Одним из наиболее важных вопросов, обсуждаемых на встрече президентов России и США В. Путина и Д. Трампа в Хельсинки 16 июля, является сделка по Сирии. По сути, со стороны США речь шла о двух ее вариантах — ограниченном (с передачей Москве и Дамаску территорий на юге Сирии) и более полном — с передачей им американской зоны деэскалации (прим. — де-факто оккупации) в восточной Сирии. Второй вариант не выглядел с самого начала более вероятным, чем первый, однако за прошедшую неделю произошло несколько событий, которые могут привести к тому, что США всерьез задумаются о выводе своих сил, за исключением «кураторов» зон оккупации и американских советников, из Сирии, и готовы передать восток страны российским военным и правительству САР. 3 июля курды СДС провели довольно успешные переговоры в Дамаске о возможном взаимном признании и переходе под «крыло» Б. Асада. Учитывая, что СДС полностью подконтрольны США, без их одобрения такое было бы невозможно. Что позволяет сделать осторожный вывод о формате возможной сделки Путин-Трамп.
Американский президент вполне может пойти на «программу-максимум» по Сирии, ничем особенным при этом не рискуя: во-первых, России будет передана тотально разрушенная территория, сумма восстановления которой уже обозначена. Б.Асад ранее говорил о 400 миллиардах долларов, но даже 100-150 миллиардов — тяжелейшая ноша для российского бюджета. Внутренних ресурсов у самой САР слишком мало, чтобы оплатить расходы российского бюджета. Сирийской нефти слишком мало — ее и до войны добывали в количествах, не покрывающих потребности самой Сирии. Правда, в стране имеются еще небольшие месторождения газа и есть значительные запасы минералов.
Дело в том, что САР важна не природными ресурсами, а своим важным инфраструктурным положением, находясь на пути возможного прохождения магистральных нефте- и газопроводов из Ирана, Ирака и Катара в Южную Европу. Но в ближайшие 10-15 лет любые региональные и глобальные инфраструктурные проекты на ее разрушенной территории представляются крайне сомнительными. При этом США сохранят контроль над СДС и прочные связи с ним, что сделает их инструментом влияния и давления на Б. Асада и В. Путина в Сирии. Наконец, главная причина, по которой Москва пошла на прямое участие в сирийской войне, так и остается нерешенной: север Сирии все равно остается за Т. Эрдоганом, который не намерен уходить и передавать его Б. Асаду. А значит, у России нет возможности продавить согласие Турции по ключевым параметрам «турецкого потока», оставляя Южный газовый коридор ЕС в качестве его основного конкурента. Причем если у «коридора» есть возможность для расширения, то у «потока» ее нет. Естественно, что такой «подарок» со стороны Вашингтона без выдвижения Москве условий просто невозможен и очевидно, что важнейшим условием передачи востока Сирии России станет ее гарантия Израилю и США относительно присутствия Ирана в Сирии. На Москву явно хотят возложить обязанность по выдавливанию Ирана и его прокси-сил из Сирии и создание барьера, разрывающего «шиитский пояс». Что, без сомнения, обострило бы отношения между Тегераном и Кремлем к удовлетворению США, Саудовской Аравии и Израиля. В сухом остатке такой сделки Москва получит ненужную ей территорию Сирии, тогда как нужная останется за Турцией, а также получит обременение для бюджета в десятки миллиардов долларов, конфликт с Ираном и гражданскую войну, которая будет идти еще долгие годы. Трамп же получит управляемый им конфликт и нового партнера, которого он постарается натравить на своего главного противника в регионе — Иран.
