29 ноября 2017 г. КНДР произвела пуск баллистической ракеты «Хвасон-15». По совокупному мнению экспертов, пуск произошел в 3:17 утра в районе города Пхёнсона провинции Пхёнан-Намдо. Ракета достигла высоты в 4,5 тысячи километров, пролетела 960 километров за 50 минут и упала в 250 км от японской префектуры Аомори, в пределах исключительной экономической зоны Японии. Ущерба морским и воздушным суднам не зафиксировано.
Согласно информации Центрального телеграфного агентства Кореи (ЦТАК), ракета способна нести «тяжелую» ядерную боеголовку и может достичь «всей континентальной территории» США: «Это намного более совершенная система вооружения и наиболее могущественная межконтинентальная баллистическая ракета — наивысшая степень развития наших ракетных систем». В доказательство ЦТАК опубликовало на своём сайте как видео, так и 42 фотографии с места пуска, продемонстрировав весь цикл — от подготовки к запуску ракеты до его осуществления.
Фотографии дают богатую пищу для размышлений. В отличие от одноступенчатой «Хвасон-14», «Хвасон-15» имеет две ступени, а её транспортно-пусковая установка длиннее как минимум на 2 метра. Также указывается на более крупную по размеру боеголовку и более притупленный дизайн. Не исключается, что ракета имеет отделяемую головную часть. Опять-таки пуск был высотным, но если пересчитать расстояния, мы получаем МБР, способную достать даже до атлантического, а не тихоокеанского побережья США. Интересен и тягач. Похоже, машина не китайская, а собственного производства.
О подготовке к запуску новой ракеты писали довольно давно. Еще 22 ноября 2017 г. специалисты Центра стратегических и международных исследований (CSIS) указали на высокую вероятность того, что КНДР пойдёт на ядерное или ракетное испытание в ближайшие 14-30 дней, связав это с внесением КНДР в список стран-спонсоров терроризма и новым санкционным пакетом. ВС РК и США по косвенным признакам тоже обнаружили предполагаемый запуск заранее, несмотря на не особо благоприятные для этого условия (дождь и облачность, что затрудняло работу спутников). По утверждению «Киодо цусин», это было сделано благодаря перехвату радиосигналов, которые могут использоваться для передачи данных о координатах испытаний, хотя на спутниковых снимках не видно ни ракеты, ни подвижной пусковой установки.
Реакция США и их союзников была ожидаема. Президент США Дональд Трамп «был проинформирован о ситуации в Северной Корее, в то время как ракета все еще находилась в воздухе», после чего отреагировал как обычно: «Мы займёмся этим. Это ситуация, с которой мы справимся». А позднее, во время выступления в штате Миссури, он назвал Ким Чен Ына «больным щенком».
Кроме того, Трамп позвонил в Пекин и призвал Си Цзиньпина использовать все возможные рычаги, включая, как немедленно намекнула представитель США при ООН Никки Хейли, приостановку поставок в КНДР сырой нефти.
Президент РК Мун Чжэ Ин провёл экстренное заседание Совета национальной безопасности, получив доклад по испытанию через две минуты после произошедшего. В ходе мероприятия Мун заявил, что если Север завершит разработку баллистической ракеты, ситуация может выйти из-под контроля, вследствие чего призвал КНДР вернуться за стол переговоров, прекратив безрассудные действия, которые приведут Пхеньян только к изоляции и разрухе.
В МИД Республики Корея также осудили ракетный запуск КНДР: постоянные провокации Севера представляют серьёзную угрозу безопасности всего мира, поэтому правительство РК жёстко осуждает провокационные действия КНДР, продолжающие накалять напряжённость, несмотря на усилия РК по сглаживанию ситуации.
Военные Республики Корея ответили по-своему, отработав нанесение удара по источнику угрозы. Уже через шесть минут после запуска были проведены 21-минутные учения по нанесению точечного ракетного удара, в которых приняли участие ракетное подразделение сухопутных войск, эсминец с боевой информационно-управляющей системой противоракетной обороны «Иджис» и истребители KF-16. В стрельбах использовались баллистические ракеты «Хёнму-2» радиусом действия в 300 км, крылатые ракеты «Хэсон – 2» класса «море-земля» с дальностью 1000 км и Spice-2000 класса «воздух-земля». «Наши военные пристально наблюдают за военной активностью Северной Кореи все 24 часа. Учения показывают нашу решительность и способность ответить ударом по источнику провокации, по основным объектам противника с точностью и в любое время, на земле, в море и в воздухе».
Однако в разговоре с президентом США 30 ноября Мун Чжэ Ин отметил, что хотя запущенная ракета «Хвасон-15» является самой продвинутой в технологическом смысле, испытания не подтвердили наличия у Севера технологий повторного вхождения в твёрдые слои атмосферы и наведения ракеты на завершающей стадии. Кроме того, не известно, сумели ли учёные КНДР уменьшить размер ядерной боеголовки. В этом контексте, по мнению Мун Чжэ Ина, не время прибегать к военным действиям. Похожим образом 1 декабря высказался представитель министерства по делам воссоединения Ли Ю Чжин: запуск не переходит «красную линию» как этап, при котором Пхеньян может разместить уменьшенную ядерную боеголовку на полностью завершённую МБР.
