.
И здесь потребуются некоторые комментарии. В истеблишменте Японии (как и повсеместно) существуют разные политические течения и группировки. В частности, одни из них с симпатией относятся к США, другие (впрочем, более скрытно) — к КНР. В этом плане (а также по другим причинам) группировку вокруг премьер-министра С. Абэ можно отнести к условному “центру”. Именно от неё в последние два-три года исходят некие сигналы о стремлении к улучшению политических отношений с Пекином.
Если для С. Абэ эта задача сохраняет актуальность, то не вызывает сомнений необходимость крайней аккуратности в обращении с главной внешнеполитической “болячкой” КНР, каковой является “Тайваньская проблема”. В этом плане ремарка Х. Идзуми по окончании мероприятия в Тайбэе о том, что “Япония не намерена и не сможет оставить Тайвань наедине с самим собой”, вряд ли останется незамеченной в Пекине.
Наконец, отметим, что последние события вокруг “Тайваньской проблемы” исключают возможность её позитивного разрешения. По крайней мере, в ближайшей перспективе.
Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».