Премьер-министр Имран Хан, лидер партии Движение за справедливость Пакистана (ДСП, пришла к власти по итогам парламентских выборов 25 июля 2018 г.) совершил первый зарубежный визит: в страны Персидского залива — Королевство Саудовская Аравия (КСА) и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) 19-20 сентября. Первая зарубежная поездка главы кабинета министров обычно преследует основную цель – показать приоритеты внешней политики государства. Но в случае с Исламабадом это не всегда так.
Правилом хорошего тона и гарантией поддержки в мусульманском мире для ведущих политиков Пакистана считается приглашение королевской семьей КСА. В первой декаде ХХI века саудиты «вступились» за жизнь и приютили на долгих семь лет осужденного в Пакистане (2001 г.) экс-премьера Наваза Шарифа; позднее, в октябре 2007 г., приветствовали его возвращение в Исламабад; в 2013 г. – поддержали его при избрании на пост премьера в третий раз.
В сентябре 2018 г. стороны традиционно ратовали за расширение сотрудничества в области экономики, обороны, повышение объемов двусторонней торговли, подтвердили важность развития совместных проектов и решения проблем 2,7 млн пакистанских трудовых мигрантов, выехавших в Саудовскую Аравию на заработки.
Одним из первых вызовов, с которым столкнулось правительство Имран Хана стал валютный дефицит. Он проявляется, в частности, в том, что, по сообщениям пакистанских СМИ, Исламабад не в состоянии оплачивать кредиты пилотного проекта Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК), реализуемого в рамках инициативы «Один пояс и один путь». Планировавшееся первоначально обращение в Международный валютный фонд за пакетом помощи может заблокировать Вашингтон, который требует от Исламабада оказать давление на афганских талибов сесть за стол переговоров с представителями правительства Национального единства.
Обращение к Эр-Рияду за поддержкой – это безусловная гарантия предоставления МВФ новых займов. Но Исламабад пошел по другому пути, пригласив КСА выступить третьим участником КПЭК. Согласие королевской семьи финансировать проекты «коридора» равносильно решению кризиса платежного баланса, но главное — новые инвестиции в пилотный проект, ввод в действие которого планируется в 2030 г., по оценкам специалистов, обещает 2-3% ВВП в год.
Эр-Рияд также возлагает большие надежды на Имран Хана и новый состав законодателей парламента, ожидая их поддержку в Йеменском кризисе и усиления роли Исламабада в Исламском военном антитеррористическом альянсе (ИВАА) в противостоянии шиитскому Ирану. ИВАА часто называют исламским НАТО, который со дня его основания в 2016 г. до настоящего времени возглавляет пакистанский генерал в отставке Рахил Шариф.
Йеменский кризис, развязанный Эр-Риядом еще весной 2015 г., осложнил отношения и с Исламабадом, в первую очередь с законодателями парламента. 26 марта 2015 г. ВВС КСА нанесли первые авиаудары по территории соседнего Йемена, контролируемого хуситами. Вслед за бомбардировками планировалась наземная операция, в которой ожидалось участие союзнических войск Египта и Пакистана; от последнего требовалось направить в зону конфликта военные истребители, военно-морские суда и сухопутные войска. Официальная поддержка военной операции тогдашним премьером Н.Шарифом резко контрастировала с отказом парламентариев в апреле 2015 г. направить войска федеральной армии на «чужую войну».
Неудачи в последние годы затяжной военной кампании КСА в Йемене вновь потребовали поддержки Исламабада. В феврале 2018 г. Служба связей с общественностью Ставки федеральной армии Пакистана информировала, что, «в продолжение сотрудничества в области безопасности, контингент пакистанской армии направляется в КСА с миссией обучения и консультирования. Действия войск ограничиваются границами КСА…». 1000 военнослужащих сухопутных войск присоединились к 1180 пакистанским военнослужащим, которые уже были дислоцированы в Саудовской Аравии в рамках действующего двустороннего Соглашения о безопасности 1982 г. В ответ на действия генералитета пакистанские парламентарии устно выразили возражения против размещения войск в КСА, посетовав, что решение Ставки сухопутных войск было принято в обход парламента.
В связи с этим, сегодня в ответ на признание и обещание многомиллионных инвестиций власти КСА ожидают от Имран Хана поддержки депутатов его правящей ДСП официально направить войска в зону военных действий на границе КСА и Йемена, что означает присоединение к военной кампании Эр-Рияда против хуситов и, как следствие, дальнейшая эскалация Ближневосточного кризиса. Пойдет ли на это Исламабад и до какой степени – время покажет.
Государственный визит Имран Хана в КСА совпал по времени с трехдневным визитом начальника штаба сухопутных войск Пакистана генерала К. Баджвы в Пекин. Именно Китай был назван министром иностранных дел Пакистана Ш. Куреши «краеугольным камнем» внешней политики Пакистана. И именно аффилированные с генералитетом подрядные кампании заняты на строительстве инфраструктурных проектов КПЭК. Примечательность этого визита заключается в том, что, в силу ряда причин, специфики военно-гражданских отношений в Пакистане, он наглядно демонстрирует, кто же управляет этой страной, как военные «отвоевывают» и на протяжении нескольких лет удерживают контроль над основными направлениями внешней политики Пакистана.
Наталья Замараева, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник сектора Пакистана Института востоковедения РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».