Помимо согласия России, для выхода на «сделку» по Сирии нужно иметь хорошие результаты военной операции в южной зоне деэскалации — в провинции Дераа. На сегодня многие отряды оппозиции уже капитулировали, а сирийская армия освободила 70 городов и селений на востоке и юго-востоке провинции Дараа. При подобном раскладе США весьма обеспокоены судьбой «Джабхат ан-Нусры», которая не сможет получить поддержку из соседней Иордании. В США прекрасно осознают, что положение их сил на юге незавидное. Достаточно вспомнить недавнюю ситуацию в Восточной Гуте, которая перешла под контроль правительственных сил, а проамериканские силы оказались в «кольце». Понятно, что если ситуация в Дераа не будет урегулирована, что вряд ли случится, Д.Трамп поднимет вопрос о судьбе «Джабхат ан-Нусры», часть которой находится еще и в Идлибе. Ему важно защитить интересы Иордании и Израиля, а под Иорданией подразумеваются США и Великобритания. По сути, Иордания является одной из сторон, ответственных за ситуацию в южной зоне деэскалакации, и ее присутствие там объясняется несколькими ключевыми причинами. Во-первых, число беженцев из-за последних событий достигло 270 тыс. человек, что создало миграционную проблему для Аммана, кроме того, вместе с беженцами на территорию королевства проникли боевики, которые опасны для правящей хашемитской семьи. Во-вторых, с 2013 года Иордания стала одним из плацдармов для борьбы в Сирии — из королевства на территорию САР доставлялась помощь для оппозиции и террористических организаций. В-третьих, Иордания традиционно представляет на Ближнем Востоке интересы Великобритании, которая весь период сирийского конфликта присутствовала в контексте «международная коалиция» во главе с США.
Успехи сирийской армии не могли оставить равнодушным и Израиль, который усилил группировку войск на Голанских высотах, направив в район близ границы с Сирией подразделения артиллерии и бронетанковых войск. Большую тревогу в Израиле вызывает расположение иранских подразделений в Сирии. Несмотря на то, что часть «Хезболлы» еще в конце мая — начале июня была переведена в район Хомса и Хамы, все же антииранская риторика Израиля продолжается, равно как и постоянные контакты премьер–министра Израиля Биньямина Нетаньяху с Россией и США. Тель-Авив рассчитывает добиться через Москву снижения присутствия и влияния ИРИ в САР. Иначе существует вероятность прямого столкновения Ирана и Израиля в воздушном пространстве Сирии. США явно хотят перестраховаться с «сирийского фланга». В противном случае Израиль окажется в «котле». С одной стороны Сирия, с другой – Ливан и «Хезболла», с третьей – палестинский «ХАМАС». Принимая во внимание тот факт, что Израиль и Саудовская Аравия при активной поддержке США, уже давно приступили к кампании по разворачиванию войны с Ираном, Сирия может стать плацдармом ИРИ для противостояния Израилю, не говоря уже о размещении вблизи северных израильских границ подразделений «Хезболлы». В таком случае единственный, кто может «сдерживать» Иран в Сирии, – это Россия.
При нынешней обстановке на мировой арене в интересах Д. Трампа хоть как-то нормализовать отношения США с РФ и договориться по сирийскому конфликту. Во-первых, торговая война с ЕС, антироссийские санкции, выход из СВПД практически разделили трансатлантический союз. Европа предпочла защищать свои экономические и идеологические интересы. Иными словами, США в определенной степени развернули ЕС к России. Во-вторых, Китай. В последние месяцы отношения с КНР и США переживают не лучший период. Одни пошлины заменяют другие, при этом Китай является главным торговым партнером России. Складывается следующая картина: с одной стороны США, с другой — Россия и КНР, с третьей — ЕС. В-третьих, не стоит забывать о том, что 6 ноября должны состояться выборы в Конгресс США. Налаживание отношений с Россией было одним из ключевых моментов в предвыборной кампании Трампа. Исходя из этого, американский президент попытается не упустить возможность занять для своей Республиканской партии как можно больше мест в обеих палатах Конгресса. И для него исход саммита в Хельсинки, в том числе по Сирии, весьма важен. Как, в общем, важен и для России, хоть и не в такой степени. На сегодня РФ может не спешить, учитывая как идет военная операция на юге САР. Для Москвы важнее договориться с Вашингтоном по санкционному досье, гонке вооружений и Украине. А вот здесь американцы явно не спешат идти на серьезные компромиссы.
Александр Орлов, политолог, эксперт-востоковед, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