29 ноября состоялось экстренное заседание СБ ООН, на котором постпред США при ООН Никки Хейли призвала членов организации полностью прервать дипломатические и торговые связи с КНДР. Более того, она даже затронула вопрос «ограничения статуса КНДР в качестве страны-члена ООН» и еще раз отметила, что если военный конфликт начнётся, то это произойдёт из-за агрессивных действий Севера.
Это вызвало российскую реакцию: постпред России при ООН Василий Небензя указал на необходимость сохранения сдержанности. Он призвал КНДР прекратить ракетно-ядерные испытания, а США и РК воздержаться от намеченных на начало декабря масштабных внеплановых военных учений.
В результате по итогам экстренного заседания СБ ООН не было принято даже заявления председателя и заявления для прессы. Это означает, что дебаты были настолько острыми, что исключили даже какое-то совершенно формальное подведение итогов, которое можно было представить на суд общественности.
Последнее немудрено: действия КНДР непросто объявить новой и немотивированной провокацией на фоне того, как вела себя иная сторона: пока Северная Корея держала паузу, ее оппоненты отнюдь не отвечали взаимностью:
-
Военные учения, включая отработку ядерного удара по территории КНДР бомбардировщиками В1В, продолжались и продолжаются; на 4 декабря было намечено начало военно-морских учений в Восточно-Китайском море, с участием трех авианосных групп. Сюда же учения ВВС Vigilant ACE, которые, по данным южнокорейских СМИ, «станут самыми крупномасштабными в истории».
-
Демонизирующая КНДР риторика никуда не делась, — достаточно вспомнить, что Трамп говорил про Север в Национальном собрании РК, а также как представитель Госдепартамента прокомментировал ситуацию с побегом северокорейского солдата в Южную Корею.
-
Усиливалось санкционное давление, главным элементом которого оказался «закон Отто Вормбиера», окончательно введший в действие стратегию вторичного бойкота.
-
Последней каплей, исчерпавшей северокорейское терпение, было внесение КНДР в список стран-спонсоров терроризма. Понятно, что этот факт означает ещё один пакет санкций и дает Пхеньяну дополнительный уровень демонизации, но спонсорство терроризма описывается вполне определенными критериями! И если проанализировать обоснования, которые были использованы для того, чтобы снова занести Северную Корею в указанный список, то видно, что речь шла даже не о поиске доказательств, а просто о ситуации, когда «Вашингтон захотел – Вашингтон сделал». Демонстративное игнорирование собственных правил и поведение в стиле «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать» не могло не остаться безнаказанным.
-
Даже сам факт прекращения испытаний объясняли не доброй волей Пхеньяна, а в дискурсе «временное прекращение Севером ракетных провокаций связано с серьёзным ударом по экономике в результате антисеверокорейских санкций СБ ООН и мирового сообщества».
При этом, на самом деле, запуск есть демонстрация сдержанности и приглашение к диалогу. Обратим внимание на заявление Ким Чен Ына о том, что с запуском «Хвасон-15» КНДР закончила программу создания ядерных сил. Это первый раз, когда северяне объявили о том, что программа завершена, и, с точки зрения дальнейшего развития ракетно-ядерной программы, из этого выводятся два следствия.
Первое – с северокорейской точки зрения, они вышли на то, о чем мечтали. Теперь у них есть межконтинентальная ракета с ядерной боеголовкой, способная атаковать объекты на континентальной части США. В каком количестве существует эта ракета и настолько она точна, не столь важно, но сторонники военного решения проблемы будут вынуждены учитывать этот момент при разработке своих стратегических планов. Это же значит, что с технической точки зрения КНДР больше не имеет необходимости проводить ракетные пуски и ядерные испытания только для того, чтобы довести до ума свою ракетно-ядерную мощь. Все последующие испытания или пуски будут обусловлены не технологически, а политически, и это тоже можно рассматривать как завуалированное приглашение к переговорам.
Второе – ответ мог быть и жестче, однако, продемонстрировав новую баллистическую ракету, Северная Корея все-таки не перешла «красную линию», которая для автора связана либо с запуском МБР на дальность, либо с проведением ядерного взрыва в атмосфере. Отказались ли от более жестких вариантов северяне по просьбе или под давлением внешних сил (России и Китая) или это часть их собственной стратегии, тоже не так уж важно: Пхеньян не потерял лицо и показал, что, несмотря на американскую политику, по-прежнему готов защищаться, но не нападать.
Поэтому интерпретировать северокорейское поведение как «провокации, игнорирующие международное сообщество» неверно, поскольку, говоря о северокорейском «молчании», необходимо учитывать, насколько в аналогичном режиме пребывала другая сторона.
Конечно, двухмесячная пауза в развитии северокорейской ракетно-ядерной программы настроила многих экспертов и дипломатов на ощущение того, что кризис спадает, и грустно, что терпение Севера кончилось как раз в тот момент, когда всем показалось, что можно переходить к переговорам. Но это еще раз показывает нам, что для урегулирования кризиса воздействовать надо не только (и не столько) на Пхеньян, но и на Вашингтон.
Константин Асмолов, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».
