К поездке министра обороны США в Южную Корею и Японию

Поездка министра обороны США Джеймса Мэттиса в Южную Корею и Японию, прошедшая 2-4 февраля с. г., представляется весьма примечательной. Прежде всего, самим фактом того, что первый выезд за границу столь значимого чиновника новой американской администрации состоялся в страны Северо-Восточной Азии – одного из самых проблемных субрегионов АТР.

Эксперты единодушны во мнении, что тем самым подтверждается неизменность главного тренда последних 10-15 лет во внешней политике ведущей мировой державы, который заключается в постепенном переносе внимания с Евро-Атлантики на АТР. В “широком” понимании второй политической категории, то есть с включением в неё региона Индийского океана.

Связанный с указанной поездкой месседж Вашингтона во внешний мир призван прервать череду спекуляций вокруг тех или иных (нередко противоречащих друг другу) предвыборных эскапад президента Дональда Трампа. Которые, в частности, не раз сгоняли “фирменную” улыбку с лица японского премьер-министра Синдзо Абэ.

И хотя Япония была второй страной посещения в ходе данного турне, но его главной целью было устранение каких-либо сомнений Токио в следовании новой американской администрации давнему курсу на расширение связей с ключевым союзником США в АТР.

Впрочем, первым сигналом подобного рода стала случившаяся ещё в начале января утечка информации о предстоящем назначении на пост нового американского посла в Токио Уильяма Хэгерти, которого считают твёрдым сторонником укрепления американо-японского союза.

Данное назначение, а также всё сказанное 3-4 февраля Дж. Мэттисом в Токио вполне соответствуют одному из основных тезисов инаугурационной речи Д. Трампа о необходимости сохранения уже имеющихся и формировании новых союзов с участием США. Который в смысловом плане плохо согласуется с его же “неоизоляционистскими” инвективами периода предвыборной борьбы.

Само появление такого тезиса (уже президента) Д. Трампа свидетельствует о том, что с ним проведена разъяснительная работа лицами, которые по долгу службы обязаны располагать достаточной информацией о реальном положении дел внутри и вне страны, в частности в АТР.

Новому президенту, видимо, стало окончательно ясно, что, несмотря на серьёзные проблемы в экономической сфере двусторонних отношений, Вашингтон не менее Токио заинтересован в дальнейшем поддержании американо-японского военно-политического союза.

Поэтому премьер С. Абэ и его министр обороны Томоми Инада услышали от Дж. Мэттиса все те слова (относящиеся к сфере его компетенции), которые в Японии хотели услышать, и прежде всего о готовности США действовать в АТР “плечом к плечу” с Японией.

Важнейшее значение для Токио имеет недвусмысленное подтверждение распространения обязательств США в соответствии со ст. 5 двустороннего Соглашения о безопасности 1960 г. на группу необитаемых островов Сенкаку в Восточно-Китайском море, на которые претендует Китай (где они называются Дяоюйдао)

Столь же определённо стороны выразили намерение далее укреплять американо-японский союз и указали на готовность взаимодействовать на Корейском полуострове, а также в морской акватории, включающей в себя Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря.

В свою очередь представителю новой вашингтонской администрации было, видимо, приятно услышать о намерении ключевого союзника в Азии повысить свои военные расходы, что отвечает одному из основных требований Д. Трампа к американским союзникам. Кроме того, до сведения высокого гостя было доведено об успешном преодолении сопротивления губернатора Окинавы тому формату переноса американской базы Футэмма, который был согласован союзниками ещё в 2006 г.

В Японии в целом положительно оценили итоги визита американского министра обороны, хотя и отмечается, что в определённой мере остаются те опасения, которые были спровоцированы предвыборной риторикой Д. Трампа. В этом плане особое значение придаётся предстоящему 10 февраля второму туру переговоров на высшем уровне, но уже в формате официального визита С. Абэ в США.

Однако цели поездки Дж. Мэттиса почти наверняка не ограничивались “узковедомственными” рамками и, в частности, включали в себя задачу смягчения очередного обострения напряжённости в политических отношениях Японии с другим азиатским союзником — Южной Кореей, которая и стала первой страной посещения.

Напомним, что внешней причиной нынешней фазы обострения (более или менее постоянного) “недружелюбия” в японо-южнокорейских отношениях стала очередная актуализация в РК пресловутой проблемы “женщин комфорта”. Причём нынешнее руководство РК, вместе с находящейся под процедурой импичмента президентом Пак Кын Хе, являются скорее заложниками антияпонских настроений в южнокорейском обществе.

Единственное, что политически как-то продолжает связывать Японию и РК, это опасения в связи с так называемой “северокорейской ракетно-ядерной угрозой”.

Под предлогом её парирования в июле прошлого года было заключено американо-южнокорейское соглашение о развёртывании на территории РК элементов системы ПРО среднего радиуса действия THAAD. Хотя на самом деле её главной целью является КНР. В Японии также рассматривается вопрос о развёртывании аналогичных систем и по причине той же “северокорейской угрозы”.

Основное содержание публичной риторики, прозвучавшей в Сеуле со стороны Дж. Мэттиса и его коллеги Хан Мин Гу, свелось, во-первых, к подтверждению упомянутого соглашения, подписанного предыдущей американской администрацией, а также, во-вторых, к стремлению и далее укреплять военно-политический союз перед лицом всё той же “северокорейской угрозы”.

При этом Дж. Мэттис посчитал необходимым подчеркнуть, что развёртывание системы ПРО в РК не направлено против Китая. Где в сдержанно негативных тонах оценили всё, что говорилось американским министром обороны в Сеуле и Токио.

В целом представляется преждевременным нередкий алармизм в оценках перспектив отношений между США и КНР при новой американской администрации. В НВО ранее отмечалось, что, предпринимая некие неприятные для оппонента шаги, стороны стремятся оставить пространство для взаимного маневрирования.

Повторим, наконец, что с высокой вероятностью в ходе переговоров за закрытыми дверями в Сеуле и Токио министр обороны США выполнял также задачи, относящиеся к компетенции Госсекретариата. Тем более что как раз на время первой заграничной поездки Дж. Мэттиса пришлась затянувшаяся процедура утверждения Рекса Тиллерсона на пост руководителя этого ведомства.

Речь идёт об острой необходимости для США скорейшего разрешения конфликтной ситуации в японо-южнокорейских отношениях. Насколько успешно Дж. Мэттис справился с “дополнительной нагрузкой” в ходе своего первого зарубежного турне покажет уже ближайшее будущее.

Владимир Терехов, эксперт по проблемам Азиатско-Тихоокеанского региона, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».